Онлайн книга «Дикари Ойкумены. Книга III. Вожак»
|
– Глупости! Ты сама говорила: кастовый астланин уходит в солнце, как бы он ни умер! «Великий Космос! – мысленно застонал Марк. – Что я несу?!» – Ты видел наших? – спросила Изэль. – Пленников? – Видел. – Они ведут себя в точности как дикари. Честный плен, эйфория, задержка на пути в солнце. Раньше на Острове Цапель были мы, кастовые, и дикари. А теперь появились вы. Раз кастовые ведут себя по-дикарски… Марчкх, для вас мы – то же самое, что дикари – для нас. Понимаешь?! «Но мы никого не отправляем в солнце! – едва не выпалил Марк. К счастью, он вовремя прикусил язык. – Стоп! Этой темы лучше не касаться. По крайней мере, до выяснения, что ей наговорил доктор Лепид…» – Ну какие же вы дикари? – его голос был голосом медсестры, беседующей с умирающим о погоде; голосом психоаналитика, обсуждающего с клиентом сексуальную тягу к пылесосу. – В любом случае, ты ведь не собираешься сию минуту… – Уйти в солнце? Нет. – Отлично! – оптимизм подступил к горлу, Марка едва не стошнило. – Это всегда успеется. Идем, мне нужно переговорить со своим начальством. – Хорошо. Спасибо за прогулку. – А кошку всё-таки возьми. Ты ей понравилась. – Мне не разрешат держать кошку. – Разрешат. Хоть целую стаю. – Кошки не живут стаями… Алый кораблик добрался до края каменной чаши, перевалил через него – и, увлекаемый потоком, бесстрашно скользнул вниз, в неизвестность. * * * – Разблокировать двери. Снять охрану. – Вы! Вы соображаете… – Предоставить свободу перемещений. Полную свободу! Всем четверым. Наблюдать мягко, со стороны. Захотят выйти в город – сопровождать без давления. Вмешиваться только в крайнем случае. Обставлять дело так, чтобы они сами обращались за помощью. – Вы с ума сошли! По какому праву… – Принести искренние извинения. Это могу сделать я сам. Я лучше вас владею астланским языком. – Вы забываетесь! Щенок! Я готов выслушивать твои идиотские советы, но приказывать ты не имеешь… Забыв о докторе Лепиде, обер-центурион Тумидус по-уставному, через левое плечо, развернулся к госпоже Зеро, молча наблюдавшей за драматической сценой: – Астлан надо освободить. – В смысле?! – возопил доктор. – В прямом. Старуха молчала. – Зачем? – бесновался доктор. – Ну скажите мне: зачем?! – Вы слышали наш разговор в парке? Разумеется, слышали. Требуется дополнительный перевод? – Чушь! Чушь собачья! Религиозное мракобесие! Она, видите ли, решила, что превратилась в дикарку! И на этом основании… – Гордитесь, – заметил Белый Страус, покусывая кончик ногтя. – Изэль включила нас в свою систему мироздания. В системе появился третий, более высокий ярус. И прекрасно, замечу, вписался в конструкцию. – И вы? – Лепид стал рвать на себе волосы. – И вы туда же?! Маркиз пожал плечами: – Главное, убедить астлан, что они больше не пленники. Убедить любым способом. Иначе все труды пойдут насмарку. – Иначе они умрут?! Покончат с собой? Из-за дурацких предрассудков?! – Если можно убить человека, – сказал Марк, не оборачиваясь, – лишив его рабов, почему нельзя убить человека, лишив его солнца? – Вам всё ясно, доктор? – спросила старуха. – Выполняйте. IV – Душечка! – позвала Юлия Руф. – Присаживайтесь! – Мне пора на регистрацию, – возразила Н'доли. Время и место были выбраны идеально. Бар Юлия облюбовала еще по прилёту на Тишри, коротая здесь время с трибуном Тумидусом. Уют, тишина, безлюдье; располагает к откровенности, как ни один из закутков величественного Бен-Цанаха. Антоний гарантировал, что дочь Папы Лусэро пройдет мимо бара. Он дал отмашку, едва Н'доли объявилась в поле зрения. – Кофе, душечка. «Kopi Luwak», мягкой обжарки. – Я тороплюсь. – Со взбитым яичным желтком. С ликером «Курумаа». – Я… – Без сахара. Регистрация на рейс «Тишри – Хиззац – Китта» начнется через тридцать две минуты. Мы сможем накачаться хорошим кофе, как грузчики хиззацких верфей – чесночным самогоном. Вы когда-нибудь проходили мимо верфей? Задыхаешься через тридцать секунд… Н'доли топталась возле столика. Девочка, подумала Юлия, когда ты ещё била сверстников портфелем по голове, я уже знала эту хитрость. Говори с человеком, перескакивай с темы на тему, удерживай доброжелательный тон, избегай пауз – и кто угодно превратится в собеседника, мало-помалу сокращая расстояние. – Присаживайтесь, – повторила она. – Я сделала заказ на двоих. Н'доли опустилась на табурет: – Почему вы… – Одна? – закончила за неё Юлия. – У мужа дела. Во-первых, гипер с тетушкой, а это полтора часа, не меньше. Вы бы знали, как Лючано беспокоится за детей! Он будет мучить тетушку, пока не выяснит, кто как спал, ел и ходил на горшок. Иногда мне кажется, что мать – это он, а не я… – Я не это имела в виду… – Не мужа? А кого, простите? Юлия не отказала себе в удовольствии полюбоваться смущением девочки. К счастью Н'доли, бармен принес заказ и позволил молодой вудуни утопить неловкость в глотке кофе. – Телохранитель, – вернув самообладание, сказала Н'доли. – Я о телохранителе. В её словах звучал вызов, плохо понятный самой вудуни. – Ах я, дурочка! – Юлия хлопнула себя по лбу, стараясь не испортить макияж. – Ну конечно же! Антоний где-то рядом, душечка. Возможно, сидит с нами за столом. Не верите? Зря, между прочим. Мне приходится пинками выгонять его из спальни, когда на Лючано находит игривый стих. И то я не убеждена, что Антоний ушёл до конца. Такие, как он, прячутся в стенах между молекулами… Оставим его в покое, поговорим о вас. Почему вы летите этим рейсом? – А что? – во взгляде Н'доли читалось подозрение. – Какие-то проблемы? – Пограничники Тишри считают, что да. Вы же коллантарий? Меня на контроле допрашивали, почему я не пришла пешком. Разве им понять, что коллантарий без группы – обычный человек? Что мы большей частью летаем, как все – в каюте яхты? – Лайнера, – поправила Н'доли. – У меня нет яхты. – Ваше счастье. С этой яхтой одни хлопоты! Как вам первый опыт хождения в колланте? Трибун о вас прекрасно отзывался. Говорил: всем бы такую выдержку… – Врёте. Ничего он вам не говорил. – Душечка… – Милочка. В прошлый раз вы звали меня милочкой. Эта перемена статуса – она неспроста, да? |