Книга Блюз белого вампира, страница 31 – Эндрю Фокс

— Эй! Это мой лучший спортивный пиджак!

— Уже нет, — ответила Морин и подтолкнула приятеля к ванной каминными щипцами.

После получаса в нестерпимо горячей воде с мылом и жесткой щеткой для тела Джулс почувствовал себя почти человеком. Каждые несколько минут Морин просовывала полную руку за пластиковую шторку и вручала ему очередной кусок терпкого мыла или шампунь. В результате она все же дотянулась до крана и выключила воду, показывая таким образом, что позволяет Джулсу вылезти из ванны.

После того как он тщательно вытерся полотенцем, Морин подала из-за двери пушистый розовый халат. Удивительно, однако халат подошел Джулсу точь-в-точь. В одном из ящичков он отыскал бритву — дамскую, но делать нечего, — и кое-как побрился. Лосьона после бритья у Морин в ванной, конечно, не нашлось, поэтому Джулс смочил ладони какими-то духами и похлопал себя по горящим, хотя и не совсем гладким подбородку и щекам.

Морин ждала его на кухне, наливая в высокий миксер содержимое нескольких пластиковых бутылок.

— Твой друг-таксист о тебе сильно беспокоился, — сказала она, деревянной ложкой накладывая в миксер что-то, похожее на сырые яйца.

— Эрато? Беспокоился обо мне?

— Вот-вот, Эрато, он самый. Приходил ко мне в клуб на следующую ночь после того, как сгорел твой дом. Думал, я знаю, куда ты подевался.

Она включила миксер секунд на двадцать, потом вылила полученную смесь в высокий стакан и подала Джулсу.

— Вот, выпей это. Ты ведь голодный.

Джулс неуверенно посмотрел на красноватую жижу.

— Что это?

— Яичные белки, тушеные помидоры, плоды бамии, фруктовый сок и немного перца. Ну и кровь, конечно.

Джулс содрогнулся и поставил стакан на стол.

— Звучит как рецепт надежного средства от запоров. Спасибо, конечно, что побеспокоилась, но можно мне просто немного крови?

Морин угрожающе уперлась кулаками в крутые бедра и пригвоздила Джулса взглядом.

— Джулс Дюшон, ты немедленно выпьешь эту смесь! И попробуй только сказать, что она тебе не понравилась!

— Мо… Я много лет, кроме кофе, никакой нормальной еды не ем.

— Значит, начнешь есть сейчас! Тебе надо похудеть и поправить здоровье! Особенно теперь. Ты что, собирался заявиться обратно в город и как ни в чем не бывало вернуться к прежним привычкам? Ну тогда просто ступай на бульвар Мартина Лютера Кинга и нарисуй на груди здоровенную мишень, а снизу надпись: «Я чересчур жирный и тупой, чтобы о себе позаботиться!» Да чего там! Иди прямо сейчас к этому твоему Мэлису Иксу — сэкономь ему время на поиски!

— Ну, Мо…

Морин оттолкнула его руки и опустилась на колено, сделав вид, что отламывает ножку одного из стульев.

— Или просто заточить для тебя кол, а? Прямо здесь, сейчас? Сам проткнешь себе сердце. Так будет и проще, и быстрей.

Она дернула ножку сильнее, и раздался треск.

— Ну как? Согласен?

Джулс опустился на пол рядом с Морин и как можно мягче отвел ее руки от стула.

— Брось, Мо. Успокойся, ладно? Выпью я твою бурду, выпью. Гляди.

Он взял стакан и осушил его четырьмя огромными глотками, кое-как сдерживая озноб и позывы на рвоту.

Морин немного смягчилась.

— Вот и отлично. — Она взяла у Джулса стакан и поставила его в мойку. — Мой дом — мои правила. Чистую кровь я храню в холодильнике, и тебе пить ее строго запрещено. Понял? Если я как-нибудь приду домой и обнаружу, что ты вылакал хоть сколько-то… Вылетишь за дверь, не успев отрыгнуть. Ясно?

— Ясно как божий день, детка.

— Вот так-то.

Она наклонилась к Джулсу и разгладила складки на его халате. Потом удивительно нежным прикосновением пальцев сняла у него со щеки какой-то волосок.

— А ты отлично выглядишь в моем халате. Хотя все-таки будет лучше, если мы снабдим тебя собственной одеждой.

Джулс попытался улыбнуться, хотя на дне его желудка уже происходили какие-то подозрительные волнения.

— Неплохо бы. Особенно после того, как ты спалила мой последний костюм.

* * *

Они ехали вверх по Канал-стрит к универмагу «Краус». Огромный старый магазин на углу Бейсин-стрит и Канал-стрит, сразу за границей Французского квартала, скоро закрывался, и сейчас там проводили распродажу. Джулс и Морин часто делали в «Краус» покупки, потому что, во-первых, работал универмаг допоздна, а во-вторых — в его отделах «Крупный и высокий» (для мужчин) и «Юные пышки» (для женщин) всегда был богатый выбор.

Джулс припарковал «линкольн» за универмагом, в двух шагах от жилого комплекса Лафит, [19] от которого как всегда веяло смутной опасностью. Захлопнув скрипучую дверцу, он невольно заметил, как уместно смотрится его автомобиль на фоне заколоченных окон и искривленных труб. Налетел порыв ветра, и Джулс покрепче натянул на уши неохотно занятый у Морин парик, чтобы тот не сорвало с головы. Полы широкого гавайского балахона взмыли вверх, к толстым как бревна бедрам, и на секунду Джулс стал похож на Мэрилин Монро, стоящую над вентиляционной решеткой в фильме «Зуд седьмого года». Морин заметила его страдальческий вид.

— Говорю тебе, нечего смущаться. Этот универмаг скоро закроется, так что местных продавцов ты вряд ли еще когда-нибудь встретишь.

Она ухватила Джулса за руку и потянула к заднему входу.

— И кроме того, дорогая Джулия, в таком виде тебе не привлечь внимание одного плохого мальчика, который может узнать, что кое-кто вернулся в город.

Джулс выдернул руку.

— Ну уж нет! Мы только на один раз договаривались! Не собираюсь я все время, выходя из дома, наряжаться как извращенец с Бербон-стрит!

— Я и не думала требовать ничего подобного. Чересчур велика опасность, что ты войдешь во вкус, а я в результате лишусь всего гардероба. Нет, на такие крайние меры мы пойдем только в том случае, если не удастся вбить в твою твердолобую голову, что пора наконец попросить помощи. А у кого попросить, ты сам знаешь.

Джулс собрался потребовать от Морин объяснения этих загадочных слов, но в следующий момент они вошли в универмаг и закрутились в людском водовороте. Полки и вешалки магазина выглядели так, словно по ним прошлись толпы мародеров. Или стаи саранчи. Десятки покупателей просматривали ценник за ценником в поисках заветных скидок. Немолодые кассиры с ожесточением колотили по клавишам своих столь же немолодых кассовых аппаратов — реликтов эры свинга, и Джулс, глядя на них, вспомнил, как больше ста лет назад мама привела его в «Краус» на день открытия — поглазеть по сторонам и сделать покупки. Он огляделся вокруг и с удивлением понял, насколько мало изменений произошло в «Краусе» с тех пор. Новый Орлеан хранил верность своим уютным старомодным магазинам гораздо дольше, чем другие города, подумал Джулс. Хотя и это скоро исчезнет. Исчезнет буфетная стойка в форме подковы на втором этаже, рядом с обувным отделом. Не станет странного маленького отдела на четвертом этаже, где причудливо сочетались домашние сладости, свечи и морские безделушки. Не останется продавцов, которые знали постоянных покупателей лучше, чем членов собственных семей…