Книга Вторжение в Империю, страница 68 – Скотт Вестерфельд

Пока же она словно наблюдала за работой этой части своего сознания со стороны, следила за тем, как вихрь данных, подлежащих анализу, в бешеном темпе распадается на составные части, стремится преобразиться во что-то конкретное, подвергающееся оценке, цепляется за подробности… Форма ножа, смутно знакомая со времен изучения курса диагностики кораблей… Странный, безликий акцент, медленное, с усилием, произнесение слов… Сочетание волос, формы ногтей, кожи, нечеловеческие глаза… Птичьи движения, заставлявшие вспомнить о бликах солнца на велосипедных спицах… Запах лимонной травы… Музыка Баха, стремительно исполняемая на флейте…

По коже словно проехались острые когти — Рана вдруг испытала озарение.

Рану приучили докладывать о результатах холистических анализов быстро, проговаривать главные данные до того, как они осядут в глубинах мозга. Понимание оказалось таким острым и ярким, настолько шокирующим, что Рана не смогла сдержаться.

— Вы… ты рикс, да? — выпалила она. — Через тебя говорит гигантский разум. И ты хочешь…

Рана Хартер прикусила язык и мысленно выругала себя за глупость. Женщина пару мгновений не шевелилась и молчала, словно ожидала перевода. Взгляд Раны метался по купе в поисках оружия. Но под рукой не было ничего такого, чем можно было бы сразиться с по-птичьи стремительной и ловкой инопланетянкой, сидевшей напротив.

И тут Рана увидела повисший у нее над головой шнурок стоп-крана.

Она потянулась к шнурку, сжала прохладную медную рукоятку и с силой дернула. Рана думала, что сейчас же послышится визг тормозов и вой сирены.

Ничего не произошло.

Она откинулась на спинку стула.

«Гигантский разум, — подсказал девушке ее собственный разум. — Он везде».

— Ты хочешь притвориться мной, — не выдержала и проговорила вслух Рана.

— Да, — отозвалась женщина-рикс.

— Да, — эхом повторила Рана и вдруг ощутила странное облегчение. Весь день ей так хотелось поплакать, а она все сдерживала и сдерживала себя.

Рикс наклонилась вперед. Кончик одного из ее пальцев вдруг удлинился и… одним касанием она вогнала в предплечье Раны иглу.

Лишь мгновение Рана чувствовала боль, а потом все стало

очень

хорошо.

Капитан

Текли минуты, и сплетение точек, символизировавшее риксский крейсер и его сопровождение, мало-помалу становилось все менее плотным. Облачко поменьше, обозначавшее «Рысь», тоже менялось, расплывалось — так, будто у капитана Зая начались проблемы со зрением.

Он рефлекторно моргнул, однако картинка на воздушном экране, отображавшая приближение противника, упорно продолжала расплываться. Оба звездолета выпустили целые флотилии вспомогательных кораблей — сотни боевых дронов, предназначенных для сбора разведывательной информации, атаки и проникновения на судно врага и уничтожения его дронов. «Рысь» и риксский корабль превратились в два величественных облака, медленно движущихся навстречу неотвратимому столкновению.

— Стоп, — приказал капитан Зай картинке.

Два облака, едва коснувшись друг друга, замерли.

— Какова относительная скорость по краю? — спросил капитан у старшего помощника.

— Один процент от скорости света, — ответила Хоббс.

Кто-то из офицеров, собравшихся на мостике, судорожно выдохнул.

— Три тысячи километров в секунду, — негромко перевел для себя мастер-пилот Маркс.

Зай дал себе несколько мгновений на то, чтобы свыкнуться с этим фактом, затем возобновил процесс имитации. Облачка наплыли друг на друга. Их движение было еле заметным, как у солнца, когда оно приближается к линии горизонта. Конечно, только в грандиозном масштабе всей битвы это движение выглядело таким плавным, а вот в масштабе невидимого микрофлота, составлявшего эти облака, сражение должно было разворачиваться с чудовищной скоростью.

Капитан «Рыси» забарабанил пальцами по крышке стола. Его корабль был разработан для сражений с гораздо более низкими относительными скоростями. При обычном перехвате он сравнял бы скорость своего фрегата со скоростью корабля противника и повел «Рысь» по такому же вектору. Стандартная тактика в борьбе с более крупным судном требовала минимального относительного движения — с тем, чтобы дроны получили достаточно времени для уничтожения средств обороны противника. Имперские пилоты не посрамили бы себя даже в сражении с риксскими киборгами. А на «Рыси», фрегате, являвшемся прототипом своего класса, служили самые лучшие специалисты во флоте.

Но Зай был лишен роскоши использовать стандартную тактику. Он обязан был выполнить задачу.

Первым взял слово мастер-пилот Маркс.

— Пилотирование многого не даст, сэр, — сказал он. — Даже самые быстрые из наших дронов могут выдать ускорение только в тысячу g. А это — десять тысяч метров в секунду в квадрате. Один процент от постоянной равняется трем миллионам метров в секунду. Мы проскочим мимо слишком быстро для того, чтобы успеть задать им жару. — Маркс гневно зыркнул на воздушный экран. — Мы мало что можем сделать и для того, чтобы уберечь «Рысь» от их истребителей, капитан, — закончил он.

— Ваша работа не в этом будет заключаться, мастер-пилот, — сказал Зай. — Главное, сберегите ваших дронов и сумейте провести их так, чтобы они атаковали риксский корабль.

Мастер-пилот кивнул. Его роль в предстоящей схватке, по крайней мере, была ясна. Зай снова запустил имитацию. Маркс был прав: столкнувшиеся волны дронов действовали друг на друга совсем незначительно. Они неслись слишком быстро, поэтому лишь немногим удалось произвести выстрелы с попаданием по целям. Вскоре поверхности пересекавшихся сфер соприкоснулись с жизненно важными точками врага. «Рысь» и риксский крейсер начали наносить друг другу повреждения. Последовали кинетические столкновения полей расширения, были выпущены радиационные разряды широкого радиуса действия.

— Стоп, — снова приказал Зай.

— Вы видите, что вспомогательный флот начал наносить удары, — продолжила объяснения Хоббс.

— Корабль — это цель покрупнее двухметрового дрона, — заметил Маркс.

— Вот именно, — согласилась Хоббс. — А крейсер — цель покрупнее фрегата. Особенно — данный крейсер.

Она выделила и увеличила на экране яркое пятнышко, обозначавшее риксский корабль. Стала видна сеть антенны. В сравнении с ней сам корабль выглядел песчинкой.

Хоббс добавила к картинке масштабную линейку. Оказалось, что размеры антенны — тысяча километров в поперечнике.

— Как думаете, можно в нее попасть? — осведомилась Хоббс.

Мастер-пилот Маркс медленно опустил голову.

— Вне всякого сомнения, старший помощник. Жив буду — попаду.