Книга Игры рядом, страница 56 – Юлия Остапенко

— Маска? — предположил Аннервиль, и прежде чем Йевелин успела покачать головой, Дарла взвизгнула:

— Да что же ты ее слушаешь, она…

— Не маска, — слабо ответила Йевелип. — Нет. Просто — сталь. Пальцы из стали, такие… жидкие… Я… Я обмочилась, когда увидела эти пальцы, — совершенно спокойно закончила она.

Дарла скривилась, словно собираясь расплакаться. Куэйд слабо шевельнулся в своем углу. Я не мог выдавить ни звука.

— А хуже всего волосы… Это были… змеи… Ангус. Тоже стальные. И живые. Живые железные змеи вместо волос. И они так… шипели. Так… — она вдруг вскинула голову и, прижав ладони рупором к губам, низко, пронзительно зашипела: — Псшшшшш…

— Да она же издевается над нами! — всхлипнула Дарла. — Ничего этого не было!

— Ты ее не видела, — сказал я, и все головы как по команде повернулись ко мне.

Взгляд Йевелин стал слегка удивленным. Она опустила руки и сказала:

— Да. Дарла не видела. Я не сразу это поняла. А когда она пошла ко мне… я поняла, что это за мной. А Дарла стояла на ее пути. Спиной к ней. Я закричала, Дарла… обернулась. Но не видела… всё равно.

Дарла заплакала, опустив голову и спрятав лицо в ладонях. Я невольно шагнул вперед.

— И что потом? — спросил Аннервиль.

— Потом… Она подошла совсем близко, протянула руку… с мечом… Я выдернула Дарлу из седла, развернулась… Лезвие прошло по моему плечу. Там, где шея Дарлы была.

— Она же врет, папа, она врет, — рыдала Дарла.

— Она остановилась… сразу… как увидела… И у нее на лице… — голос Йевелин сорвался. Никогда я не думал, что голос этой женщины может сорваться.

— Что, Йевелин?

— Ей… было больно.

Повисла пауза. Я пытался представить то, что описывала Йевелин. Странно, что она не упомянула о ржавчине. Но, может, ржавчины и не было? Может, ржавчина только для меня?..

А для нее — змеи.

Каждому Проводнику — свое. Что ж, логично. Иначе, наверное, можно было бы обойтись одним.

— Что ты сделала дальше?

— Пришпорила коня, — устало ответила Йевелин. — Мы и так уже почти выехали из леса. Потом увидела вас…

— А эта женщина?

— Не знаю. Я не оборачивалась.

Она лгала. Вот сейчас она лгала, вероятно, впервые за этот вечер. Не в том, что не оборачивалась — в том, что не знала. Йевелин как-то остановила ее. Как-то сумела. Боги, как?! Я должен знать. Мне обязательно надо знать! Только бы мне хватило времени ее спросить…

Потому что если Стальная Дева уже здесь, то и Ржавый Рыцарь наверняка неподалеку.

Тогда я даже не задумался о том, почему Йевелин лжет.

Дарла рыдала во весь голос; сводчатый потолок зала, искажая эхо, превращал ее всхлипы в завывания дикого зверя.

Зачем лгала она, я тоже не задумывался.

Аннервиль встал и принялся мерить комнату шагами. Шпоры гремели, перекрывая рыдания Дарлы, — он так и не снял сапоги, в которых охотился, и я видел на них пятна грязи и кабаньей крови.

— Всё это очень странно, — жестко проговорил он. — Куэйд, не стой столбом. Пошли отряд, пусть прочешут лес. Эта женщина не могла уйти далеко.

— Можете не утруждаться, — сказал я.

Мне казалось, если он до сих не догадывался, что я самозванец, то теперь я выдал себя с головой. В его взгляде теперь не было даже натянутости. Он смотрел на меня как на холопа, осмелившегося повысить тон на господина. Мне вдруг показалось, что сейчас он велит меня высечь.

— Чем бы это ни было, оно ушло. Пока. Но оно вернется, — невозмутимо сказал я.

— Откуда вы знаете?

— Знаю.

— Я спросил откуда.

— Я не собираюсь рассказывать. Вам лучше поверить мне на слово.

— Почему я должен верить вам на слово?

Мне так не хватало Ларса. Его уверенного, изящного хамства, его аристократических повадок и знания Книги Лордов. С Ларсом, что бы не происходило, мои тылы всегда были прикрыты. Сейчас же в тылу у меня были лишь два предателя, так же предательски молча пялившиеся мне в затылок. Это было гадкое ощущение.

— Мне можете не верить, маркиз. Но я настоятельно прошу вас поверить своей жене. Иначе в ближайшее время то, что шло за ней, явится сюда и вырежет весь замок.

— Откуда ты знаешь?

Это Йевелин. Я не сразу понял — она никогда раньше не говорила мне «ты». Я заметил, как вздрогнул Куэйд, услышав это. Даже Дарла прекратила реветь и подняла раскрасневшееся лицо.

Я помолчал, потом резко сказал:

— Я был там, где их делают!

Какое-то время они приходили в себя от этого заявления. Я думал, Аннервиль начнет расспрашивать, что это и как с ним бороться, но вместо этого он лишь неприязненно бросил:

— Вас там не было, сударь, так что это по-прежнему лишь слово маркизы против слова моей дочери!

— Считайте, что это мое слово и слово маркизы против слова Дарлы!

Дарла тихонько заскулила, и тогда Аннервиль спросил:

— Могу я узнать, в конце концов, почему вы так рьяно защищаете мою жену?

Я не знал, что ответить на это — не рассказывать же, право слово, что она и я волею небес оказались будущими жертвами ритуального убийства и это нас в чем-то роднило. Неловкую паузу прервал Куэйд. Лучше бы он молчал. Его болтливый язык лишь вколотил последний гвоздь в крышку моего гроба.

— Это очевидно, отец! Он же спит с ней! — заявил непутевый братец Дарлы.

Никогда бы не подумал, что в приятном, мягком лице маркиза Аннервиля может быть столько дикой, слепой ярости, в круглом личике Дарлы — столько неподдельного ужаса и горя, в чудовищно красивом лице Йевелин — столько болезненной, горькой иронии. Йевелин потрясла меня больше всех. Кажется, она собиралась рассмеяться, но у нее не хватило сил. Она только поднесла руку к горлу и тяжело, мучительно закашлялась, слегка покачивая головой.

Она была шокирована больше всех.

Больше меня. Хотя и я не ожидал, что моя одержимость ею так заметна.

Я вообще не подозревал, что ею одержим.

Аннервиль двинулся ко мне. Йевелин не пыталась остановить его, но он всё же сделал резкий жест в ее сторону, словно отбрасывая ее руку. Несмотря на напряженность ситуации, это показалось мне забавным — настолько он верил в то, во что хотел верить. Забавно. Его фантазия даже опережала его дела.

Возможно, он убил бы меня. Он очень сильно любил Йевелин — настолько, насколько способны любить люди, у которых слишком много денег и власти. И, возможно, так было бы лучше для всех. Лучше для Йевелин — потому что если я не нужен секте Безымянного Демона без нее, то и она, без сомнения, не нужна им без меня.