Книга Тайный час, страница 48 – Скотт Вестерфельд

Стальной каркас фигуры коня заржавел, но Джонатан ни на секунду не сомневался в том, что сталь чистая. Знак стоял в самом центре города, куда темняки почти никогда не наведываются. А сам Джонатан прилетал сюда уже почти два года и никогда не видел никого страшнее ползучки.

Три ночи подряд Джессика чувствовала себя во времени синевы в полной безопасности. Да, она была защищена, невесома и…

Из тостера снова выпрыгнул поджаренный ломтик хлеба.

— И счастлива, — прошептала она.

— Вот-вот, счастлива, — подхватила Бет. — Сама сказала. — Она смазывала второй тостик вареньем. — Счастлива настолько, что уже можешь приготовить мне омлет?

Джесс улыбнулась:

— Почти настолько.

— Так скажи, когда сможешь. Ну, Джесс?

— Что?

— Этот мальчишка, Джонатан, с которым тебя сцапали? Он тебе нравится?

Джессика повнимательнее пригляделась к младшей сестренке. Похоже, Бет интересовалась вполне искренне.

— Да, нравится.

— А вы с ним давно знакомы?

— Мы в первый раз пошли прогуляться в ту ночь, когда нас задержали.

Бет улыбнулась:

— Ну да, так ты маме сказала. Но тогда скажи на милость, почему предыдущей ночью, когда ты явилась ко мне и разыграла спектакль под названием «Я вся из себя взрослая», ты была одета как для прогулки?

Джессика сглотнула подступивший к горлу ком.

— Разве?

— Ага. Ты была в джинсах и даже вроде бы в свитере. Ты жутко вспотела, и еще от тебя пахло травой.

Джессика пожала плечами:

— Я просто… Мне не спалось. И я решила прогуляться.

— Доброе утро. Джессика вздрогнула.

— Доброе утро, мам. Хочешь тост? А я себе еще поджарю.

— Конечно, Джесс. Спасибо.

— Ты отлично выглядишь, мам.

— Спасибо.

Мама, одетая в новый костюм, улыбнулась и провела рукой по лацкану пиджака. Она взяла у Джессики тост и села за стол.

— Ого! Оказывается, тебе разрешается с нами завтракать! — воскликнула Бет. — А я думала, что «Эрспейс Оклахома» не любит, когда ее сотрудники проводят время с семьей.

— Тише, Бет. Мне нужно кое-что сказать твоей сестре.

— Ну вот. Сейчас она у нас от тостера перекочует на сковородку.

— Бет.

Бет набила рот тостом и замолчала. Джессика медленно опустила рычаг тостера. Мысли у нее в голове заметались. Она повернулась, подошла к столу, села напротив матери, пытаясь понять, чем ухитрилась себя выдать. Ведь они с Джонатаном так старались все делать без малейшего риска. Она всякий раз уходила из дома уже после того, как наступало время синевы. Джонатану требовалось всего несколько минут, чтобы добраться к ней. А в постель она укладывалась до окончания тайного часа. Может быть, мама обнаружила испачканную туфлю или открытое окно. Что еще? Может быть, она сняла отпечатки с крыш нескольких домов в центре города?

Бет. Джессика зыркнула на младшую сестру. Наверное, та разболтала родителям, что Джессика в пятницу ночью зашла в ее спальню одетая. Бет невинно моргала.

— Мы с папой с утра поговорили о твоем наказании.

— Он уже проснулся? — осведомилась Бет.

— Бет… — начала было мать, но не договорила. — На самом деле он не спал и только недавно заснул. Мы вчера ночью оба плохо спали — вертелись, ворочались. В общем, мы поняли, что нам стоило лучше обдумать вопрос о твоем наказании.

Джессика с опаской посмотрела на мать:

— Это означает, что вы меня накажете еще строже или наоборот?

— Мы думаем, что ты оказалась в чужом городе, что тебе, видимо, нужно, чтобы тебя приняли, чтобы у тебя появились друзья. Ты поступила неправильно, Джесс, но ты никому не желала дурного.

— Мам, неужели ты и вправду сдаешься?!

— Бет, иди собирайся в школу.

Бет не пошевелилась. Она сидела, раскрыв рот от изумления, и смотрела на маму. Джессика не могла поверить собственным ушам. Сдаться мог отец, или, но крайней мере, мог сделать такую попытку, но мама всегда останавливала его и доходчиво объясняла, что наказание, допускающее какие-либо оговорки, бессмысленно. Наверное, этому ее научили на инженерном факультете.

— Кроме того, мы считаем, что тебе нужно поскорее обзавестись новыми друзьями. Тебе нужна уверенность и поддержка. Нехорошо держать тебя взаперти. Это может привести к еще более серьезным неприятностям.

— Ну и как же? Я больше не под арестом?

— Ты по-прежнему наказана, но мы позволяем тебе раз в неделю вечером встречаться с кем-то из друзей. Лишь бы только мы всегда знали, где ты находишься.

Бет промычала что-то нечленораздельное. Мама доверительно накрыла руку Джессики своей рукой:

— Мы хотим, чтобы у тебя были друзья, Джессика. Только мы хотим, чтобы это были хорошие друзья и чтобы мы за тебя не волновались.

— Ладно, мама.

— Так, мне пора идти. Увидимся вечером. Не опоздайте в школу.

После того как за мамой закрылась дверь, Бет взяла с ее тарелки нетронутый тост и, намазывая на него масло, покачала головой:

— Вот будут у меня неприятности, вспомню я этот разговор, вспомню. Тебе удалось заставить маму поменять условия домашнего ареста. И еще как поменять. Не слабо, Джессика.

— Я тут ни при чем.

— «Не хочешь ли тост, мамочка?». «Какой у тебя костюмчик потрясный, мамочка», — передразнила сестру Бет. — Просто удивительно, как это ты ей омлет не приготовила.

Джессика озадаченно заморгала. Она еще не вполне пришла в себя после случившегося, но еще больше ее изумило то, что никакой радости она не чувствовала. До того, как мама объявила ей о послаблении условий наказания, она была счастлива, а теперь даже не знала, что и думать. У нее неприятно засосало под ложечкой. Так здорово было каждую ночь без страха летать с Джонатаном — это было похоже на прекрасный сон. Но теперь она лишилась возможности отказаться от участия в том, что задумал Рекс, поскольку уже не могла сослаться на домашний арест. Веской причины не участвовать в походе к Змеиной яме больше не осталось. Ей грозила встреча с темняками лицом к лицу.

— Не знаю, Бет. Думаю, дело было не в тосте.

— Ну конечно. Зуб даю, это папа слабину дал.

Джесс покачала головой:

— Не знаю. Мама так уверенно говорила… Похоже, она об этом много думала. — Она обернулась и посмотрела на сестру. — Но спасибо тебе за то, что ты промолчала… насчет моей прогулки ночью в пятницу.