Онлайн книга «Голос Рыка»
|
– Володя, что с родителями Рыкова? – обратился он к Зырянову. – Как их состояние? – Да все нормально! – Кукловод дернул щекой. – Взяли анализы, дали витамины. Ну, все как перед программированием! Подлечим, одним словом! Вадим Александрович насторожился. – Но их еще не… – Нет, ну ты же сам сказал! – успокоил генерального Зырянов и тоже оглядел присутствующих, но сделал это подчеркнуто демонстративно. – Кто же против тебя пойдет! Как, братцы, желающих нет? Все дружно замотали головами. Нет уж, дураков в другом месте ищите! Должанский повернулся к Кокаколе: – Коля, как со связью? Группы радиофицированы? – Конечно, все, как вы и говорили! – зачастил, вскакивая, Сериков. – Все на одной волне, и стоит только кому-нибудь что-то заметить, все тут же знать будут! Кукловод саркастически поднял бровь: – А не запутаетесь, куда бежать и за кем? Кокакола снисходительно улыбнулся. – Нет, всем расписаны позывные! – Сериков горделиво вздернул голову, глядите, мол, какой я предусмотрительный. – Вадим Александрович будет у нас «первый»! Вы, Владимир Арамович, – «второй», я – «третий». Отряд, прикрывающий северную сторону, – «семисотый». «Трехсотый» – это западный, а «восьмисотый» – восточный. – Подожди, подожди, – не понял генеральный, – а почему такой разброс странный? «Семисотый», «восьмисотый» и вдруг «трехсотый»! Это твои приближенные, что ли? – Ну, распределение позывных – это мое «ноу-хау»! – Сериков как будто стал еще выше ростом. – Восьмисотый и восток с одной буквы в начинаются. Север и семисотый тоже имеют общую первую букву – эс. – Во дает! – вставил Лосев, недовольный тем, что его оставили без позывного. – А триста и запад как же, по-твоему, пишутся? С буквы тэ? – Нет, с буквы зэ! – надменно ответил Кокакола. – А она на тройку похожа, с которой и начинается цифра триста! Присутствующие переглянулись. Они так и не поняли, всерьез Сериков говорит или нет? Но, похоже, что всерьез. – А как же юг? – спросил молчавший до сих пор Медведев. Он вообще не понимал, для чего здесь сидит, и потому не вмешивался в разговор. – Южный отряд как обозначен? – А вот югу я так и не нашел подходящей цифры, – погрустнел Николай Николаевич. – Хотел десятку, она с похожей загогулиной, но тысячный долго вы говаривать… Короче, им я присвоил позывной – «девятисотый». – Охренеть можно! – не выдержал Должанский. – Ну ты и гений! Закончим операцию, сядешь кандидатскую писать! – Докторскую! – вмешался Кукловод, – Такое не меньше чем на докторскую тянет! Первым злоумышленника обнаружила автоматика. На экране дисплея оператора замигал тревожный огонек, и на новеньком телемониторе ясно высветилась мужская фигура, перебирающаяся через северный забор. Дежурный, а сегодня была очередь Валентина Демина, мгновенно отреагировал и, как и было приказано, доложил в кабинет генерального. А Сериков между тем уже принимал доклад Пашки Дьяконова, командира отряда, ответственного за северный сектор. – «Третий», я «семисотый», у нас гость, брать? – затрещало в динамике радиостанции. – «Семисотый», вас понял! Вам приказ – захватить его! И «восьмисотый» тоже! На поддержку! Лосев, чувствующий себя не у дел, решил внести свой вклад в общее дело. – Слушай, Коля, а зачем ты южных дергаешь? – спросил он. – Северные и сами справятся! – Как это южных? – удивился Кокакола. – Южные это «десятые», а я отправил «восьмисотых», это… – Восточные! – подсказал Медведев. Он тоже хотел немного славы. – И не «десятые», а «девятисотые»! – Да-да, правильно, я забыл, ты же сказал, что «десятых» нет, – не унимался Лосев. – Значит, это южные! Запищал телефон. Это был Демин. – Вадим Александрович, – сообщил он, – у нас и с восточной стороны кто-то через забор лезет! Должанский повернулся к Серикову. – Быстро посылай «восьмисотых» к восточному забору! – «Третий», я «семисотый», гость убежал! – протрещал динамик. – Мы не успели добежать, как он развернулся и через забор! Там его такси ждало! – Быстро к восточному забору, там другой пробирается! Первый вас только отвлекал! – Выполняю! – «Восьмисотый», слышали? – продолжал командовать Кокакола. – Бегом… нет, оставайтесь прикрывать северный забор! Запищал телефон. – Слушаю, Должанский! – представился директор. Это был снова Демин. Он доложил о прорыве с запада! – Кокакола, посылай «десятых» на запад! – закричал Вадим Александрович. – «Десятые» – это южные! – вмешался Лосев. – А запад – это «третьи»! – Нет! Южные – это «девятисотые», – возразил Медведев. – А западные «восьмисотые»! – «Восьмисотые» – это восточные, но они сейчас на севере! – с апломбом заявил Сериков. Должанский почувствовал, что у него в глазах темнеет от всех этих чисел. Он уже перестал понимать, где кто находится. – Ну-ка заткнитесь все! – закричал он. – Говорят только… я и Кокакола! Доложить немедленно, где кто находится? Но ответить генеральному не успели. Вновь затрещала радиостанция. – «Третий», я «семисотый»! Пока мы добежали, нарушитель убежал! Так же, как и первого, его поджидало такси! – «Третий», я «девятисотый», так мне брать моего или стоять? – раздался вдруг голос командира западных. – Как? – возмутился Кокакола. – Вы все еще стоите? – Так команды никто не давал! – ответил «девятисотый». – Я все жду, жду… вот сволочь, убегает! Вновь раздалась трель телефона. Должанский рывком поднял трубку. – Прорыв с юга! – заорал он. – Посылай этих… – «Десятых»! – услужливо подсказал Лосев. – Какой черт «десятых»! – взвился генеральный. – Мать вашу, ну-ка пошли к… Так, ты… знаток, – палец Вадима Александровича ткнулся в грудь пиарщика, – пи… иди к «десятым», тьфу ты черт, достали совсем! Иди короче, на юг! А ты, Медведев, на север! И чтобы без результатов не появлялись! – «Третий», я «восьмисотый», мы здесь гостя взяли! – ожила рация. Самодовольство «восьмисотого» ощущалось даже сквозь эфирные помехи. – Что нам теперь с ним делать? Желаемое произошло так быстро, что все опешили и не сразу нашлись, что сказать. – Так это… сюда его давай! – первым опомнился. Кокакола. – Под усиленной охраной! Пленника доставили с удивительной для сегодняшних событий оперативностью. Неужели Рыков попался? Выше среднего роста, худой, тонкошеий, он действительно напоминал бывшего программиста, но точно сказать было трудно, – помимо того, что руки задержанного сковывали наручники, голова его была замотана чьей-то майкой. |