Книга Синяя звезда, страница 1 – Галина Вайпер

Посвящается моей дочери Ольге

…and you run and you run to catch up with the sun…

Золотое и синее, синее и золотое… Волна чудесного настроения несла меня по улице, хотелось подпрыгивать от удовольствия. В середине сентября иногда случаются такие изумительные дни – ярко-голубое небо, желтые деревья, легкий ветерок и пока еще теплое солнце.

Я возвращалась домой, довольная как слон. Наконец-то удалось заставить старинную подругу довязать кофту, мечта о которой согревала меня ой как давно. Теперь будет греть уже не мечта, а ее вполне реальное воплощение – роскошная, толстая кофта из мохера. С огромным, но легким пакетом в руках я торопливо шагала, невнимательно поглядывая на пестрые листья деревьев вдоль тротуара.

В блаженном, расслабленном состоянии добравшись до дома, первым делом выхватила кофту из пакета и бросилась к зеркалу. Мягкие шерстяные объятья согрели нежным уютом, лицо с наслаждением ощутило прильнувший к нему воротник. И в этот сладостный миг неизвестно откуда взявшийся женский бас ласково заявил:

– Отлично! Мне нравится. А тебе?

От ужаса меня оторвало от пола как минимум на полметра. Сердце подпрыгнуло и очутилось в горле, перекрыв дыхание. Кровь ударила в голову, отчего в глазах все закружилось, в ушах загрохотало.

Я смертельно испугалась, еще бы! Сыновья уехали на учебу, в доме никого нет и быть не должно. Метнулась по квартире в поисках источника голоса. На кухне пусто, в ванной тоже, и в обеих комнатах никого похожего на владелицу баса. На всякий случай заглянула под диван, под кровать, за телевизор и за шкаф. Там точно никто не мог поместиться, но чего не сделаешь с большого перепуга?

Так никого и не обнаружив, я плюхнулась в кресло и попыталась отдышаться.

На этот раз бас прозвучал укоризненно:

– Ты чего дергаешься, напугалась, что ли?

Я подлетела в кресле, сообразив, что под него-то как раз и не заглядывала, выскочила из него, приземлившись на карачки. Никого! Что за чертовщина?!

– Да уймись ты, успокойся, ничего же не случилось, – продолжил успокаивать меня басовитый голос, в котором отчетливо звучало теплое участие: – И нет тут никого, кроме нас с тобой. Так что не психуй, я тебя есть не собираюсь.

Хорошенькое утешение!

– Т-ты к-к-кто? – у меня тряслись руки, им хотелось в поисках спасения вцепиться во что-нибудь потяжелее, но, как назло, поблизости ничего такого не оказалось.

Судорожно оглядела комнату – плед на диване, бумаги на столе, компьютер… Не подходит! Может, настольная лампа?

– Я шуба, – спокойно пояснил голос.

Меня вынесло в прихожую, глаза метнулись к вешалке в поисках неизвестно откуда взявшейся шубы. Какая, к чертовой матери, шуба, я их на дух не переношу, в жизни у меня ни одной не было! Как оказалось, и до сих пор нет…

– Пожалуйста, перестань дергаться, – в голосе послышались интонации врача у постели тяжелобольного, – это я с тобой разговариваю, твоя новая кофта. Зовут меня Шубой.

Трясущимися руками содрав с себя кошмарное изделие, я отшвырнула его в кресло. Уже рванувшись в сторону кухни, услышала за спиной придушенный голос:

– Ну, зачем же так, мне ведь неудобно…

На кухне я нашарила пачку сигарет непослушными руками, которые вдруг решили зажить своей, отдельной от меня жизнью – каждая двигалась, как и куда хотела. Едва справившись с ними, судорожно закурила. В три затяжки высадив полсигареты, я, наконец, сообразила, кто является источником моих бед. Схватив телефон, набрала номер Натальи и с места в карьер провизжала:

– Слушай, ты, мама Карла! Из чего ты связала треклятую кофтень? Она разговаривает!

Трубка задумчиво помолчала, потом озадаченно пожала плечами:

– Из тех ниток, что ты мне дала…

После довольно продолжительной паузы она подозрительно поинтересовалась:

– Мать, где и когда ты успела надраться?

– Я совершенно трезвая! – отчеканила я. – Твоя кофта со мной говорила!

– А сейчас не говорит? – озаботилась трубка.

– Нет! Лежит в кресле и молчит!

Трубка сделала очередную паузу, намного длиннее первой. После некоторых размышлений она безапелляционно заявила:

– Предупреждала я тебя, давно уже – заведи себе мужика, в гордом одиночестве недолго и рехнуться! Ты помнишь? Не раз, не два предупреждала, и вот, пожалуйста, первый звоночек…

– С тобой забудешь, как же, – мрачно отреагировала я на ее тираду, поскольку упомянутая тема была больной для обеих сторон.

Одна, то есть Наталья, безостановочно пророчила мне печальное будущее из-за отсутствия мужской ласки, вторая, в смысле я, считала, что с меня хватит. Где ж его возьмешь, мужика, особенно нормального, в моем возрасте?

Да и с нормальным-то хлопот не оберешься! Будет перед тобой бегать взад-вперед – то ему носки постирай, то напиши, чего в магазине купить, то он забыл, куда только что положил ножницы. Никакого терпения не хватает с этими мужиками! У меня их и так двое – сыновья-балбесы, которых кое-как удалось вырастить почти до разумного состояния и с грехом пополам загнать в университет.

– То-то, – назидательно заключила Наталья. – Успокоилась? Очухалась? В себе уже?

– Вроде, – буркнула я, совершенно не соображая, что делать дальше.

– А может, тебе к врачу?… – вдохновилась подруга.

– Обойдусь как-нибудь, – я начала сердиться. – Пока.

Бросив трубку, схватила новую сигарету, по дороге булькнула воды в чайник. Кофе, пожалуй, не повредит расстроенным нервам. Помнится, где-то завалялась бутылка с остатками коньяка на дне. Да, точно, коньяк – самое то для эксклюзивных ситуаций. Но за бутылкой придется идти мимо кресла с кошмарной кофтой.

Хотя… может, мне действительно померещилось? А вдруг это полтергейст? Сейчас им любую фигню объясняют. Нет, кажется, при полтергейсте вещи то ли скачут, то ли летают, но не разговаривают. На стенах вроде пишут…

Осторожно заглянула в комнату. Кофта не изменила своего положения, – как я ее швырнула, так она и осталась лежать на спинке кресла. Надписей на стенах тоже не обнаружилось. На цыпочках прокравшись к серванту, тихо-тихо, стараясь не издавать ни звука, я приоткрыла дверцу, осторожно вытащила почти пустую бутылку. Тем же способом попыталась выбраться из комнаты, но не получилось.

Полузадушенный голос простонал:

– Хоть переверни, неудобно же так лежать…

Руки снова затряслись, но я все-таки собралась с духом – куда денешься, полтергейст, так полтергейст. Сунув бутылку подмышку, преодолевая сопротивление упирающихся ног, подошла к креслу, осторожно, кончиками пальцев приподняла кофту, расправила и аккуратно разложила на спинке. Едва дрожащие пальцы оторвались от шерстяной поверхности, ноги бегом потащили меня к выходу под напутствие теплого участливого голоса: