Книга Вирусапиенс, страница 42 – Сергей Гатаулин

Выскочив из-под машины, куда привел ее ледовый слалом, женщина кинулась к рвущимся на свободу чадам.

Недовольная детвора громко ревела.

Медведев разжал руки, отпуская детей, схватив раскрасневшегося Илью под локоть, и быстро потащил за собой.

– Пойдем отсюда! – торопил он застывшего богатыря. – И побыстрее.

Герой, однако, не спешил. Повернувшись к суетящейся, взмахивающей руками мамаше, он разъяренно прошипел:

– За детьми смотри, курица!

– Вы видели? – заохал голос водителя за спиной.

Ванькин успокоился, и, сообразив, что нужно срочно ретироваться, поспешил за профессором.

– Нет, вы видели?! Это же инопланетяне! Мы должны их задержать!

– Вот и делай добро после этого, – буркнул Илья. – Может, шугануть его немножко?

Ускоряя шаг, профессор махнул рукой:

– Оставь!

Однако Илья всё-таки не выдержал, обернулся к спешащему следом мужчине.

Ловец пришельцев замер. Словно налетев на каменную стену, испуганно отпрянул. Стараясь не коснуться Ванькина, упал на четвереньки.

– Уйди с глаз моих! – прошипел Илья. – Увижу ещё раз, ранизирую.

Немолодой водитель, взвизгнув, кинулся прочь. Он конечно не знал, что означает это страшное слово (как не знал этого и сам Ванькин), но поспешил убраться.

– Ранизируешь, говоришь? – засмеялся Медведев, провожая взглядом убегающего толстяка.

– Думаете, поверил?

– Судя по скорости – да, – согласился Медведев.

– Профессор, вот вы как думаете? Почему у меня с ногами это происходит? – спросил Илья. – Может, потому, что в башке пусто? Вон у пацанов: один мысли читает, другой предметами управляет, да и управляет-то как удачно. Эх! – Ванькин тяжело вздохнул, расстроенно махнув рукой. – Один я бестолково в землю проваливаюсь.

Медведев кивнул в сторону:

– Не было бы толку – где бы были эти детишки? Илья громко хмыкнул, двинул себя кулаком в грудь.

– Вы думаете, я без этой гадости жигулёнок не остановлю… – завопил возмущенный атлет. – Да как нечего делать! – Если бы не так скользко было, то уж точно бы справился, – досказал он после паузы, уже спокойнее. Однако нотка сомнения в его голосе все же промелькнула.

– Вот и я говорю: если бы у бабушки был пистолет, кем бы она была? – профессор замолчал, глубоко задумавшись. Перед глазами вновь и вновь появлялся размазанный в воздухе силуэт Ванькина, Потёмкина и снова Ванькина.

«Если это эпидемия, то какой будет следующая стадия болезни? Если рывок в эволюции, то насколько человечество к нему готово? Такие изменения – опасны! Если ребенку дать пистолет, он рано или поздно кого-то пристрелит.»

Размышления профессора прервал громкий голос Ильи.

– Ну и кем бы она была? – поинтересовался тот, тормоша погруженного в себя Медведева.

– Кто была? – не понял профессор.

– Кем была бы бабка, у которой был бы пистолет? – продолжал допытываться Ванькин.

Профессор затряс головой, не в силах сконцентрироваться.

– Кем-кем! – раздраженно пробормотал он. – Бабкой с пистолетом! Кем ещё?

– Не понял! – удивленно выдохнул Илья.

– Вот и я не понимаю, зачем бабке пистолет? – задумчиво протянул профессор, отворачиваясь.

Илья смущенно махнул рукой в сторону здания профессорской лаборатории.

– Ваша берлога, – буркнул он и шумно засопел.

Лаборатория профессора разгромлена, но значит ли это, что никому нет дела до того, что в ней происходит? Кого еще интересует, что станет с хакерами, вставшими на путь скорейшего перерождения?

«Медвежья берлога» в настоящий момент ничем не отличалась от свалки технических отходов. Разбитые мониторы пялились трещинами на переломанные клавиатуры, оборванные провода обвивались вокруг ненужных блоков питания, концентраторов и нелепых хабов, [10] соединяющих отсутствующие рабочие места.

Обойдя перевернутые столы и спотыкаясь о поломанные стулья, он с трудом пробрался к центру бывшего вычислительного зала и только тут остановился. Взирая на результаты варварского нашествия спецназовцев Коваля, профессор воскликнул:

– Дикари!

Здоровяк съёжился, вспоминая захват лаборатории, тяжело вздохнул. Виновато пряча взгляд, отвернулся.

– Я поброжу? – спросил, кивая на дверь каморки, в которой во время захвата «Медвежьей берлоги» прятался Потёмкин. Видно было, что он просто хочет исчезнуть с глаз долой.

– Иди! – кивнул профессор.

Оглядываясь, он удивленно вскинул брови: несколько сдвинутых к стене столов, с мониторами и клавиатурами, производили впечатление обжитого рабочего пространства. Вспоминая день, когда лаборатория перестала существовать, нахмурился: решая свои проблемы, он совсем забыл о подчинённых.

Словно подслушав его мысли, скрипнула дверь.

На пороге появился смущенный Иван Пугачёв. За его спиной кто-то громко кашлянул.

– Не стойте за дверью, как сироты казанские. Заходите, коли пришли, – выдавил Медведев, с трудом сдерживая волнение.

В лабораторию протиснулся розовощёкий Семен Михайлов – серьёзный полноватый молодой человек в строгом чёрном костюме. Вытащив из портфеля абсолютно несерьёзный ярко-желтый ноутбук, главный аналитик без слов расположился за одним из пустующих столов.

– Интер нет? – врываясь вслед за товарищем, поинтересовался Саша Мелехов.

Подняв валявшийся на полу кабель, поднёс к глазам и хитро, в прищур, вглядываясь в пластиковый разъём, удивился:

– Интер есть!

Семён вырвал серую кишку из рук худощавого шутника и уверенным движением, почти не глядя, воткнул в бок своего «Ламборджини».

– И вправду есть! – удивленно прошептал он.

– С некоторых пор я вижу байты, шуршащие по кабелям, – заявил Мелехов, стараясь оставаться серьёзным.

Профессор испуганно посмотрел на молодого человека.

«Неужели и этот?» – мелькнула испуганная мысль, но как только Медведев заглянул в смеющиеся глаза Александра, исчезла.

– Ха! Это не он байты в сети видит, это я его здесь каждый день вижу! Ходит в пустую лабораторию, как на работу, – засмеялся Ванидзе, бесшумно появляясь за спиной Мелехова.

Александр неожиданно и непривычно посерьезнел.

– Да, на работу! – вызывающе заявил он. – Меня никто не увольнял, потому и хожу. Многие ходят.