Онлайн книга «Про любоff/on»
|
Он сел за стол, мы стали заниматься. Он смотрел на меня, и я, кажется, краснела. Не знала раньше за собой такой особенности. – Поговорим об ударениях. Я произнесу слова, в которых чаще всего встречаются ошибки. А ты запоминай, как правильно: кухонный; баловаться; щавель; по средам; премировать; обеспечение; бочковое. – Пиво? – Пиво. Влад обошел стол и наклонился надо мной. – А как правильно? Целоваться? Или целовадза? – А как правильно? Ракушка или ракушка? Влад задумался. – Ракушка. – Нет. Правильно – ракушка. Поэтому сядь на место и поехали дальше. Я стояла у окна в пустой переговорной и наблюдала за детьми, выбегающими из школы напротив. Нараспашку, без шапок – для них не существовало ни мороза, ни зимы. Вернее, существовало, но имело совершенно другое значение. Не «холодно» и «можно заболеть», а «снежки» и «весело». Почему с возрастом все меняет смысл? Его меняет накопленный опыт? Вспомнила дурацкую поговорку: «Обжегшись на молоке, на воду дуют». Я предпочитаю интуицию. Интуиция – это опыт прошлых жизней. Все, что в нас есть, – оттуда. Например, гордость, в которой так часто обвиняет меня Рита. Откуда она? Может, тысячи лет назад я была императрицей? В Риме? И поэтому теперь могу позволить себе так мало? Или так много… А страх? Внезапный, ни на чем не основанный страх? Когда просыпаешься ночью и долго смотришь на звезды? Может, меня сожгли на костре в средневековой Испании? И эта мучительная жажда любви? Может быть, первую женщину звали не Евой? Влад был на переговорах уже час. Я съела всю малину у него на столе. Где он берет малину зимой? Да еще такую вкусную. Следующие посетители переговорной останутся голодными. Прошел еще час. Появилась секретарша. С улыбкой: «Не думайте, что я не умею сочувствовать». – Даша, Владимир Викторович распорядился отвезти вас домой. Непредвиденные обстоятельства. И вечером машина заберет вас в семь часов. Водитель уже открыл дверцу машины. «Ну и хорошо, – пыталась я себя успокоить, – зато придумаю, что надеть в ресторан». Рита была дома. – Он пригласил меня на ужин! – выпалила я с порога. Рита обняла меня и закружила по коридору. Терминатор залаяла. Это было похоже на сцену из мультфильма «Карлсон вернулся». Пока моя подруга не узнала все подробности, она не успокоилась. Я с гордостью демонстрировала ей рисунок Влада. Рита хихикала. – А ты как? – вспомнила я законы вежливости. – Он подарил мне потрясающие цветы, и сейчас мы поедем выбирать мне подарок. – Ого? А что ты хочешь? – Не знаю. Что-нибудь красивое. А вообще-то мне джинсы нужны. Или свитер какой-нибудь. С горлом, знаешь? Пока я думала, что мне надеть, Рита жаловалась на домработницу КБУ. – Представляешь, она совсем не убирает, а он ее выгнать не может! – Почему? – Я раздумывала над черной блузкой с розовым воротником. Достаточно ли это парадно? – Да она у него девять лет работает! – Ничего себе!… – Ну да. И ведет себя так, как будто член семьи. А ему неудобно что-то сказать. Он считает, что она его любит. – Ну, может, она его и любит? – предположила я. – Может, и любит. Но ей убирать надо, понимаешь? А не любить. – Рит, но так нельзя говорить. Она же не робот. Если она у него девять лет работала, и от души, то, правда, как он ее уволит? – Да запросто! У него в кладовке паутина на полочке! Ужас! – Она старая? – Ну, так… – Может, ей тяжело… – Я решила надеть коричневую юбку и бежевую кофту на пуговицах. – С моими сапогами хорошо будет? – Черная юбка, наверное, лучше. С черными сапогами. Но зато эта с бежевой кофтой здорово смотрится. А потом – у тебя сумка черная, так что нормально, – комментировала Рита. Домработница КБУ категорически не замечала ее присутствия в квартире. И Ритиных вещей. И Ритиной грязной посуды. – Я Косте пожаловалась. Она все вещи складывает, а до моих даже не дотрагивается. – А Костя что? – Ничего. Он, по-моему, ее сам боится. Ой, Даш, ты не опоздаешь? Рита выглянула в окно. – Приехал. Давай быстрей! Терминатор лежала на коврике в прихожей и грызла мои сапоги. – Отдай! – закричали мы хором. Она так ловко уворачивалась, что даже не получила ни одного шлепка. Молния была уничтожена. Левый сапог не застегивался. Я готова была расплакаться. – Может, мои? – неуверенно предложила Рита. – И хромать? У моей подруги удивительно маленькая нога. «Аристократическая», как она говорила всем. «Непропорциональная», как она говорила мне. Я не знала, что делать. Мы пытались закрепить молнию булавкой. – Надевай джинсы! Быстро! – скомандовала Рита. – И замотаем чем-нибудь голенище! Пока я натягивала джинсы, Рита принесла скотч и бечевку. – Я надеюсь, ты не собираешься раздеваться? – спросила она, усердно обматывая мою ногу. – Ты что? – испугалась я. – Конечно, нет. – Ну и отлично. Потому что сама ты это снять не сможешь. Под джинсами ничего заметно не было. Но как я приду в джинсах, если Влад просил при параде! – Вот что мы будем делать завтра? – задумалась Рита. – Молчи. – Я быстро поцеловала подругу. Зазвонил телефон. Влад. – Даш, ты не торопись… – Я уже бегу! – Ничего, ничего, я тут в машине еще могу полчасика посидеть… – Ритка, он в машине! – Быстро! – Рита вытолкала меня за дверь. Я вышла из подъезда так, как учат в книжках, – словно королева на собственный балкон. – Как настроение? – почему-то поинтересовался Влад. – Спасибо. Отличное. – Забыл тебя предупредить – это официальное мероприятие. Так что мы сейчас заедем в магазин и попросим поменять твои джинсы на что-нибудь подходящее… Больше всего на свете я хотела бы оказаться дома, под одеялом. Без сапога. – Может, я домой вернусь, переоденусь? – не очень уверенно предложила я. Машина остановилась напротив «Детского мира». |