Онлайн книга «Дерево, увитое плющом»
Я ответила, не думая. «Может быть. Но не думаю, что это хуже проклятия Ирландии — язык без костей и, тем более, без замка». Он широко улыбнулся, и я поняла, что он думает о Коне, но он сказал всего лишь: «Или проклятие Англии — двойной язык». Я засмеялась. «Ну что же, это делает жизнь приятнее, не так ли? Вам нравится жить на Юге?» «Очень. У меня хорошая квартира в Лондоне, а по работе я выезжаю, сколько хочу». «Думаете, вы захотите навсегда поселиться в Лондоне?» Мы перебрались через упавшие камни, грязь за много лет соединила их в мощную стену. Ниже нас, в другом углу каменоломни, я видела воду. Он остановился. Погасшая трубка в руке. Он посмотрел на нее с отсутствующим видом, будто не совсем понимал, что это такое, и засунул в карман. «Вы имеете в виду, если я женюсь на Юлии?» К такому прямому разговору я не приготовилась. «Да. Имела в виду это. Может, я не должна…» «Бели я женюсь на Юлии, мне все равно придется ездить, куда потребует работа. И это не всегда будет Западная Гарь. Вы пытаетесь сказать, что она хочет жить здесь?» «Нет». «А… Ну, у меня не создалось впечатления, что она очень уж привязана к этому месту». «Нет. — Я задумалась, и добавила так же прямо, как он: — И не похоже, что так будет. — Он внимательно посмотрел на меня. Я провела пальцами по серебристой траве и подняла полную ладонь крохотных семян. Передохнула и продолжила: — Знаете, мне бы никогда не пришло в голову говорить вам такое, если бы это не было важно. Вы можете посчитать, что я не права, и, надеюсь, тогда простите меня». Он произвел тихий неописуемый звук, который на Севере выражает заинтересованность, внимание, извинение, неодобрение — все, что слушатель захочет в нем услышать. Звучит это примерно как «мпхм», и используя только это слово, можно вести длинные и полные смысла разговоры. Но оценить реакцию Дональда это ничуть не помогло. Я разжала руку и отпустила семена на свободу. «Вы говорили что-нибудь Юлии?» «Нет. Это было… так быстро, видите ли. Восемь недель прошло с тех пор, как мы встретились, вот и все. Я не имею в виду, что я не уверен в себе, я не знаю, как она… Она такая молодая». «Ей девятнадцать. В таком возрасте девушки уже отлично принимают решения». «Правда? — Я почувствовала неуверенность в его голосе. Возможно, он вспомнил о другой девятнадцатилетней девушке, которая восемь лет назад убежала из Вайтскара. Он добавил: — Мне как раз казалось, что Юлия демонстрирует все признаки незнания». «Билл Фенвик? Он хороший мальчик, но, уверяю вас, о нем не стоит беспокоиться». «Я не думал о Билле Фенвике». «А что тогда вы имеете в виду?» «Коннор». «Кон? — Я вытаращила глаза, потом ляпнула: — Если бы вы спросили меня, я бы вам сказала, что он ей даже не нравится». Он вытащил свою трубку и опять начал ее набивать, скорее чтобы занять себя, а не потому, что хотел курить. Он поднял глаза, и мне показалось, что его взгляд стал более резким. «Я считаю, что мужчины такого типа очень нравятся девушкам». «О Господи, он привлекательный. Можно даже сказать, потрясающий-. Но Юлия никогда не выказывала малейших признаков, что он ей нравится, а имела для этого массу возможностей… Бог его знает, но если она не воспринимала потрясающей внешности Кона в пятнадцать и шестнадцать, скорее всего никогда и не будет. Вы забываете, она здесь воспитывалась, думает о нем, скорее всего, как о брате… И не особенно любимом». «Вы так думаете? Я не очень разбираюсь в этих вещах. Это выглядит так правдоподобно и так… удобно». «Удобно? Сомневаюсь! В любом случае, Юлия не придурок, и у нее была масса времени влюбиться в Кона, если бы она вообще собиралась, а вместо этого… Все немного… трудно, сейчас, в Вайтскаре. Я не могу объяснить, почему… Это вроде эмоционального климата…» «Знаю, — ответил он к моему удивлению. — Все почему-то слишком хорошо осведомлены о том, что делают другие». «Вы почувствовали? Тогда вы понимаете. Это частично связано с моим возвращением, и дедушкиным ударом, и новым завещанием… Да вообще со всем. Но это довольно неприятно и определенно выводит из равновесия. Юлия это точно чувствует, и я ужасно боюсь, что сделает что-нибудь откровенно глупое. Если бы не это, я была бы совершенно счастлива, что я здесь, и полагалась бы на ее благоразумие и вкус, но сейчас…» Мой голос перестал мне подчиняться, и я замолчала. «А вы знаете, — спросил Дональд, — что хотели вы того или нет, вы сейчас сделали мне комплимент?» Я посмотрела на него. Он выглядел довольным, расслабленным и уверенным в себе, осторожно набивал трубку табаком. Я неожиданно осознала, что пытаюсь повлиять на совершенно взрослого и полностью владеющего собой барашка. Недооценивала я его, и Юлия, к моему облегчению, тоже. Я вздохнула и ехидно улыбнулась. «Не обращайте внимания. Это мой двойной язык. С чего вы взяли, что я имела в виду вас?» Он сверкнул глазами. «Мне никогда и не приходило в голову, что вы можете иметь в виду кого-то еще. Это одно из благословений Шотландии — четкая и несгибаемая самооценка». «Тогда держитесь за нее и забудьте о Коне. Бог все видит, чего это мне в голову взбрело? Дональд, не спрашивайте почему, и можете ругать меня, если хотите, за то, что я вмешиваюсь, но я откровенно мечтаю, чтобы вы просто спросили девушку!» Замечательная у него улыбка, он совершенно преображается. «С удовольствием. Теперь пойдем, и поосторожнее на этом откосе, тут могут быть плохо закрепленные камни. Возьмите мою руку. Вот так». «Бог ты мой, а вода глубокая, да?» «Это так. Но можно идти по краю, берег безопасный». Тихая вода, зеленая, как биллиардный стол, не шевелясь стояла в берегах таких ровных, будто это плавательный бассейн. С двух сторон он ограничивался вертикальными скалами, со стороны, где мы стояли — плоская на вид монолитная скала под углом спускалась к воде примерно четырьмя футами ниже. У берега тень делала воду на вид опасной, но там, где на нее попадало солнце, сквозь сияющую поверхность виднелись растения и камни, зелено-желтые и зелено-золотые, как груши, утонувшие в ликере «Шартрез». «Смотрите, — Дональд указал на одну из плит, которая как крепостное сооружение привалилась к краю бассейна. — Видите тот кусок скалы?» «Да. Похоже, что он обтесан. Такой симпатичный и правильной формы прямоугольник». «Он и был обтесан. — Что-то в его голосе заставило меня на него взглянуть. — Посмотрите еще раз. Видите знаки?» Я уставилась вниз. «Я… Кажется… Не уверена. Вы имеете в виду что-то вроде грубых линий по диагонали через блок? Это ведь, наверняка, не искусственно?» «Думаю, что да. Некоторые из них явно сделаны долотом. Этот блок уже давно под водой, а даже тихая вода разглаживает поверхность камня, если ей дать время». |