Книга Идет розыск, страница 73 – Аркадий Адамов

— И это знаете? — удивился Шанин.

— И это. Так зачем?

— Отвезли ему конверт. Письмо.

— Письмо?

— Ну, там, кажется, и деньги были.

— Вот это уже точнее. От кого деньги?

— А я знаю?

— Знаете. Конечно, знаете, — улыбнулся Виталий. — Я и то знаю. От Льва Константиновича, так, ведь?

Дима быстро взглянул на него и вздохнул.

— Играете со мной, как кошка с мышью. А сами все знаете.

— Я с вами не играю, Шанин, — серьезно возразил Виталий. — Я в такие игры играть не умею. И, к сожалению, не все знаю. Вот, например, Лев Константинович, кто он такой?

— Не знаю. Вот честно вам говорю, не знаю. Я и конверт тот не от него получил.

— От Нины Сергеевны?

— Вот именно, — Дима обескураженно покачал головой. — Ну, чистые кошки-мышки. Чего только зря спрашиваете?

— Не зря, — улыбнулся Виталий. — Совсем не зря. Ну, а где живет Лев Константинович, как его фамилия? Вот этого я, действительно, пока не знаю.

— И я не знаю. Я же вам сказал.

Виталий почувствовал искренность в голосе Димы.

«Правильный все-таки путь, — удовлетворенно подумал он. — Тут, кажется, не все еще потеряно с этим парнем».

— Ладно, — вздохнул Виталий. — Я вам верю, Шанин. Представляете, какой прогресс? Ну, а кто такая Рая, вы ее привезли вчера на дачу?

— Севка велел. Его кадр… Знакомая то есть.

— Зачем она ему понадобилась?

— Ну, как «зачем»? Тоже мне вопрос.

— Нет, вы не то подумали, Шанин. Тут, я полагаю, причина другая. Где она работает, знаете?

— А-а, кондитерская фабрика? Ха! Я даже не допер, — Дима слегка оживился. — Точно. Ну, вы даете.

— Могли бы сообразить и вы, — усмехнулся Виталий. — Обычная же его тактика.

— Точно.

— Но вот Лев Константинович. Как до этого волка добраться? Посоветуйте, Шанин. Где вы сами с ним встречаетесь?

Виталий спросил это так открыто и доверительно, что Дима невольно посмотрел на него с удивлением.

— Да, да, — подтвердил Лосев. — Разговор у нас теперь идет начистоту. Так, ведь?

— Что поделаешь, — криво усмехнулся Шанин. — Надо спасать шкуру.

Виталий покачал головой.

— Дело не только в шкуре. Это вы потом поймете. Так где вы сами с ним встречались, с Львом Константиновичем?

— Нигде, в том-то и дело. Все мне Нинка дала: и доверенность, и паспорт. И ехать куда объяснила.

— Эх, жаль, — невольно вздохнул Виталий.

— Чего жаль-то? Через нее и доберетесь.

— Жаль, что еще один человек, оказывается, в преступление втянут, — пояснил Виталий. — Нину эту жаль, если хотите знать.

— Нет, вы все-таки странный какой-то, — покачал головой Дима и усмехнулся. — Вам-то чего жалеть?

— Не странный я. Потом поймете.

— Больно много вы на «потом» оставляете.

— Ничего. Времени подумать у вас тоже хватит. А сейчас вернемся к вопросу о совести, остатки которой, мне кажется, у вас все же есть.

— Ни у кого ее нет.

— А вот посмотрим. Итак, у вас на глазах был убит старик вахтер, Степан Ильич Сиротин, очень хороший человек…

— Не успел я его остановить, Семена, — быстро сказал Дима. — И помешать не успел. Он же сбесился просто.

— Осуждаете, значит?

— Ясное дело. Только этого не хватало. И еще, подлец, на девушку наехал. Ну, зачем на девушку? — с надрывом спросил Дима. — Я… Ну, как вам сказать?.. Чуть с ума не сошел, слово даю… Снилась мне эта девчонка… Я же ее разглядел…

— А Смоляков как?

— А никак. Страшный человек. Сам его боюсь, слово даю.

— Вот, — улыбнулся Виталий. — Все это первый симптом наличия совести, учтите. Только еще первый, правда.

Шанин посмотрел на Виталия и невольно улыбнулся в ответ, такая обаятельная улыбка была у этого долговязого парня, сидевшего напротив него. Дима улыбнулся и тут же невесело вздохнул, словно сомневаясь в самом себе.

— Только первый, — повторил Виталий. — Ну, а второй симптом совести — это, как бы сказать, жажда возмездия за зло. Притом справедливого возмездия. Сами подумайте, разве можно такое прощать?

— Ну, конечно… — неуверенно произнес Дима. — Нельзя…

Виталий строго посмотрел на него и медленно, со значением, сказал:

— Это зверь, сами видите. Его надо задержать как можно быстрее. Он же в любой момент может пойти на новое убийство. Вы понимаете? В любой момент! От этого тоже можно потерять сон. От мысли, что в любой момент… Поэтому я вас прошу, скажите мне все, что вы о нем знаете.

— А что я знаю?.. Совершенно ничего не знаю… — растерянно ответил Шанин. — Приходит… Уходит… Даже, где живет, не знаю. Слово даю.

— Вот вы ехали с ним в машине, долго ехали, несколько часов. Первый раз с этой кислотой, потом вот вчера. Что он по дороге рассказывал?

— Ну, про пьянки всякие. Компании… Про женщин…

— Имена называл какие-нибудь?

— Имена?.. Не помню… Ах, да! Ивана какого-то называл. Давний, значит, его кореш. Почему-то они расстались. Семен в Москву рванул, а этот Иван — на юг куда-то. Да, еще он женщину у Семена увез, вот в чем дело.

— Выходит, целую историю рассказал?

— Ага. Полдороги травил. Это когда мы кислоту везли.

— А женщину ту как зовут, он не сказал?

— Женщину?.. Вот не помню. А как-то называл, ведь… — Шанин задумался. — Марина… Маруся… Помню хорошо, на «эм» начинается… Кажется, все-таки Марина.

— И где они теперь, эти Иван и Марина?

— Вот, где-то на юге. Ох, и зол он на них… Вот их он может…

— Так, так… — задумчиво произнес Виталий, — интересно, — он посмотрел на Диму и улыбнулся. — А говорите, совести у вас нет.

— Я вообще говорил, про всех. И в других вопросах.

— А вообще говорить об этом нельзя. Это всегда конкретно. Я, вот, знаю немало людей, которые совершили в свое время что-то плохое, постыдное, даже преступление, а совесть у них оказалась, совесть все же проснулась или удалось ее разбудить.

— А других, значит, не знаете, у которых ничего не проснулось и ничего разбудить не удалось, нет таких, да? — саркастически усмехнулся Дима.

— Почему же? Конечно, знаю. Есть такие. Но не все такие, вот к чему я это сказал. Не все, как вы думаете. Хотя, самое интересное, что и вы тоже так не думаете, — засмеялся Виталий. — Да, да, спорить могу.

— Ну, не все, так большинство.