Книга Хочу "Оскар"!, страница 7 – Даниэла Стил

– Долгий день… – сонно буркнула она, придвигаясь поближе к нему, и Питер привлек жену к себе. После душа от него приятно пахло душистым шампунем. Впрочем, Тане всегда нравилось, как пахнет Питер. Родной запах любимого мужчины. Таня повернулась к мужу и поцеловала его, а Питер крепко прижал ее к себе.

– Плохой день? – мягко спросила Таня.

– Нет, просто долгий, – ответил Питер, любуясь женой в лунном свете, просачивающемся в комнату. – Извини, что я так поздно. У нас все в порядке?

– В порядке, – отозвалась Таня, уютно устраиваясь в его объятиях. Именно здесь и так она больше всего любила находиться. Таня любила заканчивать день рядом с мужем и просыпаться рядом с ним по утрам вот уже двадцать лет. – Детей дома нет.

Было лето, и дети проводили все время в обществе своих приятелей. Таня знала, что девочки останутся на ночь у друзей, и знала, что Джейсон – хороший и надежный водитель. Он редко задерживался допоздна, и Таня спокойно отправлялась в постель, не дожидаясь его возвращения. Джейсон не выходил из дома без мобильного телефона, и Таня знала, что всегда может связаться с ним. Все трое ее детей были благоразумны и даже во время переходного возраста не создавали родителям больших проблем.

Питер с Таней через пять минут уснули, прижавшись друг к другу. Утром Питер встал раньше Тани. Таня почистила зубы, пока он принимал душ, и прямо в ночной рубашке отправилась вниз приготовить ему завтрак. По дороге она заглянула в комнату к Джейсону и увидела, что сын крепко спит. В ближайшие несколько часов он явно не должен был проснуться. К тому моменту, как Питер спустился вниз, завтрак уже был на столе. Питер прекрасно выглядел в сером летнем костюме с белой рубашкой и темным галстуком. По его виду Таня поняла, что сегодня он собирается в суд. Иначе он надел бы спортивную рубашку и брюки цвета хаки или даже джинсы, особенно в пятницу. Питер всегда выглядел элегантно и аккуратно, за многие годы он не изменил своему стилю – так он одевался и когда они с Таней познакомились. Они были красивой парой и в молодости, и в зрелом возрасте. Когда Питер вошел и принялся за завтрак – овсянка, яйцо-пашот, кофе, тосты и фрукты, – Таня улыбнулась ему. Питер любил хорошо позавтракать, и Таня всегда по утрам готовила для него, а во время учебного года – еще и для детей.

– Ты сегодня идешь в суд, – заметила Таня.

Питер согласно кивнул:

– Да, ненадолго – попросить отложить слушание одного незначительного дела. А ты чем сегодня занимаешься? Может, встретимся в городе и вместе поужинаем? Подготовительную работу мы вчера почти всю сделали.

– Неплохое предложение!

Питер с Таней минимум раз в неделю отправлялись куда-нибудь вместе поужинать. Иногда они шли на балет или на симфонический концерт, но больше всего Таня любила посидеть вместе с мужем в каком-нибудь маленьком ресторанчике или уехать куда-нибудь вместе на выходные. Это было своего рода искусство, которое они прилежно изучали, – умение сохранить романтические отношения, невзирая на двадцать лет брака и троих детей. И до сих пор им это неплохо удавалось.

Покончив с завтраком, Питер внимательно посмотрел на сидящую напротив Таню. Он знал ее, может быть, лучше, чем она сама.

– О чем ты мне не рассказала?

Питер в очередной раз изумил Таню своей проницательностью. На протяжении всех двадцати лет, проведенных вместе, именно эта его черта поражала Таню больше всего. Казалось, он всегда знал, о чем Таня думает.

– Ну надо же! – Таня улыбнулась мужу. – А почему ты думаешь, что я тебе что-то не сказала?

Таня никогда не понимала, как это ему удается. Но ведь удается же!

– Не знаю. Просто чувствую. Ты на меня как-то так смотришь, будто у тебя есть что сказать, но говорить ты не хочешь. Ну и что же это?

– Ничего.

Питер рассмеялся, и Таня тоже. Она себя выдала. Теперь ясно было, что она все ему расскажет – это лишь вопрос времени. Не стоило и пытаться что-то скрывать. Таня никогда не могла ничего утаить от Питера, как и он от нее. Они слишком хорошо друг друга знали.

– Я вообще-то не собиралась тебе говорить, – созналась Таня, налила Питеру вторую чашку кофе, а себе – еще чаю. Она редко нормально завтракала – только пила чай да доедала то, что оставляли домашние. Ей хватало. – Ничего особенно важного.

– А я думаю – что-то важное, раз ты даже пыталась сохранить это в тайне. Так что случилось? Что-то с детьми?

Обычно такое случалось, если кто-нибудь из детей доверял Тане что-нибудь по секрету. Но Таня все равно рассказывала все Питеру. Он умел хранить секреты, а Таня всегда доверяла его суждениям. Питер был человеком рассудительным, здравомыслящим и добрым. И он почти никогда не разочаровывал ее.

Таня глубоко вздохнула и глотнула чаю. Ей почему-то трудно было рассказать Питеру о вчерашнем. Говорить о детях было гораздо легче, чем о себе самой.

– Мне вчера позвонил Уолт.

Таня умолкла и помедлила немного; Питер выжидательно смотрел на нее.

– И? Ты хочешь, чтобы я угадал, что он сказал?

Питер терпеливо ждал. Таня рассмеялась.

– Да, может, стоит попробовать. Рассказывая мужу о звонке, Таня нервничала и чувствовала себя как-то странно. Идея уехать в Лос-Анджелес на девять месяцев настолько пугала ее, что Таня чувствовала себя виноватой уже за то, что говорит Питеру об этом, как будто она совершила что-то постыдное. Она собиралась позвонить Уолту и отказаться от предложения, как только Питер уйдет на работу. Она хотела побыстрее разделаться с этим и позабыть обо всем. От одной лишь мысли о том, что предложение все еще действительно, Таня чувствовала смутную угрозу – как будто Дуглас Уэйн самим фактом своего предложения похитил ее из семьи, увел из той жизни, которую она любила. Таня знала, что это глупо, но именно так она себя и чувствовала. Возможно, потому, что Таня боялась себя самой – той Тани, которая в глубине души страстно желала предложение принять. Боялась и потому должна была жестко себя контролировать. Она должна справиться с этим самостоятельно. Никто не сможет сделать это за нее, ни Уолт, ни Питер.

– Он позвонил мне с предложением, – начала она в конце концов. – Очень лестное предложение, но это не совсем то, что мне хотелось бы делать.

Питер взглянул Тане в глаза и усомнился в ее словах. Такого просто не могло быть – чтобы она получила возможность что-то написать и отказалась от нее. За двадцать лет, прожитых рядом с нею, Питер понял, что писать Тане так же необходимо, как дышать. Таня всегда говорила о писательском деле очень сдержанно, но для нее это было жизненно необходимое занятие.

– Еще один сборник рассказов?

Таня покачала головой и после паузы продолжила:

– Фильм. Полнометражный художественный фильм. Продюсеру фильма нравится моя работа в сериалах. Думаю, он подсел на мыльные оперы. Как бы то ни было, он позвонил Уолту. И спросил, не возьмусь ли я написать сценарий.