Книга Гражданин тьмы, страница 47 – Анатолий Афанасьев

- Ах сюрприз, ах сюрприз! - вопила ненормальная. - Ну что, рада, счастлива?! Видишь, кто явился? Видишь, кто по тебе истосковался?

Истосковавшийся Дилавер, господин мой, лучезарно улыбаясь, как подпаленный блин, поманил меня пальчиком. Одет был не в шорты и маечку, как привык, а в строгий европейский костюм и истлевал в нем от жара. На о пальчик я не отреагировала, напротив, сразу дала ему урок хорошего тона. Может, это не моя территория, но и не его тоже.

- Любезный Дилавер, конечно, приятно снова вас к деть, но у меня теперь другой повелитель, вот, познакомьтесь... Геннадий Миронович Шатунов...

Вагина опять заржала, и турки ритуально захлопал себя по ляжкам. Оказывается, "Генку все знают, он давно в колоде", и знакомить никого ни с кем не надо, а лучше поскорее поднять бокалы за счастливую встречу. Мосол толкнул меня в бок, на уголовной роже проступила почтительная улыбка. Всеобщее братание, милый розыгрыш большие люди принимают в свой круг несмышленыша о наставляют на путь истинный. Все они хитрили, но каждый на свой лад. Каждый держал в кармане заточку с собственным набором. Но из них я никого не боялась, если не считать Вагиночку. Она самая опасная здесь. И турок, и Мосла, и меня, грешную, она использовала как хотела трахала во все дырки. Но только, наверное, не все об этом догадывались. Я догадывалась, потому что была женщиной, и знала, как легко обломать рога практически любому мужику, но ведьму остановит лишь осиновый кол, вбитый в грудь. Господи, совсем недавно я считала ее подругой... Гордилась ее дружбой. Бесится от похоти, так что с того? С кем не бывает при муже-импотенте... Сочувствовала ей. Верила ее причитаниям: "Мой Ванечка без меня пропадет, он как дитя малое! Как мы все одиноки, Надин, как одиноки!"

Дилавер, насупившись, поднял бокал. Жирные миндалины глаз излучали суровую доброту.

- Госпожа Надин, душа моя... Помнишь, как читал Пушкин под небом Анталии? Ты читал, я слушал. Потом я читал, ты слушал. Нам было хорошо, не так ли, дорогая?

- Истинно так.

- Давай не омрачать встречу. Про твой успех нам все известно. Твой счет вырос в банке. Гену хочешь себе взять, бери Гену. Про нас думают, дикий народ, женщин за собак держим. Все врут гяуры. Настоящий турок - сердечный турок. Женщину ценит как музыку, как красивый ковер. Впереди тебе трудный тет-а-тет с одним человеком. Давай выпьем вина за твою удачу. Это тост. За тебя, Гена, тоже пью. Надин себе забрал, не жалко. Потом опять отдашь. Друзья познаются в беде, у русских говорят. Пей, Гена, до дна. Госпожа Надин на всех хватит.

Пока он говорил, Эрай и Хаги важно согласно кивали, верные болванчики, стиснув Вагиночку с боков, опасаясь, что вредный Мосол и ее отнимет. Сама опять чуть не лопнула от сдерживаемого смеха. Чт-то на нее сегодня смехунчик напал. Я поблагодарила Дилавер за лестные слова и выпила вместе со всеми. Мосол выпил вина, хотя и с брезгливой миной: водки не было. Шепнул мне на ухо:

- Молодец, Надюха. Нормально врезала обезьяне. Сказал негромко, но слышали все - и как-то странно на него посмотрели. Как на покойника. Никто никуда не спешил, сидели перед камином, где потрескивали декоративные поленья. Будто кого-то ждали. В тишине ангел пролетел. В комнате были лепные потолки с ангелочками, на полу - зеленый ковер. Мебель обычная, примерно тысяч десять баксов за гарнитур. Итальянская. Фирма "Монако". В окно ломилось солнце, не сочетающееся с камином. Ляка сказала:

- Надюш, прости, что так получилось. Наверное, на меня обижаешься, но поверь, иначе было нельзя. Я не пряталась, но ты должна была справиться сама. И справилась отлично. Но рисковать мы не могли. Игра крупная, когда-нибудь сама все поймешь. Не хмурься, прошу тебя. Все хорошо, дитя мое. Теперь опять будем вместе.

- С чем я должна была справиться? С Иванцовой?

- С Иванцовой в том числе. И еще доказать, что в тебе не ошиблись, просчитали правильно. Ты же не думаешь, что это случайный выбор?

- Я ведь просила оставить меня в покое, - лишние слова, но вырвались помимо воли.

Вагиночка улыбнулась покровительственно.

- Конечно, просила... Я помню... но разве нас кто-то спрашивает, милочка? И меня никто не спрашивает. В большом бизнесе приходится делать то, что нужно. Или оказываешься на помойке. Третьего не дано.

- Почему выбрали меня?

- Решают специалисты. Для той роли, какую тебе дали, Необходимо сочетание многих качеств, честно говоря, я в этом вопросе тоже не Копенгаген. Алчность, молодость, внешние данные, повышенная живучесть, ум - короче, целый букет. Все это у тебя есть. За тебя, родная!

О как мне хотелось выплеснуть рюмку в похотливую светящуюся материнской нежностью рожу! Но я этого не сделала. Чокнулась с ней, и с Дилавером, и с кривоногими, и с любезным Мосолушкой.

- На теперь подарок, - во всю черноту размаслился Дилавер, - Бери, лубовь моя.

Протянул сафьяновую коробочку, я открыла: точно такие же золотые часики, какие подарил в Анталии.

- Прозит, - поклонилась я, - Буду коллекционировать, У вас щедрое сердце, господин мой.

- Турецкая дешевка, - ревниво заметил Мосол, и опять все присутствующие посмотрели на него странно. Ляка сказала:

- Прошу прощения, господа, мы с Надин покинем вас ненадолго, потом, надеюсь, продолжим пир в более уютном месте.

Кивнула мне - и я потянулась следом. Мужчины проводили нас понимающими взглядами.

Идти пришлось недалеко - на второй этаж и налево. Роскошно обставленный дачный кабинет в дизайне "Санта-Барбары". У окна высокий солидный мужчина в светлом летнем костюме. Лицо в тени, но я его сразу узнала - Гай Карлович Ганюшкин. Он пошел нам навстречу, дружески обнял Вагину, чмокнул в щеку.

- Погуляй пока, Елочка, сделай милость. Мы с девочкой малость побеседуем наедине.

По недовольной гримасе я поняла, Вагина не ожидала, что ее так бесцеремонно выставят.

- Как угодно, Герник, но я думала...

- Не думай, дорогуша. - Магнат усмехнулся одной щекой. - За тебя уже подумали.

Какая-то особая издевка таилась в его словах и учтивом тоне. Вагина вспыхнула, развернулась и вылетела из кабинета.

- Ишь ты, - сказал Гай Карлович, обращаясь уже ко мне, - Она думала. Интересно, каким местом? Удивительно бесцеремонная особа, вы не находите, Надин?

- Нет, не нахожу... Почему она назвала вас Герником? По-моему, вас зовут Гаем Карловичем.

- По-разному зовут. Не забивай голову ерундой. Садись сюда, на пуфик, чтобы я мог получше разглядеть... Скажи, детка, ведь мы, кажется, встречались? Помню-помню эти пухлые губки и ясные глазки... Приятно, когда молодая умеет себя подать. Этому в школе не научат.

- Благодарю, синьор Герник.

- Надюшик, девочка ты умненькая, битая, поэтому давай прямо к делу. Извини, ни на что другое сейчас времени нет. Может в другой раз... У тебя, кстати, какое образование?