
Онлайн книга «Ужас в городе»
Говноед был глуп во всем, что выходило за рамки оперативно-следственной работы, но в этой области был сведущ, смекалист и решителен. – Чего он хочет, твой крупняк? – Она живая? – Живая, но в облаках. – На игле? – На игле и на вертеле. – Говноед по-детски заулыбался, представив, как славно развлекаются с пухленькой девчушкой парни из приказа. Вот уж у кого не жизнь, а малина. Риску никакого, зато удовольствия всегда полные штаны. – Забрать ее сможем? Башли есть. Говноед не ответил: в этот момент подоспел Гришаня с заказом. В полуведерной кастрюле дымилось тушеное мясо с картошкой, сверху густо присыпанное зеленым лучком. К изысканному блюду официант подал большую деревянную ложку палехской работы и буханку чернят. Тарелки Говноеду не требовалось, он душевно расслаблялся, только когда кушал прямо из кастрюли либо со сковороды. Установив кастрюлю на железную подставку, Гришаня ловко выхватил из-под фартука бутылку "Столичной". Любимый сорт водки неприхотливого Мишани. – Приятного вам аппетита, – поклонился Гришаня, чрезвычайно довольный своими манерами. – Вам, Леонид Андреевич, скоро будет кофе. Я еще на свой риск заказал миндальных пирожных. Наисвежайшие. – Спасибо, – сказал Лопух. Теперь некоторое время обращаться к Мишане было бесполезно. Запах и вкус горячего мяса, как и аромат ледяной водки, действовали на него завораживающе. Пировальщики разом обернулись к их столу, и две пигалицы от стойки бара подтянулись поближе, спрыгнули со стульев, чтобы полюбовать, как Мишаня управляется с ; ужином. На всю кастрюлю он затратил десять минут. Потом раскрутил бутылку водки и мощной струей, как из шланга, слил в открытую пасть. Радостно рыгнул, отдышался, взглянул на Лопуха затуманившимися очами. – Хорошо-то как, Ленчик! Спасибо Борису Николаевичу за нашу счастливую молодость. – Это верно, – согласился Лопух. – Ему за все спасибо. Гришаня принес кофе, а перед Говноедом поставил большую кружку его любимого жигулевского пива. Вернулись к Анечке. Разомлевший Говноед сонно уточнил: – А скоко он за девку даст, твой крупняк? Учитывая, чья она. – Пятерик отвалит, не глядя. – Пять кусков? Зеленью? – Мало? – Пойми, Ленчик, если я засвечусь, придется уходить из города. А куда? Опять же служба. – В Москве отсидишься. Адрес дам. О работе тоже не беспокойся. Такие специалисты, как ты, повсюду требуются. О чем говорить. Бандит и мент – самые престижные профессии. – Там сегодня Джека дежурит вместе с Янтарем. В принципе, они меня уважают. – Только двое? – удивился Лопух. – Дак чего сторожить? И от кого? – Тоже верно. Говноед смачно осушил половину кружки. В глазах у него светилась какая-то мысль, но он не решался ее высказать. – Давай, давай, чего у тебя еще? – подбодрил Лопух. – Извини, Ленчик, поинтересуюсь… Из этого пятерика скоко ребятам причитается? – Это твой гонорар. Им второй пятерик. Глаза Говноеда любознательно сверкнули. – А если мне всю десятку? С пацанами я договорюсь полюбовно. А, Ленчик? – Возражений нет, – сказал Лопух. – Но чтобы без осечки. – Ты что, Леня, не знаешь меня, что ли. – Говноед оживился необычайно. Махнул рукой Гришане, тот подлетел сразу с двумя кружками. Посидели с часок – до подходящего времени. Миша успел проголодаться и съел большую порцию мясного салата. Также принял дополнительный стакан водяры. Лопух его не ограничивал, знал, что по Мишаниной утробе это только разминка. Около двух ночи сели в "жигуленок" и через десять минут подкатили к приказной избе. Никого по дороге не встретили, никто за ними не увязался. В продолговатом одноэтажном здании – бывший городской морг – светилось три окна, дверь такая же, как в бетонном противоатомном бункере, снабженная электронным пультом и смотровой телекамерой. Говноед нажал какую-то кнопку, и откуда-то сверху раздался сиплый голос: – Никак Мишаня Гринев? Тебе чего, парень? – Открывай, калым есть. – С тобой кто? Говноед подтолкнул Леню ближе к свету, чтобы сторожа его разглядели. – Ага, видим, ладно… Почему гак срочно? До утра нельзя потерпеть? – Значит, нельзя, – обиделся Говноед. – За дурака-то меня не держите. – О какой сумме речь? – Мало не покажется… Открывай, Джека, засранец, пока патруль не наскочил. Щелкнул замок, Мишаня толкнул дверь. Закрылась она за ними автоматически. Джека и Янтарь – два федулинских шакала – встретили их настороженно. Стояли по разным углам просторного холла, у Янтаря на всякий случай в руках пушка. – Есть инструкция, – пробурчал он недовольно. – Чего приперлись среди ночи? – Не зуди, – благодушно отозвался Говноед. – Поставь на предохранитель. Пальнешь невзначай, потом сам пожалеешь. – Не пожалею, – сказал Янтарь, но пистолет опустил. Гости расселись на стульях, Мишаня задымил. – Не дурите, хлопцы. Что вы как неродные… Ленчик, у тебя бабки с собой? Лопух, которому обстановка не очень нравилась, молча достал из сумки пластиковый пакет со светящейся внутри зеленой прелестью. На этот свет Джека с Янтарем подтянулись, как два любопытных зверька. – Сколько там? – спросил Янтарь. – Пять кусков. – И чего надо? – это уже Джека. Говноед открыл было рот, чтобы объяснить, но Лопух поднял два пальца, остановил. Заговорил сам: – Вы что, мужики? Перебрали, что ли? Мы вам наличняк принесли, причем отмытый, а вы пушкой размахиваете. Даже немного обидно. – Чего надо, говори, – поторопил Янтарь. – У нас проверки каждый час. – Сущий пустяк, – сказал Лопух. – Моему хозяину список нужен, кто у вас сегодня сидит. Всех клиентов подряд. – За это пять кусков? – не поверил Янтарь. Джека горячо затараторил, не отводя глаз от пакета с деньгами. – Ты чего, Ярый? Какое наше дело. Это их проблемы. Нужно, значит, нужно. Подумаешь, список. За такие бабки я десять списков нарублю. Какой от этого вред? – Никто же не узнает, – добавил Лопух. |