Онлайн книга «Табакерка Робеспьера»
|
И тут же раздался еще один, такой же ужасный вопль. Миледи повторила судьбу своего приспешника – лицо, на которое попал таинственный порошок, пошло трещинами, затем женщина раскололась на куски и рассыпалась в прах... – Что это было? – испуганно спросила Юлия, поднимаясь с каменного пола. – Если бы я знала! – ответила ей Вероника. – Во всяком случае, Герман тебе больше не опасен. – Правда! – Юлия огляделась, как будто только сейчас пришла в себя. – Я свободна, свободна! Мне больше никто не будет приказывать! Ты не представляешь, какое это счастье! Во время их краткого поединка с Миледи и Германом остальные участники ритуала разбежались – видимо, поняли, что их карта бита и впереди их ждут только неприятности. Только один человек в черном плаще сидел на прежнем месте. Он отбросил капюшон – и Вероника узнала Леонида Платоновича Воронова. – Может быть, хоть вы объясните нам, что здесь сейчас произошло? – спросила Вероника историка. – Я могу только высказать свои предположения... – ответил тот растерянно. – Я читал одну немецкую книгу прошлого века, в ней был описан египетский папирус эпохи Среднего Царства, найденный в одной из гробниц Долины царей. Сам папирус, к сожалению, не уцелел, он погиб от неосторожного обращения, но содержание его успели записать. В нем говорилось, что некая секта жрецов передает из поколения в поколение тайну ритуала, позволяющего на необыкновенный срок продлить человеческую жизнь, а также вернуть утраченную молодость. Там было написано, что глава этой секты прожил уже больше пятисот лет, каждые пятьдесят лет повторяя ритуал, для которого требуется человеческая кровь, а также пепел птицы феникс, который секта хранит в тайном месте как зеницу ока. Автор книги добавил от себя комментарий, что среди европейских масонов ходили слухи об этом ритуале и кому-то из них даже удалось его провести. Якобы именно благодаря этому ритуалу граф Сен-Жермен, знаменитый французский авантюрист и алхимик, прожил то ли двести, то ли триста лет. Но уже в девятнадцатом веке сами масоны не верили в существование чудодейственного пепла и основанного на нем ритуала. Так что если бы я лично, своими глазами, не видел и не слышал то, что только что произошло в этом зале, вряд ли поверил бы... впрочем, думаю, нам нужно скорее уходить отсюда, пока здесь больше ничего не случилось! – Совершенно с вами согласна, – проговорила в ответ Вероника. – Только я считаю, что, прежде чем уйти, нужно прихватить эту злополучную табакерку. Возьми ее, Юля, ведь это – подарок твоему мужу! – Ни за что! – Юлия вздрогнула. – Я к ней не прикоснусь! Как вспомню, что с ней связано, – у меня мороз идет по коже! – Ну, ты как знаешь, а я ее здесь не оставлю. Может, потом ты передумаешь! – А я, с вашего позволения, заберу бюст Робеспьера, – проговорил Воронов. – Он вообще-то мой и очень помогает мне работать над статьями о Великой французской революции. Иногда мне кажется, что сам Робеспьер диктует мне... – Господи, да пойдемте отсюда поскорее! – нервно заговорила Юлия. – Надоела мне до чертиков вся эта мистика, у меня муж в больнице, а я тут прохлаждаюсь! – А я, считай, работу сегодня прогуляла! – спохватилась Вероника. – Юлька, ты за меня словечко замолви перед шефом! – Разберемся! – И Юлия помчалась к выходу. – Разве у вас в газете не свободный график? – спросил Воронов, когда они высадили Юлию возле больницы. – Леонид... Платонович... – Вероника глубоко вдохнула воздух, как перед прыжком в воду, – дело в том, что... – А почему так официально? – перебил он. – Насколько я помню, мы с вами пили вчера на брудершафт и перешли на «ты». Так что, пожалуйста, без отчества. – А говорил, что ничего не помнишь... – удивилась Вероника. – Но дело не в этом. Леонид... я должна сказать... – Что ты вовсе не работаешь в газете! – усмехнулся он. – А как ты догадался?! – А я не догадался – я позвонил. Сегодня утром, в «Невский обозреватель». Очень мне было неудобно за вчерашнее, а твой телефон был выключен. И там сказали, что никакой Вероники у них нет. И никого они ко мне за интервью не посылали, что история Французской революции им неинтересна, и вообще это не их формат. – Мне очень жаль... – Вероника погладила его по руке. – А мне – нет. – Он поймал ее руку и крепко сжал. – Я рад, что Робеспьер помог нам познакомиться! А за то, что обманула, пойдешь со мной в воскресенье гулять... – Но... – Просто погуляем, в кафе посидим, поболтаем... – Ну хорошо. – Вероника мягко отняла у него руку и улыбнулась. Воронов шел вдоль ряда продавцов, разложивших на земле свой сомнительный товар – старые игрушки, граммофонные пластинки, кружевные салфетки, фарфоровых слоников... – Не знаю, что ты здесь находишь! – неодобрительно проговорила Вероника, стараясь не отставать от Леонида Платоновича. – По-моему, одно барахло... и не жаль тебе тратить на это время? – А ты за грибами ходишь? – спросил ее Воронов. – Ну, в детстве ходила... – Тебе это нравилось? – Нравилось! – Вероника оживилась, вспомнив осенний лес и выглядывавшие из травы оранжевые шляпки подосиновиков. – Ну вот, в лесу ведь тоже ходишь-ходишь, и все впустую, а потом вдруг наткнешься на целый выводок грибов и сразу наполнишь корзинку... – Что-то пока нам попадаются одни поганки! – Зато, если найдешь какую-то интересную старинную вещь, – понимаешь, что спас ее для истории, что она не кончит свои дни на помойке! Ведь в ней воплотилось чье-то мастерство, чей-то замысел... – Р-революция! – раздался вдруг хриплый голос. – Р-равенство! Бр-ратство! Р-робеспьер! Вероника оглянулась на знакомый голос и увидела потертого пожилого мужичка в пиджаке с чужого плеча, а рядом с ним – зеленого попугая в большой клетке. Того самого попугая, с которым она познакомилась в лавке покойного ювелира! Клетка та же, старая, но крепкая, и попугай тот же. – Арчи! – проговорила Вероника, подходя к попугаю. – Арчибальд! Как ты здесь оказался? – Знакомого встретила? – поинтересовался, подходя, Воронов. – Да вот – попугай знакомый. Познакомьтесь, его зовут Арчибальд... – Пр-ривет! – выкрикнул Арчибальд. – Да здр-равствует Р-робеспьер! – О, так мы коллеги? – обрадовался Леонид Платонович. – Коллега, вы тоже занимаетесь историей Великой революции? – Так вы его знаете? – в свою очередь оживился хозяин попугая. – Так, может, купите? Я недорого возьму... ежели он попадет в хорошие руки... а то у меня жизнь беспокойная, как говорится, без определенного места жительства, а попугай – птица солидная, ему покой нужен, приличные жилищные условия, питание трехразовое! |