Онлайн книга «Мертвое море»
|
— Здесь что, поминки? Все взглянули на нее. Шкипер Мануэл протянул ей руку — когда-то они были любовники. Но она подошла к их столу не из-за Мануэла, а из-за Жоана Младшего. — Угостишь рюмочкой, Жоан? Мальчишка принес стаканы. Песенка слепого (он пел о нищете своей и просил милостыню) казалась нескончаемой там, за порогом. Гума продолжал: — Сеу Жоан, потерпите еще, прошу вас. Будет же лучше когда-нибудь… Шкипер Мануэл усомнился: — Ты надеешься? Мадалена обвела взглядом троих мужчин. Потом крикнула хозяину: — Патефон онемел сегодня, да, Бабау? Бабау поднял опущенную на руку голову, сонно взглянул вокруг и нехотя двинулся заводить старенький патефон. Звонкая самба наполнила залу. Но и сквозь задорную ее мелодию звучала в ушах Жоана Младшего заунывная песенка слепого. — Дело в том, Гума, что я и сам завяз. Дьявольски завяз. Троим своим помощникам задолжал. Баржи пока что никакого дохода не принесли, только расходы. — Он взглянул на шкипера Мануэла, потом на Мадалену и махнул рукой: — Только расходы… — Я знаю, сеу Жоан. Я очень хочу расплатиться с вами, только вот как? — Я в тупике, Гума. Или достану денег, или мне придется спустить за бесценок одну из барж, чтоб уплатить собственные долги. Песенка слепого просачивалась в залу сквозь резкую музыку самбы. Гума повесил голову. Сеу Бабау вернулся за стойку и снова задремал над своей тетрадью. Мадалена с любопытством прислушивалась к разговору. — Я подумал… — начал Жоан Младший и осекся. — Что? — Продать бы нам парусник, ты б получил свою часть, я управился бы с делами. Мы бы могли договориться, ты пошел бы работать ко мне на баржу. — Продать «Крылатого»?! Песенка слепого совсем заглушила самбу. Хоть и слаба и тиха, казалась она громче и мощнее, ибо все собравшиеся в этот час в таверне слушали только ее: Сжальтесь над тем, кто навек потерял Свет своих ясных глаз… Шкипер Мануэл также недоумевал: — Продать «Крылатый бот»? Мадалена вытянула руку на столе: — Такого красавца — и вдруг продать… — Да иначе нам не выпутаться, — оправдывался Жоан Младший. Он повторил: — Не выпутаться… — Сеу Жоан, подождите еще с месяц, я достану денег. Даже если весь месяц мне придется голодать… — Да я не из-за себя, Гума. У меня самого долги. — Он боялся, что подумают, что он наживается на ком-то. Песня слепого терзала его. — Ты ведь знаешь, что я не такой человек, чтоб наживаться на других… Я ни с кого не хочу кожу сдирать. Но положение такое дрянное, что я другого выхода не вижу… — Только месяц… — Если я завтра людям не заплачу, они уйдут. Шкипер Мануэл спросил: — И ничего нельзя придумать? — Что же? — Попросить еще у кого-нибудь взаймы? Стали думать — у кого. Мануэл вспомнил даже о докторе Родриго. Но как Гума, так и Жоан были ему уже должны. Нет, этот не годится… Жоан Младший продолжал оправдываться: — Спросите у старого Франсиско, наживался ли я когда-нибудь на беде другого. Он меня знает уж столько лет… (Ему хотелось попросить слепого, чтоб замолчал.) Мадалена кивнула на сеу Бабау: — Кто знает, может, он выручит? — А и то… — сказал Мануэл. Гума смотрел на них смущенный, словно умоляя спасти его. И Жоан Младший продолжал оправдываться — у него было желание подарить Гуме парусник, а потом броситься в воду, ибо как будет он смотреть в глаза помощникам, которым не платит? Шкипер Мануэл поднялся, подошел к стойке, взял легонько под руку Бабау. И привел его к столу. Бабау сел рядом с ними: — В чем дело? Гума почесал голову. Жоан Младший был весь поглощен песней слепого. Пришлось говорить шкиперу Мануэлу. — У тебя с деньгами как? — Когда получу сполна то, что вы все мне задолжали, разбогатею… — засмеялся Бабау. — А знаешь ты кого-нибудь, кто мог бы выручить? — Сколько тебе нужно? — Да это не мне. Это вот сеу Жоану и Гуме. — Он повернулся к Жоану Младшему: — Сколько надо сразу же? Жоан Младший по-прежнему прислушивался к стонущей мелодии слепого певца. Он объяснил: — Мне только заплатить своим помощникам. Гума мне должен, ты ведь знаешь, как теперь всем трудно… Гума прервал: — Я отдам, как только достану хоть сколько-нибудь денег. Понимаете? Сеу Бабау спросил: — Да сколько нужно-то? Жоан Младший прикинул в уме: — Сто пятьдесят меня бы выручили… — В моей кассе и половины нет. Могу открыть, сами увидите… — Он задумался: — Если б речь шла о пятидесяти мильрейсах… — Пятьдесят тебе не хватит? — Мануэл взглянул на Жоана Младшего. — Пятидесяти и на уплату одному помощнику не хватит. Сто пятьдесят — это еще тоже не все, что им причитается. — Ты сколько должен был отдать, Гума? — Я выплачиваю по сто в месяц… Но я в том месяце тоже не уплатил. Сеу Бабау поднялся и направился во внутреннее помещение. Мадалена вздохнула: — Если б было у меня… Патефон замолчал. Все сидели тихо, слушая песню слепого. Сеу Бабау вернулся и принес пятьдесят мильрейсов билетами по десять и пять. Отдал Гуме: — Ты мне вернешь после первого же рейса, хорошо? Гума протянул деньги Жоану Младшему. Шкипер Мануэл положил руку на плечо Мадалены. — Подцепи полковника, который даст нам в долг сотню. Она улыбнулась: — Если я сегодня выручу пятерку, то буду считать себя счастливой… Гума сказал Жоану Младшему: — Подождите еще несколько дней. Попробую достать недостающее. Жоан Младший кивнул. Мадалена вздохнула с облегчением и принялась непринужденно болтать: — Вы знаете Жоану? Ты знаешь, правда, Мануэл? Так вот, сидит она сегодня у окна и видит, что какой-то тип с нее глаз не спускает. Ну она и… Но Гума прервал: — Вы все знаете, что этот бот не дает мне никакого заработка. Он, собственно, и не мой еще, я за него и четверти не заплатил. И задолжал вам, Жоан, и доктору Родриго. Но если я останусь без судна, то что оставлю я в наследство сыну? Здесь, на море, долго не проживешь, настигнет тебя в один прекрасный день буря, ну и отправишься далеко. Разве что для тех, у кого нет ни жены, ни детей… |