Книга Римский орел, страница 4 – Саймон Скэрроу

Это было ясно хотя бы по тому, что ни один из уныло плетущихся новобранцев не встрепенулся при виде укрытия, они продолжали брести, как брели, и даже сыпанувший вдруг с неба косой крупный дождь не заставил их прибавить шагу. Макрон безнадежно покачал головой и приступил к соблюдению необходимых формальностей. Он распахнул ставни шире и, набрав в легкие воздуху, зычно выкрикнул:

— Стой! Кто идет?

Повозка остановилась. Человек, сидевший рядом с возницей, поднялся и прокричал:

— Подкрепление из Авентикума в сопровождении эскорта. Командир — Люций Батиак Бестия.

— Пароль?

— Еж. Позволят ли нам войти?

— Пароль принят. Входите.

Щелкнув кнутом, возница направил волов вверх по склону, а Макрон перешел к другому окну. Стража внизу сбилась в мокрую кучку.

— Открыть ворота! — крикнул сверху Макрон.

Один караульный сноровисто вытащил запорный штырь из засова, остальные ухватились за балку. Створки ворот с тяжелым скрипом разъехались, и повозка, уже добравшаяся до верхней точки подъема, вкатилась во двор. Бестия тут же спрыгнул с сиденья и заорал, размахивая толстой тростью:

— Живей, недоноски! Шевелитесь! Кому говорят! Неужели самим вам не хочется поскорей оказаться под крышей?

Новобранцы, отшагавшие добрых двести миль за повозкой, угрюмо втягивались во двор. По большей части все они кутались в дешевые, пробиваемые дождем и ветром плащи, прижимая к груди узелки со своим скудным скарбом, у меньшинства же вообще не было ни узелков, ни накидок. В стороне от всех держалась кучка скованных одной цепью людей. Это были преступники, которые предпочли армейскую службу каменоломням. Бестия, расчищая себе путь ударами трости, пошел на толпу.

— Эй, не стойте, как стадо баранов! Дайте дорогу настоящим солдатам. Всем отойти к стене и построиться. Живо! Марш-марш!

Толпа стала растекаться, образуя неровную, шевелящуюся шеренгу. Наконец к ней присоединились последние недотепы, и в крепость строем, печатая шаг, вступили два десятка легионеров из отряда сопровождения. По знаку Бестии они разом замерли, и офицер одобрительно покачал головой.

Макрон, воспользовавшись воцарившейся на плацу тишиной, приказал караульным закрыть ворота.

Бест, подбоченившись, оглядел новобранцев.

— Этих людей, — он ткнул пальцем через плечо, — выковал Второй легион. Самый крутой легион во всей римской армии, запомните это. Нет ни одного племени варваров, что не впадало бы в ужас, заслышав о нас. — Центурион с ленцой прошелся вдоль строя. — Наш легион перебил тьму дикарей и захватил больше земель, чем любое другое римское подразделение. А почему? Ответ очень прост. Все дело в том, что мы тут не распускаем соплей, а готовим солдат. Самых крепких, самых суровых, самых бесстрашных и самых безжалостных бойцов в мире. — Бестия грозно кашлянул. — А теперь глянем на вас. Что мы увидим? Кучу дерьма, и только. Кучу вонючего, ни на что не годного, ничтожнейшего дерьма! Дерьмо не заслуживает ничего, кроме презрения, но я за вас все же возьмусь. Зажму нос, засучу рукава и добьюсь того, чтобы каждый из тех, кто стоит тут, удостоился чести быть принятым в наш легион. Я наблюдал за вами в пути, это было жалкое зрелище, видят боги, но, так или иначе, вы поступили на службу, и я начну вас учить. Сначала сделаю из паршивых сопляков что-то более-менее путное, а уж потом займусь тонкой доводкой, превращающей даже олухов в закаленных солдат. Сразу предупреждаю, вам будет трудно, но не пытайтесь ныть, хныкать или отлынивать от занятий. Вот этим, — он высоко поднял трость, — я вышибу дурь из любой твердолобой башки. Понятно ли это вам, дармоеды? Я спрашиваю, понятно это вам или нет?

Усталые новобранцы вразброд прогудели что-то невнятное. Бестия поднес ладонь к уху.

— Это что — ответ солдат своему командиру? Я не расслышал! Вы боевой отряд или сборище говнюков?

Он протянул руку и выдернул из шеренги тощего долговязого рекрута. Вроде бы наугад, но Макрон видел, что это не так. Новобранец явно отличался от своих сотоварищей какой-то особенной деликатностью облика, да и плащ его, пусть заляпанный грязью, безусловно стоил немалых денег. Как раз такие лучше всего и годятся для показательной взбучки, Бестия свое дело знал.

— Это еще что за новости? Откуда у паршивого новобранца такое роскошное одеяние? Ты где-то стянул его, парень? Я прав?

— Нет, — спокойно ответил рекрут. — Мне подарил его ДРУГ.

Бестия без малейшей заминки двинул глупца тростью в живот, и тот, согнувшись в три погибели, сдавленно ахнул.

— Когда обращаешься к старшим, щенок, говори не да или нет, а так точно и никак нет. И добавляй командир, чтобы было ясно, что ты отвечаешь не хрену ослиному. Уяснил, недоумок?

Молодой человек, задыхаясь, пытался набрать воздуху в грудь. Бестия подбодрил его новым ударом трости.

— Я спрашиваю, усвоил?

— Так точно, командир! — выкрикнул новобранец.

— Громче!

— Так точно, командир!

— Так-то лучше. А теперь поглядим, что ты таскаешь с собой.

Центурион выхватил у юноши узел и потянул за концы. На мокрые камни мощеного въезда шлепнулся, разворачиваясь, комплект сменной одежды, а потом с тихим стуком попадало все остальное: маленькая фляжка, краюха хлеба, два свитка и обтянутый кожей набор для письма.

— Какого хрена? — Центурион с изумлением поддел набор тростью, потом с недоверием воззрился на рекрута. — Что это за дрянь?

— Мои письменные принадлежности, командир!

— Письменные принадлежности? На кой хрен легионеру письменные принадлежности?

— Я обещал друзьям, что буду писать им.

— Друзьям? — Бестия осклабился. — Не матери, не отцу, а, смотри ты, — друзьям.

— Мой отец умер, командир.

— А ты хоть помнишь, как его звали?

— Так точно, командир. Его имя…

— Заткнись! — рявкнул Бестия. — Мне на это плевать. Был у тебя папаша или его вовсе не было, здесь ты — ублюдок. Как и все остальные паршивцы. Итак, ублюдок, гляди мне в глаза и представься.

— Мое имя Квинт Лициний Катон… командир.

— Вот что, Катон. Я знаю только два типа грамотных новобранцев. Это либо шпионы, либо придурки, воображающие, что их тут же произведут в командиры. Ты к которому типу относишься?

Рекрут вздохнул.

— Ни к тому, ни к другому, командир.

— Значит, тебе эти штуковины вроде и не нужны? — Бестия подпихнул ногой свитки к сточной канаве.

— Осторожнее, командир!

— Что ты сказал? — Центурион, занося трость, развернулся. — Что ты сейчас мне сказал? Повтори.

— Я сказал: осторожнее, командир. Один из этих свитков адресован легату.

— Легату! Чтоб мне…