Книга Король Терний, страница 33 – Марк Лоуренс

— Кажется, у него есть брат, — продолжал Тэпрут, — Иган?

Тэпрут знал это наверняка, хотел проверить, знаю ли я об этом. Он просто наблюдал за мной. И продолжал рассказывать дальше.

— Его брат — убийца. По слухам, отлично владеет мечом, в бою злой и жестокий. На год младше Оррина, и, слава Богу, старше никогда не станет. Еще абсента?

— Кто из Сотни его поддерживает? — Я махнул рукой, отказываясь от абсента. С Тэпрутом говорить лучше на трезвую голову.

— Они б его и за флорин растерзали, — сказал Тэпрут.

— Ну разумеется.

— Но он милосердный, и это сильно играет в его пользу. — Тэпрут блаженно погладил себя по груди, словно получил долю этого милосердия. — Каждый феодал знает: если он откроет ворота принцу Стрелы, то сохранит не только свою голову, но и все, что ему принадлежит. На конгрессе его друзья проголосуют за его кандидатуру на императорский трон. И если он продолжит в том же духе и в том же направлении, то выставит свою кандидатуру на следующем конгрессе.

— Умный ход — в качестве оружия использовать милосердие.

— Еще какой умный, — Тэпрут провел кончиком языка по зубам. — Вот таков он, принц Стрелы. И ему не нужно много побед, чтобы перед ним открывались ворота. — Он посмотрел на меня, взгляд мрачный и проницательный. — Откроешь свои ворота или нет, Йорг Анкрат?

— Посмотрим. — Я водил влажным пальцем по краю стакана, извлекая звук. — Мне еще рано отказываться от амбиций, согласись. — Кроме того, открытые ворота просто обеспечивают проход другим. — А как же другие? — спросил я.

— Другие? — Тэпрут посмотрел на меня наивными глазами, такой взгляд он доводил до совершенства много лет.

Я молча смотрел на него. Наивность не сходила с лица Тэпрута. Я почесал ухо и продолжал смотреть.

— А… другие. — Он усмехнулся. — У Оррина есть поддержка. Он предсказан, этот принц Стрелы. Много предсказаний. Слишком много, мудрому трудно не заметить. Молчаливая Сестра, конечно…

— Молчаливая? — перебил я его.

— Именно. Но и другие заинтересованы. Сейджес, Леди Блу, Лунтар из Тара и даже Скилфа. — Произнося каждое имя, он внимательно изучал мое лицо — хотел понять, знаю я их или нет. Я старался сохранять непроницаемость, но для такого человека, как Тэпрут, достаточно было малейшего проблеска эмоции, чтобы знать, что у тебя на уме.

— Скилфа? — Он уже догадался, что я ее не знаю.

— Повелительница льда, — пояснил Тэпрут. — Каждый рвется разыграть свою партию. За принцем Стрелы много глаз наблюдают, Йорг. Его звезда еще не засияла в полную силу, но, уверяю, скоро это произойдет! Кто знает, как ярко и высоко она взойдет к конгрессу?

Если кто и будет знать это раньше меня, так хозяин бродячего цирка. Я переваривал сказанное Тэпрутом. Конгресс проводится раз в четыре года, до ближайшего осталось два. За мной, как за лордом Ренара, закреплено место и один голос, и Золотой Страж сопроводит меня до Вьены. Я не увижу Сотню, избирающую императора, который будет править ими. Не увижу Оррина, принца Стрелы. Если я поеду туда, если позволю Золотому Стражу тащить меня целых пять сотен миль, то я проголосую за себя.

— За Кашту, [3] жалко его, — Тэпрут наполнил стакан и поднял.

— Кого?

Тэпрут покосился на арбалет.

— Нубанца.

Тэпрут был знатоком всякой доисторической ерунды. Я не стал отказываться, он наполнил мой стакан, мы выпили за нубанца.

— Вот тоже был хороший малый, — сказал Тэпрут. — Я любил его.

— Ты всех любишь, Тэпрут. — Я облизнул губы. — Но он действительно был хорошим парнем. Я везу своих монстров в Химрифт. Расскажи мне о тамошнем маге.

— Ферракайнд, — покачал головой Тэпрут. — Опасный человек, смотри на меня! У меня работали пироманы, которые учились у него мастерству. Никаких магических способностей, обычные пожиратели огня, и ты можешь обучиться таким трюкам с самой обыкновенной свечой. — Он снова поднял свой стакан. — За артистов огня и дыма. Не думаю, что он отпускает от себя своих лучших учеников. Но те, которые у меня работали, испытывали перед своим учителем священный ужас. Ты только произнеси его имя в их присутствии, сам увидишь. Ферракайнд — серьезный мастер огня. Присягнувший огню.

— Присягнувший огню? — переспросил я.

— Да. Огонь живет у него внутри. И в конечном итоге огонь его поглотит. Он игрок. Ты понимаешь, о чем я говорю. Он играет людьми и тронами. Но огонь владеет им, и ему не интересны ни мы, ни наши дела.

— Мне нужна его помощь, — сказал я.

— И это твое ему предложение? — Тэпрут постучал пальцем по своему запястью. Я не заметил, чтобы он обратил внимание на мои часы, но он знал об их существовании.

— Возможно. Что еще его может заинтересовать? — спросил я.

Тэпрут закусил губы.

— Он любит рубины. Но, думаю, он предпочтет твоего меченного огнем мальчишку. Может даже пожелать оставить его себе, Йорг.

— Я тоже могу пожелать оставить мальчишку себе, — сказал я.

— Не собираешься к старости сделаться помягче, Йорг? — спросил Тэпрут. — Смотри на меня! Я знал двенадцатилетнего парня, твердого, как кремень, и острого, как кинжал. Может быть, стоит оставить монстров у меня. Под этим разноцветным куполом они могут хорошо зарабатывать.

Я встал. Взял арбалет нубанца, взвесил его в руке.

— Хорош Кашта, а?

— Еще бы.

— Пора в путь, — сказал я. — Надо перейти мост.

— Останься, — предложил Тэпрут. — Хочешь, научу жонглировать?

— Поброжу еще по дорогам, как в старые добрые времена, — ответил я.

Тэпрут развел руками:

— Ну, король сам себе голова.

Я направился к выходу.

— Хорошей охоты, — бросил мне вслед Тэпрут.

Хотелось бы мне знать, достаточно ли он выудил из меня, чтобы нагреть на этом руки. И как слухи циркулируют.

Я прошел мимо танцовщиц. Как оказалось, они далеко не уходили.

— Помнишь меня, Йорг? — Улыбнулась Черри. Ее подружка встала в позу. Они в точности следовали наставлениям Тэпрута: задница и сиськи.

— Конечно помню. Но, к сожалению, милые, я сюда не танцевать пришел.

Черри я помнил: проворная и дерзкая, со вздернутым носиком и плутовским взглядом, волосы она осветляла лимоном и каждое утро завивала горячими щипцами. Обе девицы теснили меня полуиграючи, полувсерьез, их руки скользили по мне, дыхание обжигало, бедра двигались, говоря о желании. Подружку Черри, темноволосую, с белой кожей, гибкую и страстную, я не помнил, но хотел бы.