Онлайн книга «Последняя крепость земли»
|
Абориген не был расположен поговорить. Закурил третью от станции сигарету, смотрит под ноги, делает вид, что рядом никого нет. – Мне нужно найти Машу Быстрову, – сказал Гриф. – Ищи, – разрешил абориген. Тропинка вышла к лесному озеру. На берегу, рядом с раскидистым дубом, отдыхали «земляне». Двое купались, остальные загорали. На секунду остановившись, абориген отбросил в сторону окурок и пошел к ребятам. Да, подумал Гриф. Не хватало только разборки с местными борцами против инопланетного вторжения. Стоять на тропинке в ожидании, когда мужичонка примет решение – натравливать мальчишек на пришлого или нет, – не хотелось. А что было делать? Мужичонка говорил торопливо, но тихо. Качнул головой в сторону Грифа. – Машу? – переспросил Петруха в полный голос. – Этот, что ли? «Земляне» встали с травы и, не одеваясь, пошли к Грифу. Спортивные, подтянутые. Гриф вздохнул и поставил сумку на землю. – Тебе зачем Маша? – с ходу спросил Петруха. Спасибо, хоть не сразу ударил. – У меня для нее передача от отца. – У нее нет отца, – сказал Петруха. Его приятели, не торопясь, взяли Грифа в полукольцо. – Уже – нет, – подтвердил Гриф. Мышцы на животе мальчишки напряглись, подрагивают. Зрачки чуть сузились. Грифу очень мешали очки, но их он пока решил не снимать. Двое мальчишек выбрались из озера и подошли, замкнув кольцо вокруг Грифа. Мужичок присел на лежащее на берегу бревно. Курил очередную сигарету. Нервничает. Заметно – нервничает. На перроне, когда метелили поклонников инопланетян, он был совершенно спокойным. Сейчас – нервничает. Это значило, что сам он считает ситуацию серьезной. – Что значит «уже нет»? – спросил Петруха. – Это значит, что вчера он умер. И перед смертью… Петруха хмыкнул. Понятное дело, все это похоже на кинуху. Умирая, папа велел передать. А что делать, если все так и было? – Через час электричка. До станции проводить? – спросил Петруха. Он говорил короткими фразами с очень серьезным выражением лица. Деловито, подумал Гриф. – А если я… – Без «если». – Вот так? – Именно так. И не иначе. Чушь какая-то! Серьезный человек, перед которым стоит очень серьезная проблема, вынужден терять время в бессмысленных препирательствах с местной шелупонью. – Ты, часом, не журналист? – спросил Петруха. Гриф промолчал. – Он не журналист, Лукич? – спросил Петруха у мужичка. – А хрен его знает. – Лукич выбросил окурок. – А если журналист? – Петруха вроде даже засомневался. – Потом напишет про нас… – Не журналист, – сказал Гриф. – Совершенно. Просто друг ее отца. – А отец перед смертью адрес чего не шепнул? За тридевять земель, в тридесятом царстве… – Мальчики, – сказал Гриф самым мирным тоном, каким только мог. – Не нужно цепляться к старшим. Если взрослый дядя задал вопрос, нужно вежливо ответить. А если другой взрослый дядя подбивает делать гадости – послать того дядю к хренам собачьим. – Очки сними, – посоветовал Петруха. – Чтобы глаза не повредить. Бить будет с левой ноги, подумал Гриф. Легко подпрыгнет и ударит. Действительно, может разбить очки и повредить осколками глаза. Ему так кажется. – Как скажешь… – Гриф медленно снял очки. – Твою мать… Блин! Ни хрена себе! – Те, что стояли перед Грифом, вскрикнули одновременно, двое сзади ничего не поняли, и специально для них Гриф оглянулся. – Черт! Жаль, что не ночь. Ночью глаза выглядят еще эффектнее. Если их заставить светиться. Потом будет немного печь, но производимое впечатление того стоит. – Мне нужно найти Машу Быстрову, – сказал Гриф. Он не успел заметить, откуда в руках у белобрысого паренька оказалась палка. Парень стоял сзади, посему решил, что фокус пройдет. И был очень удивлен, что не получилось. Палку у него отобрали, сломали и выбросили. – Я не буду с вами драться, – уже с трудом сдерживаясь, процедил Гриф. – Я просто сейчас начну рвать вас в клочья. – Стоп! – крикнул Лукич. – Стоять! Лукич подошел к Грифу, заглянул в глаза. – Ты из… – Из, – подтвердил Гриф. Петруха опустил нож. – Извини, – сказал Лукич. – Я ж не знал. – Извините… – сказали мальчишки. – Фигня получилась. – Нормально. Яркое солнце отражалось от поверхности озера, солнечный зайчик оттолкнулся вдруг, прыгнул в глаза и вгрызся в мозг. Гриф надел очки, но боль не прошла. Гриф зажмурился, чего, в общем-то, делать не следовало. Стало еще больнее. Так нельзя. Гриф попытался вспомнить, когда промывал глаза. Нельзя так. Процедуры нужно повторять регулярно. – Я отойду на секунду, – сказал Гриф. – Сюда, в сторонку. Он присел над сумкой спиной к зрителям, уже практически на ощупь нашел аэрозоль, снял очки и обработал глаза. Боль исчезла мгновенно. Но вонять от него теперь будет мерзостно. Теперь, даже если он очень захочет сохранить инкогнито, ничего у него не получится. Лукич и мальчишки молча ждали, когда Гриф закончит. Только один из мальчишек поморщился, когда запах долетел до них. Поморщился и испуганно оглянулся на приятелей – не заметил ли кто. – Не хочу показаться вам назойливым, но мне нужно найти Машу Быстрову. Мир вокруг снова обрел четкость и однозначность. Деревья больше не казались полупрозрачными, и рыба в озере больше не отсвечивала сквозь толщу воды. И солнечные зайчики больше не пытались убить. Через полчаса его привели к дому Быстровых. Впрочем, «к дому» сказано было с большой степенью упрощения. К особняку. – Они, как раз, неплохо живут, – пояснил Лукич. – Они – это мать, сожитель ее… А Маша… Наши почему так «космополетов» не любят… Из-за Маши вот и не любят. Она ведь… когда более-менее… гулять выходит. За ней Гриша следит, охранник. Нормальный парень, не мешает с ребятами разговаривать… ну, типа разговаривать… Какая там беседа может быть… Слезы одни. Наши бабы поначалу своих девок к ней не допускали, боялись. Вдруг что найдет на городскую… А потом даже наоборот. Девки – они дуры. Начитаются… Читал «Звездную любовь»? Нет? А я пролистал… Мне «земляне» вон подсунули. Петруха говорит – посмотри, какие сволочи… Там про то, как наша девчонка полюбила инопланетного, а тот соответственно ее… Детей, ясное дело, быть не может, но это и не важно, если любовь. Настоящая, со звезд… Ее семья была против, тогда девчонка все бросила и ушла к любимому. И они улетели к звездам. Суки. Я бы этого писателя… |