Онлайн книга «Мент для новых русских»
|
– А Нина? – Нина вернулась и ждет вас в приемной. – С Зеленым она говорила? – С полминуты. – Хорошо, скажи Нине, пусть оставит бумаги, и что там она привезла, у меня на столе… а сама может ехать. Подвезите там ее, куда скажет. Все? – Тут… охранник явственно замялся, – к вам приехали. – Кто? – Ну… – стало понятно, что те, о ком спрашивает Гиря, сидят или стоят рядом с охранником, и он не может спокойно говорить. – Хорошо, отправь их с кем-нибудь в приемную и перезвони мне. Все. – Гиря положил трубку. Все. Приехали. Значит, несколько человек. Значит, Андрей Петрович свое обещание выполнил и прислал специалистов, мать его. И они теперь будут учить его и его людей уму-разуму. И приглядывать за всем, включая Гирю. Гиря аккуратно поставил бутылку на стол. Поверил Зеленый или нет? А если не поверил? Ну и хрен с ним, лишь бы сделал все как нужно. Мало кому удавалось напоить Гирю до свинского состояния. Никому не удавалось. Геннадий Федорович встал с дивана, подошел к стоящему возле стены шкафу, открыл дверцу. – Никому нельзя верить, – пробормотал Гиря, извлекая из стоящего в шкафу видеомагнитофона кассету. – Никому. Снова зазвонил телефон. – Да? – Приехали четверо, крутые. От Андрея Петровича. Похоже, со стволами. С ними пошел Колян. Я, на всякий случай, ребят предупредил… – Нормально, – одобрил Гиря распорядительность охранника, – двоих к приемной пошли. И пусть двое посмотрят, что там перед клубом. Все. Гиря покрутил в руках видеокассету. Ну что, Зеленый, техника – страшная сила. Вот тебе и веревочка с удавочкой, капитан. И никуда ты с нее не сорвешься. Теперь нужно переговорить со специалистами Андрея Петровича. И это… Гиря вынул из кармана телефон, набрал номер сотового Зеленого: – Да? – Ты, это… – вязким пьяным голосом протянул Гиря, – поглядывай на свой хвост… Мало ли что… Усек? – Усек. – Тогда – пока. Не хватало еще, чтобы Андрей Петрович узнал, что Зеленый будет встречаться с Мехтиевым по просьбе Гири. – Никому нельзя верить, – громко сообщил в пространство Гиря. * * * И снова произошло совпадение, подтверждая старую истину, что трудно быть оригинальным в вечно повторяющемся мире. Практически в ту же самую секунду капитан милиции Юрий Иванович Гринчук сказал своему водителю по кличке Браток те же самые слова: – Никому нельзя верить. Браток хмыкнул. – Что за скепсис? – поинтересовался Гринчук. – Кто б сказал, – ухмыльнулся Браток, – сами, небось, правду только во сне говорите, Юрий Иванович. – Обижаешь, Ваня. Что за жизнь такая пошла, каждый норовит обидеть и плюнуть в широко открытую душу. Когда я врал? – А с цыганчонком? – А что с цыганчонком? Был задержан, уличен, можно сказать… – Можно сказать. – И нечего иронизировать тут, – официальным тоном приказал Гринчук. – Слушаюсь, гражданин капитан, – таким же официальным тоном ответил Браток. – Вот-вот, поприкалывайся мне тут еще! Каждый норовит чувство юмора проявить. Ты мне лучше, Браток, скажи, тебе ничего не показалось странным в той истории с Яковом Ивановичем Васильевым? – Странным? – Ну, необычным. – А мне что, нужно за всем необычным следить? – Нужно. – Тогда докладаю, что за нами от самого клуба едет темно-синий «форд». – С трещиной на лобовом стекле, – не оборачиваясь, сказал капитан. – С трещиной, – глянув на Гринчука, усмехнулся Браток. – Пусть едет. Подбросишь меня к Клубу… – Куда? – Необразованный ты человек, Браток, к Клубу, с большой буквы «К». Я выйду, а ты подъедешь к пирожковой на проспекте… – К ментовской? Не поеду. У меня ствол в машине, нахрена мне такие манцы. – Молодец, – одобрил Гринчук, – соображаешь. Тогда подберешь меня возле памятника. – У бородатого? – Да, у Карла Маркса. И ты все еще не ответил на мой вопрос, – напомнил Гринчук. – Про странное с цыганчонком? – Да. – А все там странное. – Точнее, Ватсон. – Это же элементарно, Холмс, – Браток снова глянул на капитана и засмеялся. Засмеялся и Гринчук. – А если серьезно… Яша – племянник барона. – И что? – Ничего. Только почему он поперся один товар сдавать? У цыган все такие стремные дела делают бабы. Так? – Так, – согласился Гринчук. – Вот, а еще… Вы, Юрий Иванович, цыган часто задерживали? Арестовывали? – Более чем. – И всегда они орут, бьются в истерике, психуют. Так? – Так. – А Яша молчал. Перепугался, но молчал. Почему? – Слушай, Браток, какого черта ты с урками тусуешься, давно нужно было в менты идти… – Я еще не совсем отбитый, в менты идти. – Н-да? – скептически спросил Гринчук, – а мне, значит, такое говорить, можешь? – Не обижайтесь, Юрий Иванович, но я вас не понимаю. Ладно еще, если бы бабки вам платили хорошие, или, хотя бы, вовремя. А то ни дня, ни ночи… В гаишники у меня была мысль податься, так денег на вступительный взнос не было… Сами знаете, наверное, сколько нужно бабок вбросить, чтобы хорошее место получить… Вот и пришлось… – Что пришлось? – резко переспросил Гринчук. – В шестерках у крутых мужиков бегать? Долги выбивать? Магазины громить? Под перо лезть, под пулю, если уж совсем не повезет? Что пришлось? Ты вот, Браток, скоро денег на свой бизнес насобираешь? Скоро? – Какой там… Наверное, тогда же, когда и вы… – Так чем твоя работа лучше ментовской? И день и ночь, и приказы придурков выполняешь, и денег все равно не хватает. И даже профессиональные заболевания у нас почти одинаковые, вплоть до цирроза печени включительно. Браток невесело ухмыльнулся: – Тоже самое и к вам, гражданин капитан, вам сколько лет? – Тридцать шесть. – И капитан. На пенсию выйдете – чем заниматься станете? Куда-нибудь в охрану пойдете? Та же работа, деньги чуть другие. И никто спасибо не скажет… Так? – Злой ты человек, Браток. Браток снова улыбнулся, чуть покосившись на капитана: |