Онлайн книга «Мент: правосудие любой ценой»
|
– Так вы уверены, что это не с вашей подачи все так славно обернулось? – уже в третий раз спросил Владимир Родионыч. И в третий раз Полковник заверил его, что нет, что не с подачи людей Полковника произошла столь приятная метаморфоза. Что его люди, к сожалению, не столь оперативны. И что, по их сведению, разоблачение заговора против Атамана пришло чуть ли не от самого Мастера. Позвонил Гринчук. – Здравствуйте, Юрий Иванович, – поздоровался Полковник. – И где же вас черт носил все это время без телефона? А… В здоровом теле – здоровый дух. Хорошо. И о душе, опять-таки, можно одновременно подумать. Полковник прикрыл рукой трубку и спросил у Владимира Родионыча: – Сказать, чтобы зашел? – Пусть работает. Мы вчера с вами уже наметили, чем ему нужно заниматься в первую очередь. – Вы тогда, Юрий Иванович, работайте по плану. Да. Вы, кстати, радио слушали? Нет? Там очень живо рассказывали о том, как группа негодяев устроила заговор с целью убить известного в определенных кругах Атамана. Вот именно. Трое из них – Грыжа, Ярик и еще какой-то фрукт, попытались скрыться из города, но не справились с управлением и упали вместе с машиной в пруд. А организатор всего, некий Петруха, скончался этим утром в больнице от острой сердечной недостаточности. Вот именно. Подполковник милиции Гринчук к этому делу имеет отношение только как свидетель. А само дело, ввиду гибели подозреваемых, будет, очевидно, закрыто. Да. Полковник бросил быстрый взгляд на Владимира Родионыча. Он как раз изучал какие-то финансовые бумаги. – Вы, Юрий Иванович, вчера никуда не ходили ночью? Это я просто так спросил, к слову. * * * – К слову, – сказал Гринчук, – я пришел домой около полуночи и снова ушел уже утром. Поздним утром. Можете спросить у охраны. Так что у меня – алиби. Я знаю, что вы ничего такого не имели ввиду. До свидания. Гринчук положил трубку и посмотрел на Братка: – Что сегодня на завтрак? – Картошка жареная на сале. – И все? – А я больше ничего не умею, – похвастался Браток. – Кроме яичницы, но вы вчера сказали, что если я еще раз приготовлю… – Ладно, – согласился Гринчук, – пошли завтракать. Заодно и наметим наших планов громадье. Под картошку и наметили. Братку выпало идти к участковому. – И особо подчеркни, что это он отвечает передо мной за то, что творится на его территории. Увеличение патрулей мы выбили? Выбили. Маршруты изменили? Изменили. Патрули получают доплаты за бдительность и четкость? Да и сам он тоже не обделен. Так какого хрена – тут можешь в выражениях не стесняться – какого хрена он не может уследить за этими малолетками. И если он сам не может с ними справиться, то пусть даст нам имена, явки и пароли – сами разберемся. Разберемся ведь? Браток ответил в том смысле, что да, чего бы и не разобраться. Михаил ел молча. Гринчуку приходилось прилагать усилия, чтобы не смотреть в его сторону. Оговорив с Братком его задачу, Гринчук, наконец, обернулся к Михаилу. – Миша, ты займись младшим Махмутовым. Поговори с их семейным начальником охраны. На родителей пока не выходи, бестолку. Мама без ума от своего сына, а папа без ума от рождения. Придется работать непосредственно с зажравшимся мальчиком. Одно радует, вроде в охране у них нормальные ребята. – Я понял, Юрий Иванович, – спокойно сказал Михаил. – Сейчас созвонюсь с Виталиком и назначу встречу. – Хорошо, – Гринчук посмотрел на Братка. Тот налил себе чаю и явно собирался предаться неторопливому чаепитию. – Ты еще здесь? – спросил Гринчук. – А что? – А уже вижу тебя стремительно летящим к гражданину участковому. И чем стремительнее ты к нему полетишь, тем лучше. – А… – А чай попьешь, когда вернешься. И посуду помоешь. – Жена вам пусть моет, – буркнул Браток. – Всю квартиру коньяком провоняли. Попойку вчера устроили? – Разговорчики, – напомнил Гринчук. – Уже пошел, – вздохнул Браток и вышел из квартиры. – Такие вот дела, – неопределенно протянул Гринчук. – Я помою посуду, – предложил Михаил. – Сиди, я с тобой поговорить хотел. – Хорошо. Михаил отодвинул пустую тарелку и приготовился слушать. – Миша, – Гринчук потер мочку уха. – По вчерашнему делу… – У меня все нормально, – сказал Михаил. – Я вам уже говорил. Просто я… – Я помню. Тебе не нравится убивать. Это я понимаю. Я и сам вчера, честно говоря, наверное, имел бледный вид и форму чемодана с двумя замками, – Гринчук даже смог улыбнуться, хотя для этого пришлось постараться. Гринчуку даже послышался скрип собственно кожи, ставшей вдруг жесткой, словно куртка на морозе. – Ты все хорошо помнишь, что вчера произошло? – Да. * * * – Я все хорошо помню, – уверенно сказал старший лейтенант Горкин. – Гринчук разговаривал со всеми тремя? – Нет, – Горкин чуть прикрыл глаза, вспоминая. – Он говорил с двумя… – С кем именно? – быстро спросил хозяин кабинета и подвинул старшему лейтенанту три фотографии. Горкин внимательно посмотрел, потом аккуратно отодвинул пальцем две из них: – Вот с этими. – С Грыжей и Яриком… – удовлетворенно произнес хозяин кабинета и посмотрел на своего коллегу, сидевшего в углу. Тот кивнул с самым удовлетворенным видом. – И Гринчук сказал, что хочет стрелять в Грыжу и Ярика? – Ну, он вроде как шутил… – Дословно – потребовал хозяин кабинета. – Что-то вроде, мы решаем расходиться со стрельбой или без, – сказал Горкин. – Или без… – хозяин кабинета писал старательно, даже высовывая иногда кончик языка. Похоже, ему очень нравилось все происходящее. – Ознакомьтесь, – закончив писать, протянул он листок бумаги Горкину. – И подпишите. Болтать об этом не стоит. Вам все понятно? * * * – Ты все понял? – уточнил еще раз Гринчук. – Да, – чуть улыбнулся Михаил. – Тогда – поехали, – сказал Гринчук. – Ты не заметил, что двое охранников на въезде убиты. – Да, извините. – А потом? Ты подъехал к бильярдной… – Я подъехал к бильярдной, вышел из машины. Водитель, убитый охранник возле крыльца. Вооруженный человек на крыльце. Дверцы в их машине открыты. Две дверцы. Значит, одни из стрелков уже в клубе. Я послал вам вызов и открыл огонь на поражение. Все. |