Онлайн книга «Черное солнце»
Но Семенова не умерла. И даже не заболела. Стоявшая в списке третьей Антонина Семенова была абсолютно живой. — У вас в квартире остались невакцинированные? — строго спросила Светлова, когда дверь квартиры тридцать семь приоткрылась. — Чего?! — Я из поликлиники. Сейчас проводится повсеместная вакцинация населения. Светлова не была уверена, что все эти слова — «повсеместная вакцинация» и им подобные — имеют право на существование в русском языке, но так звучало официальное. А чем официальное выглядит посетитель, тем меньше шансов, что у него спросят документы. Полная женщина лет сорока пяти, без каких бы то ни было примет индивидуальности, вытирая руки о ситцевый халат в крупных цветах — обычная униформа для подобного сорта домохозяек, — враждебно оглядела Светлову. Эта недоброжелательность так же казалась Ане обычной частью портрета многих ее соотечественниц. — Прививки, что ль? Так бы и сказали. — Да, видите ли.., грипп на носу. — Не знаю, у кого там что на носу, а нам и без вашей вакцинации хорошо. Как-нибудь обойдемся. — Но ведь это совсем невредно: прививка защитит вас, сбережет рабочее время. Женщина покачала головой. — Что вы мне мозги-то пудрите? А то я про вашу вакцинацию, можно подумать, первый раз слышу. — Но… — Знаем и без вас! Осведомлены, что к чему. Обойдемся! — Я только… — попыталась вставить слово Светлова. — Вот и идите себе… У нас и так, говорю, без вашей вакцинации все здоровы. — Неужели никаких заболеваний? — успела все-таки деловито осведомиться Светлова. — Никаких. — Точно, никто не болеет? — Говорю же, все здоровы, и муж, и я. — А остальные члены семьи? — наугад поинтересовалась Светлова. — Остальные тоже. И быстро добавила: — Остальных сейчас нет. — На работе? — Ну, все вам так и расскажи! Идите себе. Все у нас хорошо! — Извините за беспокойство. Аня вздохнула. — Прямо не знаю, что и делать… Все отказываются, а у нас план, разнарядка. — Да кто будет просто так, задаром сейчас себе всякую дрянь колоть?! План у них… Чай, у нас теперь не плановая экономика. За могучей спиной Семеновой, привлеченная звуком оживленной беседы, неожиданно возникла лохматая нечесаная голова. По-видимому, это и был супруг Семеновой, мужчина с особым лихорадочным выражением глаз, которое характерно для людей, озадаченных тем, как избавиться с утра пораньше от неприличного состояния трезвости. — Вы бы.., типа.., как фирмы сейчас работают… У них, скажем, плиту «Индезит» покупают, а они — подарочек! Так бы и вы! Мы укололись вашей вакциной, а вы нам чарочку с закусочкой… — Ой! — Светлова мигом приняла этот разбитной развеселый тон. — Что ж вы сразу-то не сказали? Не посоветовали! Я бы мигом. — Иди, иди, хрен старый! — Семенова решительно затолкала мужа в квартиру. — Таким, как ты, подносить — Минздрав по миру пойдет! — А вот и не прав твой Минздрав, что не уважает простого человека… Дверь захлопнулась перед носом Ани. Она вышла из унылого поезда. И остановилась в раздумье. Женщина, сидящая на скамейке у подъезда, очевидно, соседка Семеновых, с любопытством уставилась на Анну. Внешне соседка была точной копией Семеновой. Клонируют их, наверное, все-таки! В таком же, несколько иной, правда, расцветки, халате, выглядывающем из-под пальто, такого же примерно веса и комплекции, с похожим выражением лица. Было понятно, что соседка явно прослушала всю беседу Светловой с хозяйкой квартиры — второй этаж, двери подъезда настежь, — а Семенова разговаривала громко и темпераментно! Эта женщина явно была в курсе всего. И явно не в силах хранить распиравшую ее информацию. — Конечно, «все хорошо»! Хорошо у них все, видите ли! Люську из дома выставила, чего ж теперь не жить. — Выставила? — без особого энтузиазма поинтересовалась Аня. Она знала по опыту, что таких собеседниц не надо побуждать к разговору. Если уж они рот открыли — расскажут все, что знают. — А то не выставила! Конечно! Как стало ясно, что Люська в подоле принесет, ее сразу и за порог. Свекровь называется! — А где же отец ребенка? Что, он не мог позаботиться? — Да где ж ему быть? Там уж не позаботишься, где он сейчас! На том свете-то! Женщина кивнула куда-то в неопределенном направлении, где, по ее мнению, и мог находиться тот свет. — Какие там могут быть заботы? Застрелили ведь Женьку Семенова. Характерно, что женщина указала все-таки не наверх, а куда-то в сторону. Очевидно, у нее были серьезные сомнения, что муж Люськи мог претендовать на место в раю. Пространный рассказ, за который болтливая соседка с удовольствием принялась, полностью подтверждал это Анино предположение. Обстоятельства гибели Женьки Семенова полгода назад почти полностью совпадали с текстом песни профессора Лебединского: «Там вдали, у метро…» Стандартная ситуация для Петербурга девяностых. Где еще мог сложить голову «боец молодой»? Где мог найти применение своим юным, нерастраченным силам хулиган Семенов, с детских лет предававшийся всем стандартным порокам большого города и не пропустивший ни одного — алкоголь, токсикомания и все прочее. Женька Семенов — источник мучений для родных и соседей. Не имело смысла выслушивать долгие разглагольствования болтливой соседки. Проще и полезнее было послушать профессора Лебединского, изложившего суть событий на редкость доходчиво и лаконично. Практически конспективно. Не упустив при этом ни одной существенной детали. Женька Семенов, оказывается, сложил голову в стандартной бандитской разборке весной этого года. И тут уж «даму в белом» заподозрить было никак нельзя. К тому же разборка случилась еще весной, когда и Геннадий Гец, и Осип Николаев, и Марион Крам были живы и здоровы, а женщина в белом еще не начала являться к ним с визитами. " — Ну, вот… А Люська у них, у Семеновых, не прописанная жила, — продолжала свое повествование Анина собеседница. — И не в браке! А уже беременная была, когда Женьку-то застрелили. Ну, как его похоронили, она еще у них пожила, у Семеновых. А вот как родила, да недоношенного, они ее и выставили за порог. |