Книга Дважды соблазненная, страница 6 – Тесса Дэр

— Знаю-знаю. Но вы не понимаете…

— Я понимаю одно: вы постоянно оглядываетесь на того джента у стойки. Дюжий урод, верно? Откуда он? — допытывался Гидеон. Внезапно помрачнев, спросил: — Может, он напугал вас?

— Нет-нет, это просто проезжающий, — пролепетала Мередит. И тут ее осенило. — По крайней мере сам он так говорит. По-моему, его послал с каким-то поручением лидфордский судья. Лучше не давать ему причин для подозрений. Подождите до утра, пока он не уедет.

— Сами знаете, я не могу перевозить товар днем. А лидфордский судья уже больше года у меня в кармане. — Гидеон стащил куртку и швырнул ее своему сообщнику, стоявшему неподалеку. — Что ж, пожалуй, пойду познакомлюсь. Прибавьте его выпивку к моему счету, хорошо?

Мередит попыталась протестовать, но Гидеон уже шагал к стойке.

— Я Гидеон Майлз, — объявил он, бросив свою кепку у локтя Риса.

Рис поднял голову и спросил:

— Мне следует знать это имя?

— Да, полагаю, что так. Впрочем, скромность никогда не входила в число моих добродетелей.

Рис со вздохом уперся ладонями в стойку и поднялся. Мередит заметила неуверенную улыбку Гидеона. Тот был мужчиной крупным, но Рис явно подавлял его своим присутствием.

— Можете больше ничего не говорить, — заявил Рис. — Хотите, наверное, показать мне волшебную пещеру и продать бутылку с золотым песком эльфов?

Теперь Гидеон по-настоящему растерялся. Но все же проговорил:

— Я не знаю, на что вы намекаете, черт побери, но чувствую: нужно бы хорошенько врезать вам за эти слова.

Мередит сокрушенно покачала головой. Хочешь не хочешь, придется вмешаться.

— Простите, что перебиваю, — сказала она Рису. — Мистер Майлз — наш местный… поставщик мануфактуры. — Она проигнорировала выражение оскорбленной гордости на физиономии Гидеона. Но он скоро поймет причину ее лжи. — Мистер Майлз, это Рис Сент-Мор, новый лорд Эшуорт.

Все присутствовавшие тут же замерли. И все разговоры оборвались на полуслове. Имя Эшуорт произвело такой же эффект, как недавний взмах медным подсвечником. Потому что в этом имени таилась угроза.

— Эшуорт? — злобно процедил Гидеон.

Рис оставался бесстрастным.

— Да, мистер Майлз, — спокойно ответил он. — Похоже, теперь мы познакомились.

По комнате прокатился ропот. И было слышно, как ножки стульев скребли по сланцевым плитам пола.

— Что вы здесь делаете? — осведомился Гидеон.

— Все, что мне угодно. Я перед вами не отчитываюсь.

Мередит поняла: следовало поскорее положить конец этой сцене. Ведь она едва успела убрать комнату после первой драки. А во дворе ждали вооруженные люди Гидеона с фургоном контрабандного товара, ради которого тот готов был убить всякого, кто на этот товар посягнет.

— Он здесь на одну ночь, — объявила Мередит. — И я как раз собиралась показать ему комнату, мистер Майлз. А ваш товар подождет до завтрашнего утра. И теперь вы, наверное, понимаете, почему нельзя разгрузить ваш фургон сегодня.

Он понял. Но разозлился еще больше. И, набычившись, проворчал:

— Деррил и без вас может проводить его наверх.

— Но это моя гостиница. А он мой постоялец, — заявила Мередит. — Прошу идти за мной, милорд.

Не дожидаясь ответа, она повернулась и направилась к задней лестнице в надежде, что Рис последует за ней. Он последовал, и древние ступеньки застонали под его тяжестью.

— Простите, что доставляю вам столько хлопот, — извинился Рис.

— Никаких хлопот, — заверила Мередит, замедляя шаг. — Но если не посчитаете меня слишком бестактной… Скажите, почему вы здесь?

Рис тяжко вздохнул:

— Откровенно, миссис Мэддокс?

Она оглянулась и молча кивнула.

— Так вот я сам себя об этом спрашиваю, — ответил Рис предельно откровенно.

— Вот ваша комната, — сообщила Мередит, уже в коридоре. Открыв дверь, она отступила в сторону.

Рис вошел и медленно повернулся, разглядывая комнату. Мередит затаила дыхание, ожидая его суждения. Она только на днях закончила заново обставлять эту спальню — первую по ее плану сделать из «Трех гончих» респектабельное заведение. Настоящую гостиницу, где богатые путешественники заранее хотели бы провести ночь, а не просто случайно оказаться здесь из-за сломанного колеса кареты, например.

Мередит со вздохом принялась разводить огонь. Только сегодня днем она стояла посреди этой комнаты, ужасно гордая своими новыми занавесями с оборками и стеганым одеялом. А голубая фарфоровая ваза на каминной доске, по ее мнению, добавляла спальне элегантности.

Теперь же, оглядывая комнату как бы глазами Риса, она заметила голые потолочные балки и обшарпанные стены, а также почувствовала удушливый запах торфяного дыма от камина… Увы, все выглядело безнадежно жалким и унылым.

Можно представить, какой посчитают эту комнату титулованные джентльмены! Кого она пытается одурачить?

— Деррил принесет ваши вещи. Попросить его выполнить обязанности камердинера?

— Не стоит, — поспешно ответил Рис, и Мередит показалось, что его передернуло. — Это совершенно необязательно.

— Умывальник в углу, сэр. — Рис молча кивнул, и она добавила: — По утрам мы подаем завтрак внизу. А если вам что-то понадобится, то дайте знать.

— Спасибо. — Рис поднял глаза к потолку. — А эта комната, она…

— Да, сэр, сильно продувается, я знаю. Простите. Ночью я пришлю Деррила — подбросить торфа в огонь. А в сундуке есть еще одно одеяло. Но если станет слишком жарко, то приоткройте окно. — Тут Мередит с ужасом поняла, что трещит как безумная сорока и не может прикусить язык. Помолчав, она добавила: — Конечно, комната довольно бедная по сравнению с теми, к которым вы привыкли, но надеюсь, вы найдете ее не слишком неудобной.

Рис повернулся к ней, улыбаясь, и она вдруг лишилась дара речи.

— Неудобной? — переспросил Рис. — Поверьте, в армии я чаще всего проводил ночи на голой земле. А мои комнаты в Лондоне были почти пусты и невыносимо холодны. Уверяю вас, это лучшая спальня из всех, в которых я ночевал. Уже много лет у меня не было ничего подобного. Истинная роскошь. Сегодня ночью я буду спать очень крепко.

Сердце Мередит радостно подпрыгнуло. Черт побери! Она по-прежнему тоскует по нему! Тосковала с самого детства, и, как видно, ничего не изменилось. Но утром он уезжает…

— Собственно говоря, — беспечно проговорил он, подходя к окну и выглядывая наружу, — я так доволен этой комнатой, что готов расцеловать вас за нее.

О Боже! Вряд ли поцелуй исцелит ее тоску по нему!

А он вдруг резко вскинул голову, словно удивившись собственным словам. Ну еще бы! Такое абсурдное желание! Ведь когда он в последний раз видел ее, то не заметил ничего, кроме костей и веснушек.