Книга Код розенкрейцеров, страница 69 – Алексей Атеев

«Ага, – понял Коломенцев, – так он пришел за дневниками».

– Вначале мне бы хотелось узнать, по какому праву врываетесь в мое жилище! – Тут он слегка повысил тон. – Вот вы рекомендуетесь представителем органов, а позвольте взглянуть повнимательнее на ваши документы.

«Он не из пугливых, – решил Валера. – Не то что этот ублюдок Олегов. Видно, что тертый».

– Пожалуйста, – и Валера сунул Коломенцеву свое удостоверение.

Игорь Степанович нарочито долго изучал красную книжицу, тем временем обдумывая, что же будет говорить молодцу. Судя по всему, паренек, несмотря на свою наглость, совсем зеленый.

– Все правильно, – сказал он, – возвращая удостоверение, – вы тот, за кого себя выдаете.

– Еще бы! – отозвался Валера.

– Но скажите, зачем вам дневники?

– Извините, не могу разглашать государственную тайну.

– Даже так! Но хочу вас разочаровать, дневники похищены.

– Как это? – воскликнул Валера.

– Вы же видите. – Коломенцев показал рукой на царящий в комнате беспорядок. – Вчера в мое отсутствие кто-то проник сюда и выкрал некоторые документы, в том числе и дневники Пеликана.

– Как же так?! – вскричал опешивший Валера. – Этого просто не может быть.

– Почему же? Если они нужны вам, то, очень может быть, нужны еще кому-то.

– Но кому?!

– Я бы и сам хотел это узнать. Собственно, это по вашей части, узнавать, выяснять, расследовать.

– Допустим, – произнес Валера, – допустим.

– А чего тут допускать? Уперли, говоря вашим языком.

– Каким это моим?

– Украли. Чего к словам цепляться? Вас, собственно, кто навел на мою квартиру, кто сказал, что дневники у меня?

Жданко в замешательстве молчал.

– А навести мог только один человек – Олегов.

Валера потупился.

– Вот-вот. По вашей реакции вижу, что угадал. Так не лучше ли искать инициатора кражи где-то в окружении поименованного гражданина?

– Но с какой ему стати сначала отдавать вам бумаги, а потом их воровать?

– Уж не знаю. Вам видней.

– Оставьте ваш язвительный тон. Ведите себя, в конце концов, поприличней! Ведь я мог вызвать вас повесткой, а вместо этого пришел поговорить как с порядочным человеком.

– Ну и вызвали бы! К чему эти реверансы. Я вам говорю, бумаг Пеликана у меня нет.

– А вот потолочный крюк? Почему он вырван? – Валера поднял с пола железяку, на которой Коломенцев пытался расстаться с жизнью. – Как вы это объясните?

– Объяснять ваша прерогатива. Вот объясните вначале, зачем вам бумаги?

В этот кульминационный миг дверь жилища Коломенцева резко распахнулась, и на пороге возник историк Олегов. Присутствующие воззрились на него, что называется, в немом изумлении. Первым пришел в себя Коломенцев.

– А вот и главный свидетель явился, – иронически заявил он. – Теперь, как видно, предстоит очная ставка, и все должно проясниться.

Олегов, видимо, не ожидал увидеть в комнате своего соперника постороннего, тем более Жданко. При виде Валеры он несколько смутился.

– Да вы заходите, – поощрил его мукомол, – чего уж там…

Это «чего уж там» сыграло роль красной тряпки для быка. Историк рванулся вперед и с грохотом захлопнул за собой дверь.

– Итак, все в сборе, – подытожил Валера, – теперь можно и потолковать.

Нужно сказать, что историк в первую минуту после объяснения с женой хотел сломя голову бежать на квартиру к своему сопернику и бить ему морду, но, сойдя с пригородного поезда, он несколько изменил свои первоначальные планы и отправился домой. Там он помылся, переночевал, а уж утром отправился к мукомолу. Стоит также отметить, что Олегов все больше сомневался в целесообразности похода к Коломенцеву, справедливо полагая, что мордобитие и прочие подобные эксцессы – удел малокультурной части населения. Его также несколько смущало, что соперник лет на тридцать старше его самого. И хотя с детства Олегов не отличался особыми способностями в драке, драться со стариком казалось ему не совсем приличным. Однако когда он вспоминал Людмилу, ее слова, произнесенные на станции, ее потерянное лицо, ревность разгоралась в историке с новой силой.

Сейчас, застав у Коломенцева вовсе не нужного свидетеля, он вновь смешался, но уйти уже не смог.

– Вот, Егор Александрович, этот гражданин утверждает, – сказал Валера, указывая на Коломенцева, – что бумаги Пеликана у него похищены.

– Так это вы донесли на меня?! – в свою очередь воззрился на несчастного рогоносца Коломенцев. – Да вы подлец, батенька!

– Ах ты, мерзавец! – заорал Олегов. – Ловко! Я, значит, еще и виноват, Я, видите ли, доносчик, интриган? – И бросился на своего обидчика.

– Тихо-тихо, товарищи! – встал между ними Валера. – Что это вы?! Ни к чему, выясните отношения, когда меня здесь не будет. Сначала дело. В первую очередь меня интересует ситуация с дневниками Пеликана. Где они? Если их украли, то кто?

– Он все врет! – кричал Олегов – Бумаги, несомненно, у него. Где им еще быть. Этот человек, – он упер перст в мукомола, – вовсе не такой уж простой, каким пытается себя изобразить. Он – лгун, мерзавец, и к тому же ненавидит советскую власть.

– Неужели? – удивился Валера. – А это обвинение уже серьезное.

– Да! – горячо продолжил Олегов. – Именно ненавидит. Он мне сам говорил. И вопросы провокационные подкидывал. Для чего, мол, вдоль железнодорожного пути ставятся оградительные щиты, не для того ли, чтобы скрыть убожество нашего советского бытия.

– Вот даже как?! – изумился Валера.

– Именно так! Он – враг! Замаскированный! Хитростью выманил у меня дневники, проник в мою семью… – тут Олегов осекся.

– Продолжайте, – подбодрил его Валера.

– Одним словом, он – мерзавец, – подытожил историк. – Мне с первого раза не понравился. Хотя изображал из себя интеллигента. Ловко втерся в доверие. – Егор вскочил и забегал по комнате. – А что все это значит? Почему здесь такой беспорядок?

– Утверждает, что его ограбили, – пояснил Валера. – Мол, дело рук воров.

– Ограбили? Да вот бумаги Пеликана! – закричал Олегов. – Лежат на письменном столе! – он подскочил к столу, схватил тетради Пеликана и победно потряс ими в воздухе.

– Неужели? – удивился Жданко.

– Конечно! Уж мне ли не знать!

– Как же так, гражданин Коломенцев? – обратился Валера к мукомолу. – Используете масонские штучки, пытаетесь обмануть правоохранительные органы. Теперь-то и я вижу. Двурушничество налицо. Давайте сюда тетради, Егор Александрович. – Он поднялся. – Оставляю вас, – многозначительно произнес Валера. – Пока! А вы? – обратился он к Олегову. – Остаетесь?