Книга Игры вышнего мира, страница 28 – Олег Авраменко

— Да, конечно, знаю, — нетерпеливо перебил её Марк. — Так что было дальше?

— Ну, я решила прогуляться по подвалу и зашла на хозяйственные склады. А там, в коридоре, увидела кота. Большущего, вот такого, — она показала руками размеры, — серого, с белым «воротничком» на шее. Точно как описывали Нильса. А в зубах он держал мышку.

— Призрак держал в зубах мышь? — скептически переспросил Марк. — Странно.

— Да, странно, — не стала спорить Абигаль. — Но мышка точно была, причём ещё живая. Нильс её выронил, когда увидел меня, и она убежала.

— Тогда, наверное, это был не Нильс. И вообще не призрак, а просто похожий на него кот. Обыкновенный кот, не оборотень.

Но Абигаль так решительно мотнула головой, что её вьющиеся рыжие волосы упали на лицо.

— Нет, всё-таки призрак, — настаивала она. — Призрак кота-оборотня. Он громко зашипел на меня — «шшшш!!!» — сказал по-человечески: «Прочь отсюда, малявка!» — а затем исчез.

— Спрятался?

— Нет, именно исчез. Так, как исчезают призраки. Просто растворился в воздухе. Всё так и было, точно! Мне ничего не почудилось.

— А ты не смотрела, были на полу следы или нет? Ведь призраки следов не оставляют.

Абигаль вздохнула:

— Нет, не смотрела. Я так испугалась, что сразу убежала, даже забыла про стирку. А потом боялась снова спуститься в подвал, дождалась Герти, и мы вместе пошли за постиранной одеждой. Она предлагала сходить на склады и проверить, но я не согласилась… Всё-таки я жуткая трусиха, — сокрушённо подытожила девушка.

— Не трусиха, а просто впечатлительная, — уточнил Марк. — Ведь теперь ты уже не боишься, правда?

— Да, уже не боюсь. Вчера спускалась в подвал, но в том коридоре кошачьих следов не нашла. Хотя, конечно, это ничего не значит — их могли затоптать или просто замести. Я не знаю, когда там проводят уборку.

— Если с моих времён ничего не изменилось, то как раз по пятницам, — сказал Марк. — Так что вполне могли замести.

Тут послышался тихий щелчок замка, дверь отворилась, и в комнату вошла Герти. Выглядела она вполне нормально, совсем не так, как в утрированном виде изображала Абигаль, но всё же Марк успел заметить в её глазах лёгкую поволоку, которая, впрочем, сразу сменилась радостным блеском.

— Добрый вечер, Марк! — лучезарно улыбнулась она, снимая своё меховое манто. — Как хорошо, что вы вернулись! Мы с Аби очень скучали без вас.

— Ну, ты-то не особо, — ехидненько ввернула Абигаль. — Тебе и так было хорошо. До самого вечера просиживаешь за книжками, потом гуляешь по парку… гм, в одиночестве.

Лицо Герти мигом вспыхнуло, она быстро повернулась к одёжному шкафу, открыла его и долго вешала там манто. Такая её реакция окончательно убедила Марка, что Абигаль была права в своих догадках.

— Как раз перед твоим приходом, — произнёс он, чтобы сменить тему, — мы говорили о призраке Нильса. Что ты об этом думаешь?

Герти наконец закрыла шкаф, подошла к своей кровати и присела, расправив на коленях платье. Вид у неё был уже не такой смущённый, хотя щёки продолжали пылать румянцем.

— Даже не знаю, что думать, — ответила она. — Я там не была, не видела того кота и не знаю, призрак он или нет. Надо было пойти и посмотреть, есть ли следы, но Аби не захотела, а я… честно говоря, я побоялась идти одна — а вдруг там действительно призрак.

— И мы не знали к кому обратиться, — добавила Абигаль. — Вас ведь не было в школе.

— Попросили бы Андреа. Уверен, она бы не стала насмехаться.

Герти покачала головой:

— Так она тоже уехала, в среду, кажется. Вместе с госпожой Фицпатрик. Кстати, они до сих пор не вернулись. Когда я шла из парка в школу, их окна были темны.

Ещё немного поговорив с девушками, Марк передал Герти деньги от князя Виллема, после чего все трое отправились на ужин. Абигаль прихватила с собой несколько тетрадей и учебников, а в ответ на вопросительный взгляд Марка объяснила:

— Это чтобы не возвращаться. После ужина у нас на этаже становится слишком шумно, и обычно мы с Герти ходим заниматься в кабинет ритуальной магии. Там тихо и спокойно, а мастер Линдгрен не возражает.

— Понятно, — сказал Марк, а уже в следующую секунду насторожился: — А какой это кабинет ритуальной магии — для младших классов или для старших?

— Для старших. В пятьсот двенадцатой аудитории — прямо под той самой шестьсот двенадцатой, которая замурована, — ответила Абигаль, догадавшись, к чему он клонит. — Но мы не делаем ничего плохого, если вы об этом беспокоитесь. Оно-то, конечно, интересно, что находится наверху, но если нельзя, значит, нельзя.

— А почему вы выбрали именно пятьсот двенадцатую?

— Я выбрала сама, ещё в прошлом году. Просто там мне лучше всего учится. И Герти тоже. Правда, Герти?

— Да, — коротко подтвердила Герти.

— И главный мастер не имеет ничего против, — продолжала Абигаль. — Когда он в первый раз увидел, что я занимаюсь в кабинете ритуальной магии, то просто показал пальцем на потолок — мол, даже не думай. А я твёрдо покачала головой — ни в коем случае. Тогда он кивнул и вышел.

— Ну, раз так, то всё нормально, — сказал Марк.

Спустившись на первый этаж, они расстались. Девушки пошли в ученическую столовую, а Марк — в учительскую. Ни Андреа, ни Гвен там не было, зато он встретил Ульриха Сондерса, который очень обрадовался его возвращению и предложил скоротать остаток вечера за шахматами. Марк охотно согласился — они с Сондерсом обладали примерно равным мастерством, поэтому играть с ним было интересно.

После ужина они сразу поднялись на седьмой этаж и направились к Ульриху. По пути Марк задержался возле квартиры Андреа, постучал в дверь, но ответа не было. Сондерс ухмыльнулся:

— И не надейся, сегодня её не застанешь. Они с Гвен вернутся лишь под утро.

— Откуда ты знаешь? — спросил Марк.

— У них всегда так. Каждый раз они возвращаются из своих поездок рано утром.

— И часто уезжают?

— Нет, не очень. Обычно на каникулы, но в том году пару раз отлучались и на выходные. Причём, что примечательно, никогда не отсутствуют больше пяти дней. Даже во время летних каникул.

— Летом они остаются в школе?

— По крайней мере, так было в прошлом году. Почти весь ноябрь и декабрь я провёл здесь, и Андреа с Гвен тоже. Уезжали только однажды — и ровно на пять дней.

— А куда они ездят, ты не в курсе? — поинтересовался Марк.

— Без малейшего понятия.

Сондерс открыл дверь своей квартиры, они миновали переднюю и вошли в кабинет.

— Но самое странное, — продолжал Ульрих, доставая из шкафа шахматную доску и коробку с фигурами, — что даже эти редкие отлучки совсем не нравятся Ильмарссону. Перед мартовскими каникулами я случайно услышал, как он просил Гвен повлиять на Андреа и убедить её не ехать. А Гвен ответила, что Андреа ни за что не согласится, её просто бесит необходимость постоянно быть в школе. И уже от себя Гвен добавила, что и сама она тоже должна иметь возможность хоть ненадолго отвлечься. Потом они завернули за угол, увидели меня и замолчали.