Онлайн книга «Девять граммов пластита Серия:»
|
Доктор Сливир кашлянул. – И все равно увязаем в долгах. Клиникам, где проводят диализ, в этом году из бюджета не переведено ни копейки. Это при том, что в бюджет забита отдельная программа по диализу. – Но ведь операции по-прежнему идут. Откуда вы берете лекарства, диализаторы? – За два часа в Федоровской больнице Лизавета вполне пристойно освоила местную терминологию. – Нам пока верят, дают в долг. Фирмы нас знают, поставки не останавливают. А диализаторы… – В голосе Геннадия Ивановича Сливира отчетливо проступил скепсис. – Вот комитет закупил, одноразовые. Оптом и дешево. Только зачем они нам? У нас у каждого пациента свой шприц, именной. Дорогущая машина для стерилизации давно стоит, так что мы разовые вообще не покупали, а на сэкономленные деньги приобретали необходимые медикаменты. Это капельку незаконно. Но приходится крутиться. Иначе здесь вообще все рухнет. – А больные? – Они живы, пока работает аппаратура. А когда встанет… – Врач очень выразительно махнул рукой. На прощание он угостил телевизионную бригаду кофе. Офис медико-консультативного центра «Диализ», который по совместительству возглавлял доктор Сливир, тоже располагался в Федоровской больнице. Но здесь все было оформлено по высшему классу: кожаные кресла и диваны, стеклянный журнальный столик, черный офисный стол – такие называют «столами руководителя». Чуть в стороне – рабочее место секретарши с компьютером и кофеваркой. Здесь не бедствовали. Кофе доктор Сливир любил. Иначе зачем понадобилось обзаводиться дорогущей кофеварочной машиной «Эспрессо»? – Да, в центре не бедствуют. Кофе, печенье, цирлих-манирлих. Больница победнее смотрится… – заявил Ромуальд Борисович, как только они вышли из девятиэтажного здания. – Центр коммерческий, больница бюджетная. Вот и вся разница, – рассудительно заметил Савва. – А деньги общие крутятся. Нет, ты скажи мне, раз я не понимаю, как так может быть? Зарплата триста рублей, а очечки цейсовские! – Врач должен хорошо зарабатывать, – сказала Лизавета, когда они устроились в стандартном телевизионном «рафике», как обычно оповещавшем всех, что «Петербургские новости» приехали «первые». – И я должен хорошо зарабатывать. И он. – Ромуальд хлопнул по плечу Савву. – О тебе я уже не говорю. Классные телеведущие – штучный товар. Так что… – Но ведь мы тоже не в джинсах «Ну, погоди» ходим. Кого-то они лечат за деньги и не скрывают этого. В дополнение к страховой медицине существует платная. Почечникам диализ – по особой программе, а тем, кто из запоя выходит или от чирьев лечится, – за деньги, – резонно ответил оператору Савва. – Сложно все это. – Лизавета решила выступить со своими резонами. – Я бы не возражала против платной медицины, если бы страховая работала как следует. А то у нас все перепуталось: казенные деньги уходят в коммерческие структуры, минздравовские институты и клиники нищают, а созданные на их базе частные предприятия процветают. Директора с полным правом говорят, что они получают восемьдесят долларов в месяц, клянут государство, сгубившее науку, но при этом отдыхают на Канарах и катаются на «Пежо». Впрочем, не все… – Лизавета заметила грустный, ожидающий взгляд водителя. Увлеченные спором о судьбах российской медицины и моральном облике отечественных жрецов Эскулапа, они забыли сказать, куда ехать. – Домой. «Домой» означало на студию. – Зайдем ко мне, кофе попьем. – Савва многозначительно посмотрел на Лизавету. Что-то он, верно, надыбал, что-то разоблачительно-сенсационное. Савва нарочито медлил, долго искал чашки – свою любимую, с черепом и перекрещенными костями, и Лизаветину, которой он обычно выделял большую кружку с портретом Мерилин Монро. Старательно отмерял пластиковой ложечкой сахар и кофе, озабоченно смотрел на колбу, в которую капал кипяток. Будто без его взгляда старенькая кофеварка вообще отказалась бы работать. Лизавета удобно устроилась в единственном на весь кабинет более или менее безопасном кресле и вопросов не задавала. Раз Савва хочет ее подразнить, лучше его не поощрять. А потому она с безразличным видом разглядывала гильзу на тумбочке и гадала, сильно она заполнена или нет. Эту снарядную гильзу привез Саша Маневич, регулярно снимавший все и всяческие стрельбы. Она стала контейнером для окурков, причем очень быстро родилась традиция – контейнер освобождали от содержимого, только когда он был забит полностью. Обитатели комнаты считали гильзу универсальным индикатором общередакционной нервозности. Если проблем, интриг и прочих неприятностей было много, гильза заполнялась быстрее, чем за месяц, а в мертвый спокойный сезон ее хватало месяца на два с половиной. – Ты молчать сюда пришла? – Савва протянул гостье чашку. – Не в моих правилах отвлекать хозяев, свято чтящих законы гостеприимства. Я так поняла, что ты нашел нечто грандиозное… – Да. И имеющее прямое отношение к нашему медицинскому сюжету. Савва уселся на стоящий возле дверей шаткий двухместный диванчик. – Одна дама из Счетной палаты, пожелавшая остаться неизвестной, передала мне очень любопытные документы. Там много чего есть. Например, подтверждение того, что страховые деньги уходят в коммерческие банки, а не в поликлиники и родильные дома… – Эту тему мы… – Да, да, пока не трогаем. Но там есть также кое-что о льготных и больничных лекарствах, а это имеет непосредственное отношение и к гемодиализу, и к тому, что в больницах, аптеках, поликлиниках хронически не хватает нужных препаратов. Савва вытащил из кармана пачку сигарет. – Схема проста и состоит из трех частей. Часть первая. – Он картинно щелкнул «Зиппо». – Бюджет ищет поставщика и находит его в «ближнем кругу» фирм и фирмочек. Далее закупки идут через подставную фирму, которая накручивает свой процент на цену производителя. Причем если зарегистрировать фирмочку за рубежом, на каком-нибудь оффшорном островке, то внутрироссийские ограничения на лекарственные ценовые накрутки не работают. Если же кто-то поймает за руку, то ничего, кроме обыкновенной халатности и неосведомленности, не пришьют. Ну, не знал человек мировые цены. – Это стандартная схема, так еще заводы по производству детского питания покупали, при содействии вице-премьеров. – Лизавета решила добавить льда в восторженный коктейль Саввиной речи. – Тут доказательства нужны. – Есть названия фирм, имена их учредителей и небольшая схема родственно-дружеских связей. Но ты меня не перебивай. Тут все в комплексе… – Савва затушил сигарету в квадратной стеклянной пепельнице и торопливо щелкнул зажигалкой, увидев, что Лизавета тоже достала сигарету. – Часть вторая, основная. Надо изгнать других поставщиков с рынка. Для этого издаются всяческие циркуляры и постановления, предписывающие закупать лекарства для муниципальных нужд в определенных аптеках, на определенных складах, а следовательно, у определенных людей. Копии циркуляров прилагаются. По странному стечению обстоятельств цены в уполномоченных аптеках выше, чем в среднем по стране. А названия и фамилии там фигурируют те же. И наконец, третье. Крупные фармацевтические компании дают оптовым покупателям существенные скидки, плюс десять процентов от стоимости контракта тому, кто принес заказ. Там это нормальная практика… Рынок… И в списках контрактодобытчиков те же… |