Книга Королевства Ночи, страница 80 – Крис Банч, Аллан Коул

Физайн покачал головой.

— Я почти не сомневаюсь, что король удовлетворит ваше прошение о пересечении наших границ, — сказал он. — Однако же такими полномочиями я сейчас не располагаю. Король Азба-ас просит вас воспользоваться его гостеприимством на день или два, чтобы, как только позволят дела, встретиться с вами лично.

Мне оставалось лишь принять это предложение. С королем спорить неразумно. Иначе быстро узнаешь, насколько велика его сила и власть. Поэтому я низко поклонился, как и Джанела, и по возможности искусно солгал, что счастлив принять это предложение.

И с этого мгновения мы стали пленниками короля.

Мне уже приходилось сталкиваться с двусмысленностью такого положения. Я бывал как в роскошных тюремных апартаментах, так и в кишащих червями подземельях, где слышны лишь вопли несчастных под пытками. Отведенная нам с Джанелой квартира являлась в этом отношении чем-то средним. Нас поместили в самой высокой башне одного из деревянных фортов на утесах. Нам предоставили три отдельные комнаты с постоянно горящими очагами, спасающими от озерной сырости. Окна самой большой комнаты выходили на залив, и мы видели, что наши корабли пришвартованы к узенькому островку. Экипажи остались на судах под усиленной охраной, дабы они своим присутствием не вызывали ненужных волнений среди эфезнюнов, как сказал Физайн. Естественно, что и у дверей наших апартаментов круглосуточно дежурила стража.

— Хотя обстановка в наших краях в основном мирная, — сказал Физайн, — но все же находятся смутьяны, ненавидящие короля и устраивающие беспорядки. Среди них есть и колдуны, заставляющие наших простодушных подданных порою заниматься противоправными действиями. И, следовательно, постоянная бдительность нам не мешает. Любой человек, пока не докажет свою полную лояльность, находится под подозрением.

Короче говоря, мы оказались в условиях скорее карантина, чем на положении пленников, вроде тех бедолаг, устремившихся в каньон и теперь заточенных в пещерах утеса под нами. Я видел их, когда на королевской барже нас подвозили к берегу. В пещерах находились сотни, если не тысячи рабов. Когда мы проходили мимо, входы в пещеры закрыли, но стоны несчастных и брань охраны были слышны.

Для обслуживания нам выделили нескольких рабов, что еще сильнее терзало меня, нежели нахождение под стражей. Пользуясь привилегией гостя, я выразил недовольство этим, настаивая на собственной прислуге. Мне разрешили вызвать к себе Квотерволза и Митрайка, на которого, я уже знал, можно положиться в затруднительной ситуации. Они расположились в помещениях под нами, и, поскольку их считали всего лишь слугами, у них появилась возможность достаточно свободно передвигаться по форту.

Митрайк почти мгновенно доказал, что на него рассчитывают не зря, поскольку отыскал сразу несколько возможных вариантов побега.

Самый бесхитростный вариант был — использовать наши камины, которые мы топили постоянно, дабы избавиться от сырости.

— Жизнь моряка — это не только вечный ветер да солонина, — разглагольствовал Митрайк. — Старина Митрайк живал время от времени и в городах. Это правда, мой господин. Особенно будучи босоногим шалопаем, у которого в мозгах было столь мало, что капитан мог посылать его лишь впередсмотрящим на мачту. Приходилось мне и дымоходы чистить, где было столько сажи, что и не поверите. Так что я кое-что в них понимаю.

— Продолжай, — сказал я.

— Так вот, — продолжил он. — Дымоходы выпускают дым наружу. Но они же и впускают свежий воздух. Вы понимаете, куда я клоню?

Я не понимал, но не прерывал его, и все вскоре разъяснилось. Если в доме несколько очагов, пояснил он, то все они, как правило, объединены одним общим большим дымоходом, который не только свободно пропускает дым, но и создает тягу, снабжая огонь свежим воздухом.

— Вчера я выходил наружу, — сказал Митрайк. — Попросил отпустить меня на рынок, чтобы состряпать своему господину приличный ужин. Меня отпустили под присмотром помощника квартирмейстера. И первым делом я обнаружил, что в этом здании полно каминов. А труб, из которых шел дым, я заметил только две. И тут уж не надо много мозгов, чтобы сообразить — все камины соединены таким большим дымоходом, что по нему пройдет целый корабль.

И он предложил использовать этот дымоход, чтобы выбраться на крышу замка. Оттуда, спустившись вниз, можно одолеть и стену, что совсем несложно с помощью такого моряка, как он, Митрайк. В случае чего, добавил он, такие воины, как мы с ним и Джанела с Квотерволзом, смогут проложить себе дорогу мечами и саблями. А там уже можно укрыться в окрестных лесах, пока опасность не минует.

План был неплох. Однако осуществление его означало бы то, что мы оставим на произвол судьбы товарищей на кораблях.

Митрайк усмехнулся.

— Так бы оно и было, если бы вы имели дело не с таким шкипером, как я. А старина Митрайк предал бы себя, ежели не продумал бы, что делать дальше…

Я поздравил его с сообразительностью и подбодрил, чтобы он продолжил разработку плана.

Квотерволз же показал свои таланты в другой области. Он произвел сильное впечатление на кухонную девушку, обладавшую пышными формами и богатым воображением, заставившим ее задуматься: что же находится в штанах у чужестранца? Сестра ее прислуживала в королевском обеденном зале, а мать была одной из многочисленных кухарок дворца.

Квотерволз не разочаровал предмет своей страсти — через несколько дней она снабдила его ценной информацией о том, что делается при дворе доброго короля Азбааса.

Выходило так, что Азбаас узнал о нас буквально накануне нашего прибытия. Когда же это произошло, последовала череда заседаний короля с советниками, с применением различных видов ночной черной магии, отчего вся кухонная челядь работала ночи напролет, снабжая совещавшихся напитками и закусками. — И ночные лампы по-прежнему горят, мой господин, — сказал Квотерволз. — Похоже, мы произвели на короля сильное впечатление. И он считает, что с нашей помощью он может осуществить нечто значительное. Но пока еще не уверен, что именно.

— Если ему нужен выкуп, я могу пообещать ему столько, что можно нанять две такие армии, как у него, и тогда посмотрим, какие сюрпризы окажутся на пути Модина и моего заблудшего сына.

Квотерволз покачал головой.

— Не знаю, мой господин, — сказал он. — Но сдается мне, что короля Азбааса привлекает нечто другое, нежели золотые монеты.

Я тоже это чувствовал, но у меня, искушенного жизнью купца, в рукаве находился еще не один десяток трюков, с помощью которых я пускал пыль в глаза многим державным особам с проницательными глазками.

От Квотерволза же мы узнали и о прошлой жизни Азбааса. И об истории его столицы, города Каджа.

Как и рассказала нам королева Бадрия, Азбаас некогда был шаманом в одном из племен, составлявших народ эфезнюнов. Но не Азбаас первый объединил эти племена.

— Осуществил это шаман самого большого и сильного племени, — сказал Квотерволз. — Королем эфезнюнов стал жадный человек, не доверявший никому, кроме Азбааса. Азбаас, не будучи дураком, но будучи талантливым шаманом, в конце концов стал играть этим королем, как кошка мышью. Заставлял его подозревать всех. Любой смышленый малый, попадавшийся на глаза королю, обвинялся в предательстве, и говорят, Азбаас всегда лично присутствовал на казнях, получая от этого наслаждение.