Книга Таинство, страница 126 – Клайв Баркер

Уилл прошел половину расстояния до человека, когда тот поднял глаза. Увидев Уилла, он вскочил на ноги, уронив руки от лица, покрытого грязью, с дорожками, которые промыли на нем слезы. Человек был в жалком состоянии, и о его возрасте трудно было судить, но Уилл предположил, что ему нет и тридцати. Очки на изможденном лице, спутанная борода и усы, которые давным-давно не стригли, как и сальные волосы. Одежда так же неопрятна, как и он сам, потрепанная рубаха и джинсы прилипли к грязному телу. Он смотрел на Уилла со смесью страха и недоверия.

— Откуда вы взялись? — спросил он.

Судя по произношению, под всей этой грязью скрывался хорошо образованный англичанин.

— Я пришел оттуда — снаружи, — сказал Уилл.

— Когда?

— Несколько минут назад.

Человек приблизился к Уиллу.

— И каким путем вы прошли? — спросил он и понизил голос. — А обратную дорогу найти сможете?

— Да, конечно, — ответил Уилл.

— Боже мой, о боже мой, — стал причитать человек, и дыхание его участилось. — И это не обман?

— Зачем мне вас обманывать?

— Чтобы я оставил ее. — Он прищурился, подозрительно глядя на Уилла. — Вы хотите, чтобы она принадлежала только вам?

— Кто?

— Диана! Моя жена! — Его подозрения явно переходили в уверенность. — Так вот оно что. Значит, Рукенау так понимает шутки, пытается отвадить меня искушением? Почему он так жесток? Я ведь сделал все, о чем он просил. Все-все. Почему он не может просто отпустить нас?

Его вопросы перешли в утверждения.

— Я никуда не уйду без нее. Вы меня слышите? Я отказываюсь. Если на то пошло, я лучше сгнию здесь. Она моя жена, и я не оставлю ее…

— Мне ясно, — сказал Уилл.

— Я вполне серьезно…

— Говорю вам: я понимаю.

— И если он хочет заставить меня…

— Вы можете помолчать одну минуту?

Человек умолк и моргнул, глядя на Уилла из-за очков и по-птичьи склонив голову.

— Я вошел сюда три минуты назад. Клянусь. Так мы можем просто поговорить?

Человек, казалось, был несколько смущен своим поведением.

— Значит, это место и вас поймало, — вполголоса сказал он.

— Нет, — ответил Уилл. — Оно меня не поймало. Я пришел сюда по собственной воле.

— И зачем вам это понадобилось?

— Чтобы найти Рукенау.

— Вы искали Рукенау? — переспросил человек таким тоном, будто подобные поиски были равносильны безумию.

— Да. Вы знаете, где он?

— Может быть, — ответил он раздраженно.

Уилл подошел ближе.

— Как вас зовут?

— Теодор.

— Друзья называют вас Теодор?

— Нет. Они зовут меня Тед.

— Можно, я тоже буду называть вас Тед? Не возражаете?

— Нет. Чего тут возражать?

— Хорошее начало. Меня зовут Уилл. Или Билл. Или Билли. Что угодно, только не Уильям. Уильям — это я ненавижу.

— Я… я ненавижу — Теодор.

— Рад, что с этим мы разобрались. Послушайте, Тед, нужно, чтобы вы мне верили. Больше того, мы должны верить друг другу, потому что оба попали в одну и ту же переделку. — Тед кивнул. — Так вот, почему бы вам не рассказать мне о… — Он хотел сказать «о Рукенау», но в последнюю минуту передумал и вместо этого сказал: — О вашей жене.

— О Диане?

— Да. О Диане. Вы сказали, она где-то здесь? — Опять опущенные глаза и нервный кивок. — Но вы не знаете где?

— Знаю… приблизительно…

Уилл понизил голос.

— Ее сцапал Рукенау?

— Нет.

— Так помогите мне, — попросил Уилл. — Где она?

Тед сжал губы, глаза сощурились за грязными стеклами. Снова птичий взгляд на Уилла. Потом он, видимо, решил, что должен говорить, и выложил всю правду:

— Мы не собирались сюда. Просто гуляли там, по утесу. Я любил наблюдать за птицами еще до женитьбы и убедил Диану пойти со мной. Мы не делали ничего запрещенного. Просто гуляли и наблюдали за птицами.

— Вы не местный житель?

— Нет. У нас был отпуск. Мы переезжали с острова на остров. У нас было что-то вроде второго медового месяца.

— И сколько вы уже здесь?

— Я не совсем уверен. Думаю, мы попали сюда двадцать первого.

— Октября?

— Нет. Июня.

— И с тех пор не выходили?

— Один раз я совершенно случайно нашел дверь. Но разве я мог уйти, оставив Диану? Я не мог этого сделать.

— А кто-нибудь еще здесь есть?

Тед перешел на шепот.

— О да. Тут есть он…

— Рукенау?

— И другие тоже. Люди, которые попали сюда, как Диана и я, и так и не смогли выбраться. Я время от времени слышу их. Один поет псалмы. Я пытался составить карту… — сказал он, бросая взгляд на выложенный перед ним мусор.

Прутики и камушки, маленькие горки мусора — это явно была его попытка воссоздать Дом в миниатюре.

— Скажите мне, что это такое, — сказал Уилл, опускаясь на корточки рядом с картой.

Он чувствовал себя как заключенный, планирующий побег с сошедшим с ума товарищем по несчастью. Гордое выражение на лице Теда, который присел с другой стороны карты и стал объяснять, только усиливало это впечатление.

— Мы находимся здесь, — сказал он, показывая на точку в лабиринте. — Я сделал это место своей базой. Этот маленький камушек — человек, который поет псалмы. Как я уже сказал, я его никогда не видел, потому что, стоит мне приблизиться, он убегает.

— А это что? — спросил Уилл, привлекая внимание Теда к большому пространству, пересеченному бечевками.

— Это комната Рукенау.

— Значит, мы совсем рядом? — спросил Уилл, оглядываясь на дверь, которая, как он предположил, ведет к Рукенау.

— Вам нельзя туда ходить, — сказал Тед. — Клянусь, нельзя.

Уилл поднялся.

— Вам не обязательно идти со мной, — сказал он.

— Но вы должны помочь мне найти Диану.

— Если вы знаете, где она, почему не выкрали ее сами?

— Потому что место, где она находится… Нет, это чересчур для меня… — У него был смущенный вид. — Меня… переполняют…

— Что вас переполняет?

— Эмоции. Свет. То, что приходит мне в голову. Даже Рукенау не может совладать с этим.

Уилла разбирало любопытство. Если он правильно понимает болтовню Теда, то в Доме есть еще некая часть, которая отвечает описанию, услышанному им от Джекоба много лет назад. «Он величественный, — сказал Джекоб Симеону. — И если бы мы были вместе, то могли бы пойти глубоко-глубоко внутрь, увидеть зародыш зародыша. Клянусь тебе».