Онлайн книга «Чистое сокровище»
|
– Так ты, парень, зовешься Монаганом? Вообще-то вряд ли, у нас в роду чернявых не было. Алессандро больше не смотрел на Тома. Его горящие глаза буквально сверлили Кэти, голос дрожал от еле сдерживаемого бешенства: – Значит, ты лишила мою дочь не только отца, но даже собственного имени? Надо же, а я и не подозревал в тебе такого цинизма, Кэтрин. Ты казалась мне порывистой, иногда ребячливой, упрямой, строптивой, нахальной, веселой, но никогда – циничной и расчетливой. Выходит, не так уж тяжело тебе дался наш разрыв, раз ты так быстро нашла себе замену! Но ничего: за все три года ада, за тысячу двести дней и ночей отчаяния я заставлю тебя страдать так же, как страдал я… Она рванулась вперед, разом забыв обо всем остальном. – Заставишь меня страдать?! Что, опять?! Да ты делал это с первого дня нашего брака! Я же была не нужна тебе, с самого начала стало ясно! Ты хотел ребенка. О да, моя беременность не была досадной помехой – наоборот, для вас это был прекрасный шанс! – Что ты несешь?! – Что слышал! Пока ты не знал, что я беременна, ты и палец о палец не ударил, чтобы найти меня, связаться со мной. Ты… – Никогда в жизни Алессандро ди Каррара не бегал за женщинами! – О, не сомневаюсь! Ты из тех, кто и кресту не поклонится, лишь бы корона не свалилась! Но, узнав о ребенке, ты встрепенулся, петушок! Ты отодвинул в сторону душеньку Лучиану и попросил ее подождать. – Мадонна! Дай мне сил… – Ты держал меня в доме, похожем на мавзолей, а относились ко мне как к сиротке, живущей из милости и до смерти всем надоевшей! Ты не верил ни единому моему слову, зато твоя мать и Лучиана всегда были правы! – Я дал тебе все, о чем может мечтать женщина, и готов был дать еще больше, а ты отплатила мне побегом! – Ты дал мне все, что угодно, кроме любви, внимания и сочувствия! – Не ври, убью! У тебя все это было, но знаешь, в чем твоя проблема?… Кэти и Алессандро стояли друг напротив друга и самозабвенно орали. Том Монаган бочком отодвинулся к крыльцу и присел на ступеньку. Совершенно очарованная происходящим Бу тихонько присела рядом с ним, привалилась к плечу. В тихой и размеренной жизни ирландской деревни Крислох-Маллингар такие феерические представления случались редко – если не считать приезда цирка весной, тогда Бу тоже очень понравилось. Тигр перепрыгнул через сетку ограждения и ушел гулять по деревне. Местные собаки восприняли это как личное оскорбление и загнали полосатого в огород к бабке Нэн, а она, ведьма старая (спасиееГосподиидайвсяческогоздоровья!) спасла зверюгу и привела обратно в цирк… – Том? Дед? – Что тебе, мелочь? – А чевой-то они делают? – Беседуют, Бу. Давно не виделись, то-се. – А чевой-то так громко? Том хмыкнул и обнял внучкины хрупкие плечики. – Так это… потому что любят друг друга… – …Твоя проблема в том, что ты из всего делаешь стремительные и неправильные выводы! Согласен, Лучиана чокнутая – но разве я изменял тебе с ней? Разве я тебе вообще изменял?! – А что она делала в одной квартире с тобой? Почему все время нашептывала мне, что ты ждешь не дождешься, как бы выгнать меня из дома и жениться на ней? – А почему ты верила ей, а не мне? – Да потому, что ты со мной вообще не разговаривал! Ты со мной спал – а все остальное списывал на гормоны! Отвечай вот сейчас, честно: что она делала в твоем римском доме в тот вечер, когда я туда позвонила?! – Вот именно! Раньше надо было спросить. Она приехала и призналась мне в любви! Тогда я и заподозрил, что у нее не в порядке с нервами… – О, как это мило! Как это нежно! С нервами! Да у нее крыша съехала по всей длине! Шурша шифером! – А вот это я понял значительно позже. Когда через три дня после твоего бегства она нарядилась в подвенечное платье, завернула куклу в пеленки Кларибель и пришла ко мне в спальню! – Что-о?! – То! И была безумная ночь, ее увезли в больницу, у мамы был сердечный приступ, а я метался как безумный, не понимая, что делать и к кому бросаться за помощью! Ну идиот я был, дурак, скотина – но что ж так-то, Кэти! По живому, с мясом… – Сейчас расплачусь! Думаешь, я в это время скакала и песни распевала? Да я уверена была, что это меня вы упечете в дурку, после той сцены с сонными каплями – знаешь, кстати, что там было? Я машинально сунула бутылочку в карман, потом сдала на анализ. Настойка белладонны! Пара лишних капель – и я бы прекрасно обошлась без дурки, прямым ходом отправившись на небеса! Ее сдерживала только опасность навредить Бу. – Не смей ее так называть! – Ище чево! – Вот именно, Бу! Еще чего! Как хотим, так и называем! Мы в нашей семье так привыкли! – Бесстыжая! Бессовестная, развратная баба! – Дед, а че такое разворотная баба? – Это… ну… такая… веселая, все время смеется и песни поет. С глазами такими… – Как бабка Нэн? – Н-ну… в какой-то степени… – Это я – бесстыжая? Это я – развратная? Да ты… – А какая еще? При живом муже жить с любовником на глазах у всех, да еще взять его фамилию – да тебя за многоженство… нет, многомужество надо арестовать! – Мне медаль надо дать – за МНОГО МУЖЕСТВА… Что?!! Что ты сказал?!! Охрипшая и красная как помидор Кэти вдруг умолкла, склонила голову на плечо, посмотрела на взмокшего и растрепанного Алессандро, потом отошла к крыльцу встала рядом с Томом Монаганом и сказала тихо: – А я-то не могу понять… Они с Томом переглянулись – и захохотали в голос. Слезы текли у них по щекам, они хлопали друг друга по плечам, тыкали пальцем в Алессандро и не могли ни остановиться, ни произнести хоть слово. Бу, которая не любила, чтобы смеялись без нее, встала, подошла к опешившему Алессандро и подергала его за руку. – Папа, ты что, дурачок? ТОМ – МОЙ ДЕДУШКА! ПАПА МАМЫ! Алессандро ди Каррара впервые в жизни почувствовал, что сейчас грохнется в обморок. Он смотрел на двух хохочущих над ним людей – и его красивые губы начинала кривить несмелая, робкая улыбка. – То есть… это… но ведь ты же… Мадонна!… Вы – отец Кэт… Теперь он ясно видел одинаковый разрез ореховых глаз, одинаковый рисунок улыбчивых ртов, чуть остроконечные, как у эльфов уши, одинаково широкую кость… Конечно, перед ним заливались смехом отец и дочь! В этот момент Бу, уже подуставшая на сегодня от чудес, совершенно буднично сообщила: – А вот и бабуля Би. Би, привет! Это мой папа! – Привет, милая. Здравствуйте, зять. А почему эти сумасшедшие так себя ведут? |