Книга Забудьте слово страсть, страница 15 – Сандра Мэй

Она смотрела на него с таким ужасом, с таким отчаянием, что Филипу очень захотелось ее поцеловать в нос и дернуть за непослушный локон. Глупая, маленькая Снежная королева! Такая серьезная, такая чопорная, такая одинокая…

— Я жду твоего ответа, мисс Артуа.

— Значит… вы… согласны?

— Минуточку! Я первый спросил.

— Спасибо, Филип. Большое спасибо!

Только сейчас стало заметно, что в комнате стоит непривычная тишина. Джонни бросил все свои новые игрушки и напряженно прислушивался к разговору у окна. Увидев, что Филип и Шарлотта замолчали, мальчик шагнул к ним.

— Фил! Это ты на ней взаправду жениться хочешь?

— Ну… ты против?

— Да нет… она неплохая, просто не знает еще ничего. А вы прям вот поженитесь, с каретой и всякими голубями белыми?

— Не исключено.

Джонни не отставал:

— Мама говорила, люди женятся, только когда очень сильно любят друг друга. А ты ее прям любишь?

— Видишь ли, Маленький Джон, в жизни бывает всякое…

— А вы прям и спать будете, как мама и папа, в одной кровати?

Филип и Шарлотта хором завопили:

— Нет!!!

Джонни мягко удивился:

— А почему?

Филип нашелся довольно быстро:

— Видишь ли, у мамы с папой была только одна комната и одна кровать. А у нас тут миллион комнат и тысяча разных кроватей. Всем места хватит.

— Не-ет, так не получится, потому что тогда у вас не получится деток, а Джули в парке говорила, что, когда дядя и тетя женятся, они спят вместе, а потом у них родятся дети. Только мне девчонку не надо родить. Они противные.

— Почему?

— Потому что ябеды. И плаксы.

Шарлотта тихо застонала. Филип фыркнул.

— Да, это вам не девятнадцатый век. Байки про аистов и капусту не проходят. Джонни, давай-ка проверим вещи и сходим кое-куда. Нам сегодня ехать знакомиться с одной важной дамой.

— Надоело уже, очень много всяких дамов. Я лучше с мистером Битом останусь.

— Ну нет, вождь. Эта дама — твоя родная бабушка. Мама мамы.

Шарлотта прерывисто вздохнула за спиной у Филипа. Этот насмешливый парень с шоколадными глазами так спокойно и легко управлялся с мальчиком, так светло смотрел на жизнь… у нее самой никогда так не получалось. Она сегодня чуть совещание не сорвала, все думала, как выпутаться из этой истории с мамой — а Филип так запросто подхватил игру…

И ей вдруг стало до слез, до боли жаль, что все это — всего лишь игра. И в шоколадных глазах никогда не плеснет настоящая любовь, и насмешливый голос не дрогнет, прося ее руки по-настоящему, и все так и останется — игрой.

Первые трудности настигли их во время подготовки к визиту. Филип заартачился и наотрез отказался принимать от Шарлотты подарок в виде нового костюма. Шарлотта нахмурилась и намекнула, что ее мама не обрадуется визиту жениха своей дочери, если означенный жених будет в джинсах и футболке. На это Филип ответил, что он собирается предстать в образе эксцентричного миллионера, а таковые миллионеры могут ходить в чем угодно и куда угодно. Вот, скажем, Элтон Джон…

Тут оба замолчали, вспомнив Элтона Джона и представив возможную реакцию мамы, если в качестве жениха к ней заявится на чашку чая подобное существо…

Одним словом, к маме поехали как есть.

Джонни довольно стоически перенес то, как его нарядили — в настоящий костюмчик, но причесываться отказался наотрез, пришлось применить грубую физическую силу. В результате Джонни обиделся, надулся и превратился из солнечного ангела — в маленькое капризное чудовище.

Мадам Артуа занимала верхний этаж старинного дома в одном из тихих райончиков Парижа. По пышности апартаменты не уступали дому Шарлотты, хотя и были несколько меньше по метражу.

Клементина Артуа оказалась весьма пожилой, но все еще интересной дамой. Строгое платье с глухим черным воротником-стойкой украшала великолепная бриллиантовая брошь, седые волосы были уложены в строгую прическу и слегка подсинены, манеры же мадам Клементины отличались властностью и были резковаты.

Нельзя сказать, что она тепло встретила Филипа Марча. Скорее наоборот. Ее приветствие было столь холодно, что никаких сомнений не осталось: мнения о семействе Марч мадам за эти годы не изменила, обиды не забыла и авансом свое расположение никому не подарит.

Иное дело — внук. При виде Джонни мадам Артуа разом растеряла все свое величие и пропела абсолютно ангельским тоном:

— Боже, как он похож на мою несчастную Жанет… Иди же, поцелуй свою бабушку, маленький ангел!

Джонни немедленно укрылся за ногой Филипа и проявил принципиальность в вопросах дипломатии.

— Не хочу я целовать эту старушку! Фил, пошли домой, а?

— Джонни, послушай, это твоя бабушка, и было бы правильно, если ты…

— У нее глазы злые! И она не любила моего папу!

Мадам Артуа окаменела лицом.

— Не верь тому, что тебе говорили обо мне, Жанно. Подойди ко мне. Я ведь и вправду твоя бабушка.

Шарлотта кашлянула и негромко заметила:

— Мама, возможно, малышу нужно немного времени, чтобы привыкнуть… у него были нелегкие дни.

— У него, судя по всему, была нелегкая жизнь в принципе. Впрочем, его-то уж точно не в чем винить. Одинокий молодой мужчина вряд ли имеет достаточное представление о том, как воспитывают детей!

Филип набрал воздуху в грудь, Шарлотта ловко наступила ему на ногу острым каблуком, но в этот момент появилась горничная, катившая перед собой столик, уставленный чайными чашками и всякими сластями. На блюде тонкого фарфора лежали всевозможные сандвичи, в изящной сухарнице — птифуры и печенье. Серебряный чайник сверкал начищенными боками.

Джонни замер, явно потрясенный красотой чайника и заинтересованный содержимым сухарницы. Он впервые сам отошел от Филипа и принялся изучать сервировочный столик.

Клементина просияла не хуже чайника.

— Сейчас, мой ангел, бабушка тебе поможет.

Она положила на маленькую тарелочку несколько сандвичей и тарталетку с крабовым мясом. Джонни немедленно схватил тарталетку и сунул ее в рот. В тот же миг он сморщился, торопливо выплюнул все обратно на тарелку и вытер рот рукавом. Клементина всплеснула руками и послала Филипу убийственный взгляд.

— Нет-нет, мой дорогой, джентльмен не должен выплевывать еду на тарелку. Кроме того, он должен уметь пользоваться салфеткой. Странно, что твой ДЯДЯ не научил тебя этому.

— Да уж, тут я недоглядел. В свое оправдание могу сказать только то, что мне никогда не приходило в голову кормить маленького мальчика крабовым мясом в винном соусе.