Книга Крик новорожденных, страница 73 – Джеймс Баркли

— В этом мы с тобой едины. Цард силен и стоек, а у нас почти нет нормальной защиты, — добавил Джеред, для которого явилось облегчением высказать то, что не пожелали слушать в Эсторре.

— Защиты от чего?

— От серьезного поражения.

— Это смелое и пугающее высказывание, если учесть, что исходит оно от тебя, — заявил Васселис с суровым видом.

— Ты не был в Атреске или в Царде.

Наступила пауза.

— Так это действительно серьезно?

— Ты видишь, что я улыбаюсь, маршал?

— Нет, — откликнулся Васселис — Не вижу.

Джеред не рассчитывал на такой поворот. Настроение испортилось как раз в тот момент, когда он сам начал успокаиваться. Казначей некоторое время молчал.

— Как скоро мы его увидим?

— Что?

— Вестфаллен, конечно.

— Извини. Я задумался. — Васселис почесал голову под шляпой. — Теперь уже совсем скоро. Поднимемся на следующий холм, и он будет лежать внизу, воплощение красоты и безмятежности, каким, безусловно, и является.

Джеред увидел, что глаза у Васселиса заблестели, и почувствовал, как его лицо согрела улыбка.

— Есть ли что-нибудь, что ты любишь больше этого якобы несравненного города?

— Не считая жены и сына? На самом деле нет. — Маршал-защитник негромко засмеялся, позволив себе расслабиться. — Ты ведь там ни разу не был, правильно? Всегда посылал подчиненных, несмотря на все мои советы.

— Возможно, меня всегда тревожило то, что прячется под поверхностью, — отозвался Джеред, пытаясь понять, всерьез ли он это сказал.

— Можешь не тревожиться, — заверил Васселис.

— В этом еще надо убедиться. — Джеред протер запорошенные пылью глаза. В долине, по которой они поднимались, небо отличалось поразительной синевой, а в воздухе царили жара и безветрие. — Сколько я не был в Кирандоне?

— Пару лет или что-то около того, — ответил Васселис.

— Могу поклясться, что за это время твой сын стал вдвое выше.

Казначей посмотрел на Кована, который ехал и беседовал с его группой расследования. Нетта предпочла закрытый экипаж, защищавший от жаркого солнца. Кован ехал с ними не просто ради отдыха. Он был полезным свидетелем — и, как понимал казначей, возможным участником заговора. И его мать тоже.

— Обещай, что найдешь время устроить с ним учебный поединок, — попросил Васселис. — И не надо его недооценивать. Сейчас он входит в десятку лучших в Кирандоне, а ведь ему всего семнадцать.

— Буду рад. Мне не мешает попрактиковаться.

— На каком ты сейчас месте?

— Ну, после этих игр я буду нигде, но сейчас я третий, — проворчал Джеред. — В последнее время у меня нет возможности участвовать в поединках. Слишком много дел вне Эсторра.

— Третий? Наверное, вам все-таки лучше не биться. Я не хочу, чтобы ты ему что-нибудь повредил.

— Обещаю быть нежным и ласковым.

— Это нечто новенькое.

Они замолчали. Кони преодолевали последний участок подъема. Джеред почувствовал, как появляется ветерок, и ощутил в воздухе запах моря. Васселис натянул поводья и остановился.

— Ну, вот мы и приехали, — объявил он. — И попробуй сказать, будто я преувеличивал.

Маршал не преувеличивал. Вестфаллен был прекрасен. Начиная с рыбацких баркасов в заливе и кончая потрясающим водопадом. От золотистого песчаного пляжа и до белоснежных домов, построенных вокруг форума и фонтанов. От полей, где колыхалась пшеница, и буйно росли овощи, до водяной мельницы, чье тихо шлепающее колесо задавало медленный ритм жизни. Он был прекрасен, как на картине. Казалось невозможным поверить, что ересь, о которой рассказал Васселис, действительно растекается по этим мощеным улочкам и пропитывает каждый камень.

Его отряд подтянулся на холм, и Джеред посмотрел направо. Ему придали всего двоих людей, но самых лучших. Капитан Арков входил в личную охрану Адвоката, и его едва удалось оторвать от семьи и всех обязанностей. Он будет смотреть на все скептическим взором, не замутненным религиозными идеями. И еще мастер-инженер Адвоката, беспокойный стареющий гений Орин Д'Алинниус. Джереду необходим взгляд ученого и инженера, а лучшего в Конкорде не было. Если не считать Рована Неристуса, которого Роберто держал при себе в Царде.

Позади него остановилась повозка. Двадцать телохранителей Васселиса и собственный отряд левимов Джереда, элита сборщиков, ждали приказа продолжить путь.

— Я думал будет что-то более мрачное, — проговорил Д'Алинниус, чьи маленькие глазки почти спрятались под нахмуренными бровями. — Ты обрисовал это место как какую-то твердыню зла. Я скорей бы остался здесь на покой, чем рекомендовал стереть этот город с лица земли.

Джеред покачал головой и проговорил скорее для Васселиса, чем для самого себя:

— Думаю, ты вспомнишь, что на самом деле я говорил так: ересь может предстать снаружи белой и невинной, тогда как внутри будет биться черное и непреклонное сердце.

— Очень поэтично, — пробормотал Васселис.

— Я не хочу, чтобы люди меняли свои взгляды просто потому, что все выглядит так мило. — Джеред в упор посмотрел на Д'Алинниуса. — Это ясно?

— Науку внешний вид не обманывает, — пожал плечами инженер.

— Капитан Арков, вам есть что добавить?

Джеред заметил, что капитан хмуро смотрит на лежащий внизу Вестфаллен.

— Я пытаюсь понять, откуда взялось это облако, — сказал он, указывая на дальнюю часть города, где над полем пшеницы на совершенно ясном небе росло серое пятно.

— Столб дыма, по-моему, — предположил Джеред.

— Нет, — возразил Д'Алинниус. — У него нет свойств ни того ни другого. — Он откашлялся. — Скорее всего, это мираж, созданный жарой и близостью моря. Ничего еретического в этом нет, как я подозреваю, казначей Джеред. Пока. — Он помолчал. — Постойте. Ведь это…

Васселис смеялся.

— Да! Поразительно, правда? И может считаться чудом после двадцати дней сплошного солнца, вы согласны со мной?

Джеред почувствовал, как у него колотится сердце, и он пробормотал молитву, призывая Бога сохранить их в своих объятиях. Это была одиночная туча, она не двигалась по небу, и она проливалась дождем.

* * *

— Получилось, получилось! — воскликнул Кессиан из своего кресла.

Миррон расслышала его слова, и они придали ей уверенности. Она чуть сильнее прижала пальцы к затылку Ардуция. Мальчик стоял на коленях на земле позади виллы, где орошение провести не удалось, и посевам грозила опасность из-за долгого отсутствия дождя. Одну руку он опустил в ведро с водой, вторую повернул ладонью к небу.

За последний сезон их способности раскрылись, словно рассеялся туман, позволив впервые увидеть новую землю. Они научились ставить преграды, когда использовали окружавшие их энергии жизни, усиливая их и меняя их форму, и получали результаты, которые были одновременно чудесными и пугающими.