Книга Те, кто старше нас, страница 64 – Алексей Барон

— «Юнайтид Роботс».

— Вот как? Уже теплее.

Госпожа Лоа нахмурилась.

— Вы хотите оставить себе это трансповтное средство?

— Хотелось бы.

— Поэтому отказали Тиму?

— Да.

— И что он сказал?

— Ничего особенного. Откланялся.

— Кто? Тим? Ну и ну! Это значит, что он уже действует. А действует он порой чересчур размашисто. Где сейчас «Туарег»?

— У Япета-14.

Госпожа Лоа нажала кнопку. Тотчас отозвался прелестный голос:

— Леди Президент?

— Эвридика, дорогая, какой патрульный корабль сейчас ближе всего к Япету-14?

— Выясняю… Секунду… Готово. Фрегат «Зенгер» все еще принимает запасы на Япете-Главном.

— Все еще?

— Роджер любит заправляться у нас, вы же знаете.

— А, это удачно. Свяжи меня с ним.

Послышались мелодичные звоны.

— Фрегат ОКС «Зенгер» на связи, — доложила невидимая Эвридика.

Госпожа Лоа поудобнее устроилась в кресле.

— Алло! Роджер? Да, это я. Ты бункеровку закончил? Вот и замечательно. Слушай внимательно. Отпуск прервать. Компенсацию выплачу по статье «профилактика правонарушений». Несогласных заменить из резервного экипажа. Сейчас же стартуй к Япету-14. Ускорение — экстренное. Задача: взять под охрану спасательный звездолет «Туарег».

— Да что стряслось? — прорвался недоумевающий Роджер.

— Наш приятель Тим может нахулиганить.

— Греггсен?

— Кто же еще.

— Ах вот оно что. Понял.

— Тогда действуй.

— Но… как же начальник штаба ОКС? Я должен получить приказ.

— Вплоть до продажи «Туарег» является собственностью Космофлота. Верно?

— Верно.

— Следовательно, охраняя его, ты не выходишь за рамки предыдущего приказа.

— Ну, это как трактовать…

— Истрактуем. Первый раз, что ли? А с начальником штаба я поговорю. Фрегаты он где заправляет, не помнишь?

— Даю стартовое предупреждение, — мгновенно отозвался Роджер.

— Вот и умница, — одобрила Сатурн-Президент. — Пора уж тебе командовать чем-нибудь покрупнее фрегата.

Роджер тактично промолчал.

— Да, вот еще что, — сказала госпожа Илеа Лоа. — Передай Тенгизу от моего имени, чтобы коридор тебе освободил. И до прибытия на место — больше никому ни звука.

— Йес, мэм.

— Хорошо. Удачи!

— Конец связи? — спросил Роджер.

— Связи-то конец, — задумчиво ответила госпожа Илеа Лоа. — Но не было бы начала истории.

Не знаю, как Круклис, а я с удовольствием наблюдал работу Президента. Решительность, четкость, стремительность и размах действий этой удивительной женщины впечатляли.

— Мы у вас в долгу, — сказал я.

— За что?

— Вы решили нашу проблему. И решили меньше чем за минуту.

— Так на то и выбраны, — простецки улыбнулась госпожа Илеа Лоа. — Но учтите, если дело дойдет до аукциона, шансов у вас очень мало. Можно сказать, их вовсе нет. Греггсен не просто богат. Он богат чудовищно. Даже не представляю, к чему такая бездна денег одному человеку. По-моему, он их коллекционирует ради самого процесса.

При этих словах я опечалился.

— Ну-ну, — сказала Президент Сатурна.

В ее черных глазах зажглись огонечки.

— Вовсе не обязательно, чтобы дело дошло до аукциона. Возможно, что Космофлот захочет просто подарить вам «Туарег». Думаю, такой поворот событий исключать нельзя.

Я хотел что-то сказать, но был остановлен плавным жестом.

— Так было бы справедливо, граф. После того, что вы пережили и свершили у Кроноса. Вот и все.

Госпожа Илеа Лоа встала. Аудиенция закончилась.

— Титан и в самом деле замечательная планета, — улыбаясь, сказал Круклис. — Жаль, что мы не можем задержаться.

— Прилетайте еще, я покажу вам наши шахты.

— Уверен, люди у вас лучше, — сказал я.

— Бюрократы здесь плохо себя чувствуют, — закивала Сатурн-Президент.

— Атмосфера не нравится?

Госпожа Илеа Лоа беззаботно рассмеялась:

— Ну, конечно. Атмосфера. Вы умеете выражаться очень точно. Мистер Рыкофф, если окажетесь без работы, я с удовольствием возьму вас министром иностранных дел. Не забудете?

Я поразился до глубины души:

— Вас?!

Сатурн-Президент всплеснула руками:

— Нет, ну какие способности…

— В связи с экстренным пролетом фрегата Объединенного Космофлота Солнца прибытие планет-экспресса «Ситутунга» задерживается на двадцать семь геоминут, — объявил софус космопорта. — Сатурн-диспетчер Георгадзе приносит извинения и гарантирует, что предоставит возможность ликвидировать отставание на трассе.

— Интересно, этот несчастный Георгадзе когда-нибудь отдыхает? — удивилась Мод.

— Быть может, он робот, — проворчал Круклис.

Я похлопал его по плечу.

— Не переживай.

— Попробуй тут. Я опозорен, Серж. Чтоб какие-то девчонки… такого мудреца… Я же с Кроноса лечу!

— Тебе нужно развеяться.

— Это есть возмездие за прошлые жизни, Серж.

— Если и так, то не самое болезненное.

— Давайте прогуляемся, — предложила Мод.

После Кроноса это было едва ли не первым проявлением инициативы с ее стороны. Я обрадовался:

— Давайте, давайте!

Мы вышли в зал ожидания. Наступал вечер. За высокими окнами сгущалась тьма. Свет ламп многократно отражался в стеклах, создавая череду миражей. Центральный зал вокзала, и без того огромный, терялся в зеркальной бесконечности.

Просторные помещения на Титане — не каприз, не роскошь и не дань моде. Это дань необходимости. Человек здесь весит немногим больше, чем на Луне, и процесс прямохождения имеет особенности. Отталкиваешься от пола, виснешь в воздухе и размышляешь о чем-нибудь. Либо разглядываешь макушки тех, кто еще не прыгнул. Потом, если ни с кем не столкнешься, медленно опускаешься метрах в трех—четырех. Совсем не обязательно в том самом месте, куда стремился.

Вот такими растянутыми, порхающими шагами к нам подходили и подходили люди. Пожимая руки, отвечая на приветствия и поздравления, мы постепенно приблизились к памятнику человеку, открывшему Титан. Он был установлен меж двух фонтанов с сонно падающими струями.