Книга Третье пришествие, страница 46 – Алексей Барон

— И кислорода много, — напомнил Григорий. — И водяных паров.

Го махнул рукой.

— Да о чем тут говорить! Срочно посылаем эти картинки на Землю.

— Уже послал, — обиделся Венсан. — Ответ мы получим на следующем витке «Одиссея».

— Через пятьдесят минут…

— Нам есть чем заняться в это время. Я еще не все показал.

Венсан повернул объектив на девяносто градусов. С восточной стороны от скважины тоже что-то смутно белело.

— Еще одна стена? — спросил Эдвин.

— Или перегородка. Но суть не в ней.

Венсан наклонил объектив. Слабое пятнышко света упало на пол этой весьма необычной пещеры. Перемещаясь справа налево и в обратном направлении, оно несколько раз пересекло две параллельные темные линии.

— Эге, — сказал Го. — Уж эти-то рельсы точно не привозили с Земли.

— Что ты, — согласился Григорий. — Синантропы, синантропы.

Потом все замолчали. И без команд с Земли всем стало ясно, что нужно во что бы то ни стало проникнуть в лабиринт. Отложив все прочие дела.

Но как? Метеоритная котловина казалась безнадежно погребенной под толщей песка и размолотых пород. Эти аморфные массы гасили сейсмические волны. Отыскать под ними туннель было крайне сложно. Да и вряд ли там могло что-то уцелеть при взрыве. А выше, на плато, рытье колодца глубиной в сто тридцать или даже сто сорок метров представляло собой задачу совсем уж нереальную. Ни сил, ни времени на такую работу не имелось. Не говоря уж о специальных инструментах и оборудовании, которые вовсе отсутствовали.

— Безнадега, — сказал Григорий.

* * *

— Эдди! Эдди!

— What?

— Я не могу уснуть.

— Really? But I can.

— Ничего, ничего.

Эдвин разозлился.

— То есть как это — ничего? Я спать хочу.

— А я — бабу. Давай еще разок на карту посмотрим, а? Потом отоспимся, на орбите.

— Oh, those Russians… ну давай, — без энтузиазма согласился Эдвин.

Достали, развернули, молча уставились на фотоплан местности. Это был самый свежий из снимков, переданных с «Одиссея». Но ничего нового на нем не имелось. Эдвин начал клевать носом.

— Не верю, — вдруг сказал Григорий.

— Ты о чем?

— О том, что у тебя нет плана. Не верю.

Эдвин хмыкнул.

— Ты разбудил меня только для того, чтобы это сообщить?

— Не увиливай, парень.

— Ладно. Но предупреждаю: шансов мало.

— Похоже, что мы об одном и том же думаем. Ниргал?

— Да.

— А где?

Эдвин обвел маркером участок берега.

— Вот здесь при падении метеорита откололась часть склона. Как видишь, она не рассыпалась, а только отошла. Причем, цельным фрагментом. Между ломтем отвала и обрывам плато получилась щель. Вот туда и следует заглянуть.

— Рискованно. Может засыпать. И наши сейсмографы туда не дотягиваются.

— Придется переставить. Мы проведем разведку. Сначала просто посмотрим сверху, с обрыва. Думаю, это не слишком опасно.

Григорий кивнул.

— Вот теперь можешь и поспать, парень.

Как же, как же — поспать! Пискнул сигнал вызова и на экране появился Доктор-Виктор. В одной руке он держал пакет с кофе, а в другой — незажженную трубку. Слышались звуки классической музыки.

— Привет, марсокопы.

— Привет, небожитель.

— Остальные спят? — спросил Доктор-Виктор.

— На заслуженном отдыхе, — поправил Григорий.

— Ладно, пусть их неведение продержится еще пару-тройку часов. У меня для вас две новости.

— Начнем с хорошей, — зевая, предложил Григорий.

— Пожалуйста. Мы подготовили к отправке еще одно яйцо.

— Очень мило. А плохая?

— Эллас мутнеет.

— Что?

— Эллада, говорю, мутнеет.

— Облака?

— К сожалению, нет. Пыль поднимается.

Григорий перестал зевать.

— Сколько у нас времени?

— Да кто же знает. Но отоспаться успеете.

— Как же, — проворчал Эдвин. — Поспишь тут с вами.

* * *

Клаус, как всякий истинный немец, был с детства приучен к порядку и дисциплине. Служба в бундесвере эту привычку превратила в инстинкт.

Каждое утро начиналось с физических упражнений, за которыми с неотвратимостью судьбы следовали водные и гигиенические процедуры. Освежившись, накинув халат и высушив волосы, герр Кинкель принимался за легкий завтрак. Затем надевал приготовленный с вечера комплект чистой одежды, причесывался и был готов к применению. На все про все уходило приблизительно сорок семь с половиной минут (плюс-минус двадцать две секунды), и ни единожды с начала экспедиции ход событий не менялся. Вплоть до 27 мая Последнего года.

Звонок англичанина застал Клауса в шарообразной ванне.

— Они отбились, — сообщил Доктор-Виктор.

— Гуттен морген. Ты про Землю?

— Йес. Только что получил сообщение. Держатся земляне.

— Замечательная новость, — холодно сказал Клаус, включая горячую воду. Он всегда так поступал в конце водных процедур. — Я скоро приду и с удовольствием посмотрю всю сводку. Очень рад, что проблему решили.

ДВ не отставал.

— Зато у нас появились кое-какие проблемы. Собственно, из-за этого и беспокою.

— Непосредственные угрозы есть?

— В данный момент — нет.

— Я буду готов через девятнадцать минут, — с нажимом сообщил Клаус. — Тогда все и обсудим. Сэр?

— Как знаешь, — хмыкнул англичанин. — Экселенц.

Клаус проигнорировал его неудовольствие и продолжил выполнение утренней программы. Орднунг ист орднунг, черт возьми. В мире нет ничего ценнее и эффективнее планомерной работы. Когда все происходит в свой черед и в свое время. Жаль, что кроме немцев этого никто не осознал. Ну может быть, еще японцы.

Ровно за одну минуту до начала своей смены он появился в кабине управления. Чисто выбритый, пахнущий дезодорантом, с идеальным пробором на ясно работающей голове. Занял командирское место, нацепил переговорное устройство, пробежал глазами показания приборов. Затем вопросительно взглянул на доктора.

— Как спалось? — любезно спросил тот.

— Отлично. Ну и какого рода у нас проблемы?

— Метеорологического.

Клаус почти обиделся.