Книга Братья Дракона, страница 51 – Робин Бейли

— Он тоже хочет видеть тебя, — ответил Диез. — Но сейчас день, и он не сможет принять телесный облик.

— Ерунда.

Роберт приготовился встретить уже почти привычную волну гнева. Из центра круга на него мрачно глядел призрак старого мага. Флогис витал в нескольких футах над полом, сложив на груди руки в широких рукавах.

— Ты что-то узнал? — спросил Роберт с большим нетерпением, чем за все прошедшие дни.

— Подойди к котлам. Загляни внутрь.

Роберт уже давно не боялся Флогиса. Он приблизился к одному из медных котлов и перегнулся через край. Алый свет теплой волной залил его лицо, но увидел он лишь зияющую пустоту.

О, горе, моя земля!

Что будет с тобой теперь

Под пятою у Царства Ночи,

Под игом Темных Земель?

Роберт сердито оглянулся:

— Откуда ты знаешь эти слова? Их написал я! Они из моего романа!

— О, горе, моя земля! Что будет с тобой теперь… — задумчиво повторил Флогис, явно не собираясь ничего объяснять. — Твой друг здесь, Роберт.

Дандо указал на котел. Темнота внутри закружилась, и показалось спокойное лицо Скотта; волосы его шевелились, словно в потоке воды.

— Я не знаю, жив он или мертв, но Скотт Силвер сейчас в Темных Землях.

— У нее?

— Думаю, да.

Марис подошла и дотронулась до его руки.

— Мне… очень жаль, Роберт.

Он смотрел в котел до тех пор, пока изображение не исчезло.

— Мы найдем его, Роберт Погловски. Новый Совет согласен. Ты много сделал для Гурана, и помочь тебе — наш долг. Мы освободим его — живого или мертвого.

«Скотт в ее руках, — подумал Роберт. — Живой или мертвый. Так сказал Флогис. Разгадка все так же далека, и остается лишь один способ узнать ее. Незаконный. Возможно, опасный. Но верный».

— Я отправляюсь домой, — объявил он, отходя от котла к краю золотого круга. — Я должен знать, что находится в могиле Скотта, — если там вообще что-нибудь есть.

— Используй портал рядом с Калосой, — предложила Марис. — Там всегда будет находиться страж из моего народа, чтобы помочь тебе. Так и было всегда, пока о портале не забыли.

Роберт вспомнил полуразвалившуюся хижину на скале и кивнул. Они с Флогисом уже говорили о портaлаx. Порталов в Пейлноке было много — известные и забытые, а то и вовсе еще неизвестные. Впрочем, пользоваться ими теперь было не так легко — из-за луны.

— Когда ты уходишь, сын Парадейна? — Флогис был опечален.

— Не знаю. Скоро. Надо обсудить это с Эриком.

Родриго подошел ближе:

— Он на крыше.

Роберт вздохнул:

— Знаю. Уже несколько дней там пропадает. Пойду взгляну, как он.

Роберт поблагодарил Флогиса, зная, как непросто было тому воплотиться при свете дня, и попрощался с Марис.

— Я пойду с тобой, если не возражаешь, — сказал Диез. — У меня кое-что есть для него.

Они вместе покинули святилище. Роберт сначала нахмурился, но лишь на миг.

— Родриго, мы с тобой не очень-то ладили, но мне хочется поблагодарить тебя за то, каким другом ты был Эрику.

— Да? Надеюсь, я и твой друг, Роберто.

Роберт вскинул голову:

— Ты… Блор ведь много значила для тебя, правда?

Старый врач опечалился, и Роберт пожалел о своем вопросе. Но Диез поднял глаза и покачал головой:

— Блор предала меня. Когда она напала на меня, в ее глазах была такая ненависть… Я решил, что Блор хочет меня убить.

— Она этого не хотела, — мягко напомнил Роберт. На самом деле Блор обездвижила Родриго маленьким дротиком, таким, какие иногда использовала Аланна. — Может, она была одержима Керисом Чатеритом как королем Терреборна?

Диез устало улыбнулся:

— Нет, Роберто. Я давно живу в Пейлноке и уже не раз видел такое. У каждого человека найдутся личные причины служить добру или злу. Я думал, что знаю Блор, но ошибался.

Роберт запустил механизм, открывающий двери, и вышел на крышу. Он заморгал от хлынувшего в глаза яркого света. На треножнике сиял новый шар, наполненный секой'мелин. Три дня назад его доставили сюда на паре драконов и осторожно опустили на веревках — впечатляющее зрелище.

Эрик не заметил появления брата. Он стоял облокотившись о парапет, напевая старую песню первых переселенцев далеким от совершенства баритоном и глядя, как Тень описывает бесконечные круги над башней. Дракон заметно похудел и от усталости едва шевелил крыльями — он не спал со дня гибели Даниэля и почти не ел.

Тень снова пролетел мимо, издавая жалобные вопли.

Роберт и Родриго переглянулись и подошли к Эрику. Бедняга был давно не брит и нуждался в горячей ванне.

— Давненько я не слышал «Фургонщика», — сказал Роберт наигранно спокойным тоном.

Эрик слегка пожал плечами.

— Я уже все попробовал. Все песни, какие знал. Валис говорит, что он умрет.

Роберт не знал, что и ответить. Он никогда не видел брата таким мрачным. Всех опечалила гибель Даниэля, но Эрика — больше всего. Даже возвращение Валиса не заставило его спуститься с крыши.

Диез порылся в мешочке, висящем на поясе, и вытащил какой-то предмет, завернутый в ткань.

— Драконы не берут себе второго седока, но я тебе кое-что принес. Роберт говорит, ты умеешь на ней играть.

Эрик развернул ткань. Это была маленькая губная гармошка из дерева и серебра.

— Я принес ее, когда в последний раз покидал Парадейн. Когда-то я играл на ней для своей маленькой дочки, а потом разучился. Может, ты сможешь?

Эрик молча кивнул. Диез похлопал его по плечу и отошел, оставив братьев одних.

— Я не позволю ему умереть, Бобби, — сказал Эрик. Он поднес гармонику к губам и подул. Несмотря на то что последний раз на ней играли много лет назад, звук был все такой же чистый.

И Роберт понял, что братом движет не отчаяние, но решимость. Даже днем, без свечения, дракон был великолепен, и потерять его было бы ужасно.

Но Эрика тоже не хотелось терять.

— Может, все-таки спустишься и поешь? Тени не полегчает от твоей голодовки.

— Нет. Он слышит меня. Вот упрямая зверюга! Он знает, что я здесь.

— Может, ему не нравится твое пение? Пока что ведь никому не нравилось, а? — попробовал пошутить Роберт.

— Я больше не буду петь.

И он заиграл какую-то печальную мелодию. Роберт узнал старый блюз «Хмурое воскресенье». Эрик играл, вкладывая всю душу, и, закончив, повторил еще раз.