Онлайн книга «Рыцарь идет по следу!»
|
– Мог бы хотя бы сделать вид, что тебе приятно. – Мам… – сказал Рома и запнулся, не зная, как оправдаться. Ко всему прочему в новогоднюю ночь ему приснился поразительно противный сон. Словно весь мусор, который после него, Ромы, остается, не исчезает в мусорном ведре, а остается при нем. И ему приходится носить его на себе. Растет гора мусора. Сначала это пакетик из-под орешков, потом скомканные листы из тетради, старые кеды, пузырчатая велосипедная упаковка, огрызок яблока, банановая кожура… Гора мусора растет, и вот Рома уже не в состоянии сделать шаг. Ноги подгибаются, он падает и остается лежать, погребенный под горой мусора. В первый день нового года Толя Маленький отвез Рому с родителями в дом отдыха. Перед отъездом Рома собрался с духом и позвонил Юрику. Ему ответил равнодушный, безучастный ко всему голос: – Привет. – Привет, – сказал Рома, изображая энтузиазм. – Как дела? – Отлично, – ответил Юрик. – Я не верю, что ты украл. – Мне все равно. – Кто-то наверняка платок подменил. – Ага, – отозвался Юрик. – Нет, правда, тебя вор хотел подставить. – Ты чего звонишь? – спросил Юрик. – Я просто… – Рома запнулся. – Узнать, как дела. – Дела отлично, – сказал Юрик и замолчал. Продолжать разговор не было смысла. – Пока. – Пока. В доме отдыха Рома познакомился со своим ровесником. Это был худой мальчик, выше его на голову, с негнущейся спиной, словно он проглотил лыжную палку. – Меня зовут Артемий, – сказал мальчик и добавил: – Артем и Артемий – это два разных имени. Подбородок Артемия был всегда высоко поднят, и от этого обладатель подбородка казался высокомерным, даже надменным. Они катались на лыжах и на коньках. Играли в футбол ярко-красным мячиком на белом снегу. После пили чай в местном кафе. – Мы теперь лучшие друзья, да? – сказал Артемий. И это был не вопрос. Скорее утверждение. – Нет, – сказал Рома, подумал и добавил: – У меня уже есть лучший друг. На Рождество Роме подарили деньги в конверте. – Купи себе что хочешь, – сказала мама. Рома сказал «спасибо» и подумал, что он бы сейчас все деньги отдал, только бы вернуть Юрика. Учебный год начался с общего сбора в «Пещере». Им объявили, что в этой четверти и «Диего» и «Осирис» больше играться не будут. В планах новый спектакль – «Том Сойер». Ставить его будет Нянькин. Выходило, что Макар Семенович проиграл в режиссерском противостоянии. Да и сидел он на общем сборе безучастный, грустный и почти ничего не говорил. В перерыве Веролоев показал всем фотографию уползающего со сцены Ромы. Точнее, это была задняя часть Ромы. Все смеялись. Рома, по обыкновению, обиделся. После старенькие и оставшиеся новенькие сели кругом играть в «Нагружаю корабль…». Решили нагружать корабль вещами на букву «К». – Кружками! – Круассанами! – Кисточками! – Клаксонами! – Кухнями! – Карапузами! – Крючками! – Колбасами!.. Рома сидел и думал, что если карапузы попадут на корабль, то они обязательно съедят колбасы. И круассаны тоже не пощадят. Играя, юные артисты веселились от души, говорили и одновременно махали руками, спорили. Краем глаза Рома заметил, что Веролоев берет фотоаппарат и тихонько встает. Он явно не желал, чтобы на его уход обратили внимание. Но Рома после случая с часами всегда замечал тех, кто сам собой куда-либо исчезает. В этот раз Роме поведение Веролоева показалось подозрительным, он тоже поднялся и последовал на расстоянии за ним. Когда Рома вошел в раздевалку, он увидел, как Веролоев кладет свой фотоаппарат в Ромин рюкзак. – Ты что делаешь? – Ничего, – Веролоев с фотоаппаратом тут же отступил на несколько шагов назад. Рома почувствовал неожиданную злость: – Ты хотел мне фотик подложить? Зачем?! – Я не хотел. – Хотел, я видел! Ты хотел подложить и сказать, что я украл, да? – Отстань от меня, Черкизов, – произнес Веролоев в своей наглой, расслабленной манере, повернулся и уже собирался уходить, но Рома бросился к нему. Как говорится, ноги сами понесли. Ярость застила ему глаза, как это было когда-то, во время знакомства с Юриком, когда он в качестве последнего аргумента ударил будущего друга палкой. Рома выходил из себя редко, но по делу. И выглядел при этом очень опасным. Он схватил Веролоева за грудки и прижал к стенке. Затрещала по швам модная куртка. – Это не я, это он меня заставил! – хрюкнул перепуганный до смерти Веролоев. – Кто ОН?! Мрачный Рома сел в машину к Толе Маленькому. Большую часть дороги проехали в молчании. Изредка тишину разбавляли короткие Толины восклицания. – Хамишь, – говорил он спокойно вслед обогнавшей его машине. – У меня опять проблема, – сказал Рома. Толя не ответил, но внимательно слушал. – Я нашел вора. Но если я скажу, боюсь, мне не поверят. Или могут, наверное, поверить, но мне хуже будет, если скажу. – Рома сделал паузу. – А может быть, и то и другое, и не поверят, и хуже будет. Что делать-то? – Знаешь, молчи, – сказал Толя уверенно, – здоровее будешь. Толя повернул машину к дому. – Трусом сидеть, не буду здоровей! – сказал Рома резко, удивившись своему тону. – Остановите машину, сам дойду! Что было дальше, рассказала ребятам Балта. А от кого узнала она о случившемся, доподлинно неизвестно. Возможно, ей открыл тайну кто-то из преподавателей или, может быть, даже сам Дух Сцены. На расспросы Юля Балта неизменно отвечала: – Я своих источников информации не выдаю. Она так и сказала, «источников информации». Историю слушали все ребята, кроме Веролоева, который не пришел в школу после новогодних каникул, сказавшись больным. По словам Балты, педагоги решили перенести фанерную книгу из спортзала в «Пещеру». Тут был и Макар Семенович, и Андрей Григорьевич, и Нянькин, и Калина. Последняя пришла придерживать двери. Спектакль о рыцаре Диего закрыли, и книга была уже не нужна. Но в театре не принято выкидывать отработанные декорации и реквизит. Придет время – все может пригодиться. Пока Борода и Лысый помогали Калине открыть защелки на полу под второй створкой, Нянькин подошел к фанерному монстру, открыл фанерную страницу и остолбенел. |