Онлайн книга «Именем любви»
|
– Грустно… – Вот именно! Вероятно, примерно то же происходило и с Филипом, но он – не моя забота, моя клиентка – Элли. Она обиделась и расстроилась, а в отместку стала вести себя так, чтобы папаша проникся. Появлялась в гей-клубах, прилюдно целовалась с подружкой, стала много пить… Словом, пошла вразнос. Шерри вдруг вскинула голову и прищурилась. – И вы с Китти… Но это же совсем уж подло! Ты будешь изображать влюбленного сногсшибательного красавца… – Почему изображать? Я и есть сногсшибательный красавец, разве нет? – Клоун! Ты будешь за ней ухаживать, возможно, даже переспишь с ней… – Нет. – А Китти сказала… – Есть определенные границы. Внутри них Китти Шарк может просить, требовать и даже приказывать. Но за их пределы ее власть не распространяется. И Китти это прекрасно знает. – Хорошо, пусть так. Ты просто заставишь ее влюбиться… Джо погрозил пальцем. – Шерилин! Стыдись! Нельзя заставить влюбиться. Я просто сыграю свою роль достаточно хорошо, чтобы Элли Морган почувствовала себя нормальной женщиной. Да, не супермоделью. Да, не красавицей. Нормальной женщиной. Довольно, кстати, симпатичной и в чем-то трогательной. Шерри недоверчиво покачала головой. – А потом повернешься и уйдешь? Оставишь ее наедине с зеркалом и придурком-мужем? Джо загадочно улыбнулся. – Если я все правильно рассчитал, к концу этой недели Филип Форд должен превратиться в пещерного человека. – Это как? – В результате моих талантливых стратегических и тактических мероприятий Филип Форд просто перекинет свою молодую жену через плечо и потащит в спальню, рыча и огрызаясь на каждого, кто посмеет встать у него на пути. – Он надорвется! – Ты злая, Шерри. Иди сюда. – Что-о-о?! – Что слышала. Иди сюда. И Джозеф Ладлоу встал с кресла, по пути небрежно уронив купальный халат с плеч. Оказывается, она не целовалась с мужчиной целую вечность. То есть она ДУМАЛА, что у нее были любовники – Том, Скотт, Джеймс… Не было никого. Потому что ни с кем из них не было так… горячо и щекотно, смешно и страшновато, невесомо, легко пугающе отчаянно. Прикосновения тех, чужих, рук не дарили такого острого наслаждения, и кровь не превращалась в шампанское, и ноги не становились слабыми и дрожащими, а тело – невесомым и рвущимся в небеса. И поцелуи – те, неправильные, – были просто дыхательными упражнениями, чем-то вроде оказания первой помощи методом «рот в рот». О, этот поцелуй был совсем иным. Дразняще-жарким, смелым, почти жестоким. Этот поцелуй разбудил в холодной и спокойной Шерилин Гейнс ненасытную, страстную и бесстыдную вакханку. Все ее тело горело, руки сами обвились вокруг мускулистой шеи проклятого демона Ладлоу, и Шерри прижалась к нему, с восторгом упиваясь жаром его гладкой кожи, ощущением могучих мускулов, лениво перекатывающихся на плечах и спине… Мгновение – или вечность – спустя Джо подхватил ее на руки, не отрываясь от ее рта. Мир вокруг качнулся и поплыл; несмотря на белый день за окном, явственно проступили звезды, а еще чуть позже Шерри остатками разума поняла, что лежит на постели, а Джо Ладлоу удивительно быстро и сноровисто освобождает ее от излишков одежды – проще говоря, раздевает. И лишь когда он прервал поцелуй, чтобы сказать «Как ты прекрасна…», морок спал, и Шерри вырвалась, скатилась с кровати и замерла на полу, прижимая к обнаженной груди подушку. Она задыхалась, щеки горели, а в груди клокотала ярость, способная испепелить десяток Джозефов Ладлоу. Демон немедленно все понял и улегся на кровати в непринужденной позе загорающего на пляже курортника. Шерри приказала себе смотреть ТОЛЬКО на лицо негодяя. – Птичка моя, ночи будут жаркими. – Не будет никаких ночей, Ладлоу. – Ну это ты врешь. Ночи всегда бывают, это особенность космогонии, так сказать. Вращение вокруг Солнца, земная ось, то-се. Короче, светлые периоды чередуются с темными. Все, как в жизни. – Не надейся заговорить мне зубы своими погаными прибаутками. Мне больше не семнадцать. И не восемнадцать. – Да и слава богу. Веришь, я ничуть не сожалею о прекрасной юности. Прыщи, постоянная эрекция и мучительное ощущение, что весь мир смотрит на тебя с осуждением. То ли дело сейчас. Опыт, физический и духовный расцвет, четкое определение моральных границ… – О, с этим у тебя всегда было все в порядке, Ладлоу. Никакой морали в принципе. Джо ехидно ухмыльнулся. – Стало быть, ты была действительно развратной и бессовестной женщиной, раз связалась с таким негодяем? – Я… – Но я лично склонен утверждать, что ты просто разглядела мою чистую душу под внешним блеском. – Блеск, скажешь тоже! Сплошные прыщи и язык без костей! – Но ведь ты согласилась? – Я влюбилась в тебя, придурок! Я тебе поверила. Всем твоим лживым, сладеньким словам поверила, как дура, – я и была дура, деревенская девчонка… – Ти-хо! Девчонка – да. Но не дура. Видишь ли, Шерри, трудно требовать от молодого человека – я имею в виду просто молодого человека, независимо от пола, – чтобы он с рождения разбирался в жизни и людях. Даже если бы я был тем, кем ты меня пытаешься представить, то есть растлителем и беспринципным типом… – А ты не был? – Не был. Я вообще, если хочешь знать, был девственником. – Что-о? – Что слышала. Ты была моей первой женщиной, так уж получилось. Ошеломленная Шерри уставилась на Джо Ладлоу, даже забыв о том, что он валяется перед ней на кровати совершенно голый, да и на ней самой из одежды осталась только подушка. – Ладлоу, если ты опять врешь… В шоколадных очах зажглась мировая скорбь. – У меня нет никаких доказательств, ненаглядная, а битье себя в грудь, поедание земли и выдирание волос и зубов – не мой стиль. Клясться не буду, что хочешь, то и думай. Шерри, почему мы ведем себя, как идиоты? – Ты это о чем? – Я это о том, что в комнате находятся два голых человека. Один из них лежит на кровати, другая сидит на полу в обнимку с подушкой, и оба выясняют, кто кого бросил десять лет назад. Верх идиотизма, учитывая, что сейчас мы здесь, и ничто не мешает… – Даже не надейся! – А зачем мне это? Я же знаю точно – ты меня хочешь. Злишься, выдумываешь обидки, пытаешься улизнуть – но хочешь. Я не прав? Шерри вскинула на Джо изумрудные глаза, исполненные тоскливого ужаса. |