Онлайн книга «Неугомонная блондинка»
|
Да, и самое главное – для нашего повествования, разумеется. Рик был частным детективом. Вообще-то у него было два вида визиток – на одних он значился как частный детектив, а на других – как специалист по проблемам безопасности. Отличные, ни к чему не обязывающие профессии. Частным детективом он побыл всего три раза, даже и вспоминать нечего, а вот специалист по безопасности… Когда рядом с вами идет двухметровое воплощение мужественности и силы, вы уже практически в безопасности, а если это воплощение еще и соображать умеет… Рик умел. Немаловажно и то, что он три года проработал в уголовной полиции Нью-Йорка. Сначала стажером, потом – младшим оперативником. Нельзя сказать, что из него получился могучий профессионал, но дело Рик знал. Сейчас, в два часа ночи, Рик Моретти стоял в Синем зале Музея изящных искусств города Луисвилль, смотрел на спящую экс-Страшилу Келли Джонс и думал, что зря он согласился на просьбу Эжени. Во всем виновата его итальянская импульсивность – а стоило бы предварительно подумать… Рик вздохнул – и решительно прислонил окончательно остывшую чашку к полоске золотистой кожи, видневшейся между юбкой и задравшейся блузкой Келли Джонс. Эффект получился ошеломляющий. Келли одновременно вскочила, заорала, прижала к груди то, что до этого целомудренно прикрывала сумка, шарахнулась от Рика в сторону, споткнулась о банкетку, пролетела несколько шагов и врезалась в затянутый черным бархатом стенд. Хрупкая конструкция накренилась, и отвратительные алые губы соскользнули на мраморный пол с диким грохотом. Мраморная крошка брызнула по всему залу. Еще через мгновение на лестнице раздался топот – охранники не дремали! Рик несколько ошарашенно посмотрел на чашечку. Надо же, она ведь даже не со льдом, просто остыла… Потом он сердито посмотрел на Келли. – Я хотел нежно сказать: «Подъем, Страшила», но ты свела весь эффект на нет. Келли отбросила с глаз золотистые пряди и уставилась на Рика. Потом в ее глазах вспыхнуло недоверие, затем – узнавание, и она возопила, окончательно сбив с толку прибежавших охранников: – Паршивая Овца! Конечно, кому бы еще это могло прийти в голову! Рик блаженно ухмыльнулся. – Я тоже рад тебя видеть, Страшила. Парни, все в порядке. Вы можете идти. Келли возмущенно уставилась на него: – В порядке? Я только что по твоей милости раскокала мелкую пластическую композицию на десять тысяч баков – а ты говоришь «в порядке»! Рик ухмыльнулся еще шире. – Насколько я понимаю, вторая часть мелкой пластической композиции осталась цела? Келли, ты не могла бы чуть менее страстно прижимать ее к груди? Я-то держусь, но вот охрана может неправильно понять… Келли очнулась и посмотрела на злосчастный детородный орган, который до сих пор стискивала обеими руками. Потом хихикнула – и осторожно поставила статуэтку на пол. – Надо было оставить на стенде эту часть. Господи, я весь вечер мечтала от него избавиться… – Это видно. Прям невооруженным глазом и видно. Хорошо, кстати, выглядишь. – Почему кстати? – К слову пришлось. Слушай, если ты закончила, может, поедем отсюда? Келли подбоченилась и мрачно уставилась на Рика: – А с какого это перепуга я должна с тобой куда-то ехать, Моретти? Рик почесал в затылке. – Вообще-то перепуг был. Эжени и перепугалась, а заодно и Элоди. – Что? Что с ними? Рик погрозил ей пальцем. – Только не надо тут ничего из себя изображать! Все живы, все здоровы… более-менее. А чтобы так продолжалось и впредь, вызвали меня. – Я не поняла ни-че-го! – Не переживай, тебе так и положено, ты же блондинка. – Очень смешно! – Прости, прости. Докладываю: южные штаты нашей страны славятся своим пуританским взглядом на искусство. Луисвилль славится им особенно широко. Мэр уже икает при виде почтальона, потому что последние полгода – с тех пор как Эжени затеяла эту выставку – ему пишут возмущенные письма. – Кто пишет? – Общественность, кто же еще. Обещают встать грудью на пути разврата, поставить заслон порнографии… короче, протестуют. А он власть, он должен рассматривать и реагировать. – А я при чем? – Пока, слава богу, была ни при чем. Отдувалась одна Эжени, да еще Элоди пару раз прилетело, ее просто перепутали с Эжени. Пикеты всякие, то-се. Но сегодня вечером дело зашло слишком далеко. – Ой! – Еще раз повторяю: все живы. Просто, когда Эжени и Элоди выходили из музея, возле их машины взорвалась граната… – Боже мой!!! – Да не ори ты, тут же акустика! Чуть не оглох… Короче, граната была шумовая и световая, не осколочная. Их хотели напугать, а не ранить. Но в любом случае граната – это уже серьезно, и поэтому Эжени позвонила мне. – А ты специалист по гранатам? – Нет! Я специалист по безопасности. – Чьей? – Господи, спаси нас от блондинок… В данный момент – твоей. – А-а-а… ну и что? Рик возвел очи к портрету дедушки Роже. – Мисс Джонс, ты потрясающе красива, элегантна, очаровательна, я даже допускаю, что у тебя имеется харизма – чем бы эта штука ни оказалась, – но вот в том, что касается соображалки… Келли решительно одернула блузку и гневно выпрямилась. Верхняя пуговица с негромким щелчком отлетела, и Рик против воли уставился на умопомрачительную грудь. Келли презрительно фыркнула. – Бабник и трепло! Всегда таким был. Что там еще удумала тетя Эжени? Чтобы ты ходил за мной хвостом и не позволял злодеям приблизиться ко мне? – Удивительно верное и четкое определение обязанностей частного охранника. А еще я буду активно разыскивать того негодяя, который уже покусился на твою тетушку и может попытаться покуситься на тебя. В принципе я бы и сам на тебя с удовольствием покусился… – Чего?! – Исключительно в первозданном, эротическом, так сказать, смысле. О, кстати об эротике: в отеле мы будем жить вместе. – Ничего не имею против. – Ого! Ты разнузданная, да? – Не особенно, просто в отеле вместе со мной и с тобой будут проживать еще около сотни постояльцев. – А, понял. Игра слов. Каламбур. Ладно, принято. Ты уже закончила приборку в здешнем секс-шопе? – Ну… в общем… – Тогда поехали. – Пошли. – Поехали! – Тут идти пять минут. – Кто здесь специалист по безопасности, я или ты? |