Онлайн книга «Самая длинная ночь»
|
– Они же еще не… – Понюхаю туберозы. Там темно, а я боюсь сломать ногу. – Но Элли… – Потом. Сначала – туберозы. Приятно видеть перед собой полностью обалдевшего норманнского барона! В саду Джессика сама завела Армана в грот из розовых кустов, остановилась и молча стала раздеваться. Арман издал глухой рык и схватил ее за руки. – Нет! Хватит издеваться! Она отшвырнула его руки и нахально посмотрела прямо в глаза смятенному феодалу. – Вот что. У меня к тебе два дела. Или так, одно дело, одно сообщение. Это обязательно. – А зачем ты… – В этом-то и состоит дело. Я уезжаю, так? – Т-так… – И мы оба знаем, что я не вернусь. – А-а-вз-уфхч… – Так вот, я привыкла платить свои долги сполна. Я проиграла тебе пари. – Джессика! – Подожди, барон! Я проиграла и заплачу. Потому что здесь мы переходим ко второму делу, или, вернее, сообщению. Оно короткое, не бойся. Я люблю тебя, Арман. Я не могу без тебя жить. Попроси меня еще раз выйти за тебя, а? – Джес… выхо… замуж… женой моею… пожалуйста! – Выйду! Немедленно! И на всю жизнь! Всего месяц спустя абсолютно все население Руайя и обитатели непосредственно Шато Руайя, во главе с замершим от счастья и несколько обалдевшим Арманом Жерменом Мари дю Шателе, бароном Рено, собравшиеся вокруг старинной церкви Мари-Сюр-Ле Винь, в восхищенном молчании наблюдали за удивительным природным явлением. Со стороны старинного шато к церкви приближалось облако из разных цветов абсолютно белого цвета. Левкои и лилии, розы и жасмин, померанец и душистый табак – все это благоухало и роняло лепестки на землю и окружающих, а посреди этого облака алело смущенное и прекрасное личико невесты. У нее были изумрудные глаза и медные, сверкающие на солнце волосы. Невесту вел за руку улыбающийся ангел. У ангела были золотые кудряшки и черные огненные глаза. И ангел во все горло распевал старинную французскую песенку, в которой были, конечно, и некоторые не вполне понятные ангелу слова, но что из того? Тетушка Кло обещала объяснить их попозже. Солнце ласкало отяжелевшие виноградные гроздья, синее небо было бездонным и чистым, и где-то высоко, почти невидимый, чертил серебристую линию в этом синем небе крошечный самолет… Потом вся процессия вошла в церковь, и под древними сводами разнеслись слова простые и мудрые, вечные и юные, слова, сотни лет связывавшие мужчин и женщин нерушимыми и священными узами: Я беру тебя и клянусь любить тебя в радости и в горе. В болезни и здравии. В нищете и богатстве. В славе и бесчестии. Во веки вечные и покуда смерть не разлучит нас. А потом была Ночь. Самая длинная ночь в их жизни. И за ней наступило сияющее утро… |