Онлайн книга «Срывая маски»
|
Мужчина лежал на кровати навзничь, прижав подушку к левому боку. Подушка вся пропиталась кровью. Очевидно, раненый пытался остановить кровотечение. Даже беглый Осмотр подтвердил то, в чем Ник и так почти не сомневался: мужчина был мертв. Сзади прерывисто вздохнула Аманда, и Ник стремительно повернулся к ней, схватил за плечи. — Отвечай мне, только быстро, ты его убила? Ну! — Нет! Господи… — Ты знаешь этого человека? В глаза мне смотри! — Да. Это Узкий… В душе у Ника что-то оборвалось. Конец сказки. Это ее сообщник, и, скорее всего, убила его… — Ты стреляла в него! — Да нет же! Отпусти меня. Мне больно. Я не заходила в номер. Мне вдруг стало очень страшно. Я решила дождаться тебя. Ник некоторое время смотрел ей в глаза, потом отпустил, повернулся к трупу, быстро и профессионально обыскал карманы — и присвистнул, выпрямившись. Даже испачканное засохшей кровью, оно было прекрасно. Синие и белые огни переливались в руках у Ника Картера, и невооруженным глазом было видно, что это — настоящие драгоценные камни, сапфиры и бриллианты. Аманда охнула и шагнула вперед. — Это же… мы видели его сегодня вечером! На выставке! Всего несколько часов назад. Ник машинально посмотрел на часы. Половина первого ночи. С выставки они ушли без чего-то пять, в восемь вернулись в Париж, а в десять уже произошло ограбление. Этот парень спешил, и понятно почему. Стреляла в него не Аманда, кровь уже запеклась. Скорее всего, его собственные дружки пытались не дать ему уйти, и тогда, смертельно раненный, он все же удрал от них, чтобы передать ожерелье Аманде… Она — сообщница. Ник взял девушку за руку, вывел на балкон и кивнул в сторону перегородки. — Полезай. Поговорим у меня. — Я… — Нет времени. Совсем нет. Поэтому — полезай. Она по-детски шмыгнула носом, а потом перемахнула загородку, да так ловко и легко, словно та была не выше колена. В комнате Аманда уселась в кресло, Ник остался стоять. — Вот что, сестренка. Влипла ты капитально. Я бы сказал, пожизненное, учитывая полицейских и убитого охранника… — Я никого не убивала! — Верно, и я об этом знаю. Полиция — нет. Поэтому я тебя слушаю. Они — слушать не будут. — Кто ты, Ник? — Ты не находишь, что сейчас не время для подобных вопросов с твоей стороны? Она неожиданно спокойно возразила: — Почему же? Если ты бандит, живущий по поддельным документам и выдающий себя за импресарио балетной труппы, то мне безопаснее отвечать на подобные вопросы полиции. Так кто ты, Ник? Он смотрел на Аманду с тоской и раздражением. Она слишком нравилась ему, чтобы он мог видеть в ней только преступницу. В любом случае время поджимало, так что… — Хорошо, ты права. Я — из полиции. Она закусила губу и кивнула. Ник продолжал: — Меня приставили к тебе, чтобы я не позволил тебе совершить ограбление. Вот фотографии, которыми меня снабдили. Он бросил ей на колени пачку фотографий и замолчал. Аманда перебрала снимки и подняла голову. В глазах у нее была усталость. — Это же не я… — Совершенно верно. Я тоже пришел к этому выводу. Поэтому я и пытаюсь выяснить, что происходит. — Ты считаешь меня преступницей? — Я был бы рад думать иначе, но… Убитый человек в твоем номере — и еще вот это письмо. О каком расчете идет речь? «Надеюсь, больше это не повторится. Вам платят не за то, чтобы вы разрушали чужие планы. Сидите в номере и ждите — срочные дела отзывают меня из Парижа, но к утру я вернусь, и мы с вами рассчитаемся. Ж.». Аманда несколько раз перечитала записку и бросила ее на ковер вместе с фотографиями. Сжала ладонями виски. Медленно заговорила. — Я его называла Узкий. Мы познакомились две недели с небольшим назад. Он сам подошел, сказал, что я могу заработать сто тысяч. Я отказалась, но вечером открылись некоторые обстоятельства… Одним словом, наутро я ему перезвонила и согласилась. Вечером того же дня меня нарядили в хорошие тряпки, сделали прическу и макияж, засунули в машину и отправили в Париж. Две недели я прожила в этом отеле под своим собственным именем. — Аманда Моретти… — Да. Узкий появлялся несколько раз, оставлял у портье записки. — Инструкции? — Если их можно так назвать. Там обычно было всего два-три слова. Просто название места, куда мне следовало отправиться в этот день. — И куда, например? — Открытие выставки Гойи в Лувре. Опера. Фуршет в Центре Помпиду. Авангардная постановка в «Комеди Франсез». — Понятно. Светские тусовки, где тебя обязательно заметят… — Не знаю, кто и кого там может заметить. Толпа народа с безумными и озабоченными лицами. — Он тебя сопровождал? — Нет, но пару раз подходил во время фуршета. Мило улыбался и напоминал, что я не должна уезжать из Парижа. — Это было условие? — Да, единственное. Я должна была согласовывать с ним все передвижения. Его запрет я нарушила только сегодня. С тобой… Ник скрипнул зубами. Не потащи он ее в Фонтенбло сегодня, никакого подозрения на нее и не пало бы. То есть на ту женщину, Манон Дюпре. Наверное, именно ее тело и обнаружили полицейские, однако для них она сейчас — неопознанный труп, а Аманда Моретти — единственная подозреваемая. И во многом благодаря ему, Нику Картеру. — Ты так и не сказала, кто ты. — Сказала. Я — Аманда Моретти. Из цирка Моретти. Карло Моретти, которого я всю жизнь звала дядюшкой, оказался еще и моим дедушкой, в труппе у нас сейчас нелегкий период, вот я и решила помочь. Цирку нужно всего пятьдесят тысяч, а их мне выплатили в качестве задатка. — И ты… — И я их послала дяде Карло. От благожелателя. Вторые пятьдесят тысяч Узкий должен был заплатить по окончании работы. Видимо, сегодня он и собирался это сделать, но не успел. — А ожерелье? — Мне нечего тебе больше сказать, Ник. Я ничего не знала про ограбление, ожерелье и ту женщину, которая на фотографиях. Она и впрямь очень на меня похожа, только старше. Ты расскажешь про меня своим коллегам? Тебе-то они поверят? Ник мрачно ухмыльнулся. — Ага. Только вот беда — я сюда послан Интерполом по секретной линии, документов у меня нет, а по показаниям служителя галереи я — твой сообщник. Правосудие во Франции лихое, так что нас успеют отправить на каторгу до того, как я сумею убедить своих, как ты выразилась, коллег, что ни я, ни ты ни в чем не виноваты. |