Книга Опасности любви, страница 29 – Рексанна Бекнел

– Какой страшный удар, Люси! А я-то был уверен, что…

– Никакая я вам не Люси! Я не давала вам повода для подобной фамильярности.

– Неужели? А мне казалось, что я уже имею на это право. Твой поцелуй был таким горячим… Или ты просто играла со мной? – добавил он со своей обычной насмешливой улыбкой.

Сердце у Люси билось так, что ей даже стало больно.

– Вы преднамеренно все искажаете и сами знаете это.

Айвэн обогнул часы слева и направился к ней, но Люси тут же пошла вправо – так, чтобы солнечные часы по-прежнему разделяли их.

– Если вы здесь, чтобы сердить меня, то я лучше пойду, – предупредила она.

– А если у меня другая цель, ты останешься? Поверь, Люси, я меньше всего хочу тебя сердить.

– Я же просила вас не называть меня Люси! Вы преследуете меня, как какой-то хищный зверь!

Айвэн шумно вздохнул и огорченно покачал головой, но, слава богу, перестал гоняться за ней. Только тут Люси заметила, как небрежно он одет: рубашка расстегнута, в предрассветной мгле виднеются темные завитки волос на его полуобнаженной груди.

А с этим проклятым алмазом в левом ухе и длинными всклокоченными волосами он и вовсе походил на цыгана. Никогда еще Люси не встречала такого опасного мужчину. Она решила, что надо срочно что-то делать с собственными чувствами. А лучший способ – выбить у него почву из-под ног.

– Как вам понравился бал у Макклендонов? – небрежно спросила она.

Внутренний голос кричал: «Отправляйся в дом и положи конец этому разговору!» Но непокорная душа ее предпочла этот голос не слышать.

– Понравился. По крайней мере, там не было скучно.

– Слава богу, что вы получили хоть какое-то удовольствие.

– Удовольствие я получил, это верно, – согласился он и осмотрел ее с головы до ног: распущенные волосы, обнаженные руки, изгиб груди под платьем.

Неужели и Айвэн вспоминал их поцелуй? Неужели и его он не оставил равнодушным?

Люси плотнее закуталась в шаль, но не смогла утихомирить бурю чувств, пробужденных его словами и горящим взглядом. Все ее попытки держать себя в руках не давали никакого результата. Даже кожа ее, казалось, становилась особенно чувствительной под его взглядом.

– Я, пожалуй, пойду, – пробормотала она, обхватив себя руками за плечи и отступая.

– Тебе холодно?

Она не успела и глазом моргнуть, как Айвэн, обогнув солнечные часы, оказался около нее.

Люси вдруг безумно захотелось броситься в его объятия, прижаться к нему. Но, к счастью, та капля здравого смысла, что в ней еще оставалась, не позволила ей этого сделать.

Айвэн подошел совсем близко и протянул к ней руки. Люси не дышала. Ее качнуло в его сторону, и она закрыла глаза в ожидании поцелуя. Но целовать он ее не стал. Он просто плотнее запахнул ее шаль – и тут же убрал руки. Айвэн стоял, не двигаясь, ближе, чем допускали правила приличия, но и не настолько близко, чтобы его можно было обвинить в том, что он их нарушает.

– Я знаю другой способ, чтобы согреться. Куда более эффективный, нежели шаль.

Люси и без того уже стало жарко, но он не должен был узнать об этом.

– Нисколько не сомневаюсь, милорд. Однако… Однако мне вполне хватает шали.

– Правда, Люси? А ведь тебе скоро тридцать. И как только ты перевалишь за тридцать, ты навечно останешься старой девой, засушенной классной дамой. Неужели это все, что тебе надо от жизни?

– Ей-богу, у меня нет желания продолжать эту беседу. Так что извините…

Она проскользнула мимо него на дорожку и направилась к боковому входу, через который недавно вышла. «Еще десять шагов, – успокаивала себя она. – Только девять. Восемь. Семь…»

Айвэн схватил ее за шаль, когда до спасительной двери оставалось три шага.

– Пустите! – возмущенно потребовала она, пытаясь высвободиться.

– А если не пущу? – Он усмехался, как сам дьявол.

– Я не намерена принимать участие в вашей глупой игре, лорд Уэсткотт!

– Зови меня Айвэн.

– А может, Джон? – язвительно спросила она, вдруг вспомнив, как он разозлился на собственную бабку, когда та назвала его английским вариантом этого имени. Но сейчас он и бровью не повел.

– Айвэн, Джон, любимый, называй как хочешь. Главное, чтобы ты с нежностью выдохнула мне это имя на ухо.

Перебирая шаль в руках, он подходил к ней все ближе и ближе.

Люси была в панике, но меньше всего хотела показать ему, что он ее пугает. Однако она ничего не могла с собой поделать. Испуганно вскрикнув, Люси поступила так, как должна была поступить, едва он появился в саду. А вернее – когда увидела его в первый раз в жизни и почувствовала, какой огромной силой он обладает. Она развернулась и побежала, оставив шаль в его руках.

Антония не без интереса наблюдала за поспешным бегством мисс Драйсдейл из сада. К ее великому разочарованию, Айвэн не бросился за ней. Но скоро она вновь приободрилась: Айвэн долго в задумчивости смотрел на дверь, за которой скрылась девушка, а затем уткнулся лицом в ее шаль.

«Он наслаждается ее запахом, – подумала Антония с довольной улыбкой. – Дерзкая девчонка его явно заинтересовала. Мой план начинает осуществляться!»

Графиня опустила тяжелую занавеску и направилась к двери. Она не сомневалась в том, что ее беспокойному внуку нужна именно такая женщина, как Люси Драйсдейл. Но нужен ли Айвэн Люси Драйсдейл? Пора в этом разобраться.

Услышав торопливые приглушенные шаги на лестнице, леди Уэсткотт открыла дверь.

– Так-так, мисс Драйсдейл, – произнесла она с деланным удивлением. – Чем это вы занимаетесь в такую рань? А я-то думала, рано вставать – это удел стариков. – Внимательно осмотрев перепуганную девушку, она заставила себя нахмуриться: – И давно вы гуляете? Что случилось?

– Нет-нет, ничего не случилось. Я… просто мне не спалось, и я подумала, что если прогуляюсь по саду, то смогу уснуть.

– На улице холодно. Надо было накинуть шаль.

– Да, конечно, вы правы, надо было, – запинаясь, согласилась девушка. – Но я об этом как-то не подумала. Простите, если я вас побеспокоила, миледи.

Антония отпустила ее величественным жестом руки.

– Так вы помните? В десять, у меня.

Мисс Драйсдейл кивнула и, не произнеся больше ни слова, скрылась в своей спальне.

«Очень хорошо!» – подумала Антония и довольно рассмеялась. Ей-богу, такого удовольствия от лондонского бального сезона она не получала с тех самых пор, как безумно влюбилась в Джеральда Торнтона. Как это было прекрасно, и ужасно, и волнующе! Прекрасно, потому что она вдруг открыла в себе неведомые чувства. Ужасно, потому что они могли остаться безответными. Волнующе, потому что он ответил ей взаимностью!