Книга Капитан Удача, страница 23 – Людмила Белаш, Александр Белаш

Это был не Толстый, а один из его подручных в бурой полицейской форме. Плавным, льющимся шагом он двинулся навстречу к доходному узнику купола — манера туанцев ходить, будто плыть, Форту нравилась, но не в исполнении легавых.

— Приветствую, уважаемый отец. Я — первый солдат Канэ Тэинии. Командир сегодня собирается наладить связь. Это нелегко сделать...

Ещё один клик откочевал к посреднику, но солдат не спешил на катер.

— Командир просит, чтобы на сеансе связи был ваш человек. Он потом передаст вам содержание сеанса.

— Хорошо, — согласился Форт. Под купол он входить не стал, окликнул от арки:

— Эну, поезжай на связь.

«Вернётся — хотя бы Шуку нашепчет, как обстоят дела, а я послушаю».

После замешательства она встала:

— Да, отец.

С автоматом поиск мин пошел успешней. Обнаружив две, Форт сжёг их лучом, но работа даже с участием двух сканеров оказалась на редкость долгой и кропотливой. «Насколько широко минное поле?» — думал он, осторожно продвигаясь среди каменных осыпей в спокойном остервенении, мысленно подгоняя Толстого: «Шевелись, скорей, скорей. Мне здесь надоело».

Программа автомата среагировала первой; он внезапно опустился на брюхо и двумя взмахами лап сгрёб на себя с полцентнера щебня — спрятался.

Катер!

Катер низко зашёл на площадку и сел метрах в пятнадцати от купола. Пока Форт выбирался из опасного пояса, солдат похаживал около машины — ждал, пока пленник подойдёт. Ай-яй, никакого почтения к отцу... а почему он один? где Эну?

— Уважаемый отец, — с ленцой промолвил полицейский, — вы очень рискуете, гуляя там...

— Ничего, мне не привыкать. Какие новости?

— Командиру пришлось отложить сеанс на завтра. Завтра вы узнаете все... если ничто не помешает связи.

Грубый нажим. Наверняка участковый сумел пообщаться с «Вела Акин» — можно ставить от против басса, что с фирмы он тоже потребовал комиссионные. Вручая агенту Толстого очередной клик, Форт спросил:

— Что-то девки не видно... Где она?

— Осталась на выселках. Захотела навестить семью. Не беспокойтесь, она непременно будет на связи.

Вот тогда-то Шук и заорал. Вернее, завыл или до крика громко застонал.

Он стоял на коленях и раскачивался, сжимая ладонями виски. И вопил, как под пыткой.

Солдат длинным плевком харкнул себе под ноги и отвёл глаза:

— У вас прибавилось хлопот, уважаемый отец. Примите моё сожаление.

— Что с ним такое? — Форт слегка растерялся.

— Таго, по-моему. Приступ трепетухи.

Справочник не соврал. При сильном нервном потрясении туанцы теряют волевой контроль над чувствами и впадают в паническое состояние, лишаясь сил и желания действовать, словно замыкаясь в тесноте своей душевной боли.

— Как его лечить? — поспешно спросил Форт солдата. Тот округлил глаза:

— Вы хотите его лечить, уважаемый отец?!

— А по-вашему, я должен так его оставить?!

— О!.. извольте, я могу вам дать... но со мной всего один комплект, и он дорого стоит.

— Я покупаю. Делай, что надо.

Солдат вынес коробочку с яркой надписью.

— Подержите его, чтобы не дергался.

Шук игнорировал обоих, выл и качался, как стрелка метронома. Форт ухватил его, солдат отстегнул и приспустил ему рукав, приложил коробку плашмя пониже плеча и прижал к руке лентой. Тогда Шук перестал вырываться.

— Не держите больше. Посмотрим, как подействует...

Солдат — руки в бёдра — пристально следил за Шуком. Тот вздрагивал, переводил ошалелые глаза с Форта на полицейского и шептал:

— Пусть её не трогают... её нельзя трогать... отец, её нельзя... Толстый, он сейчас муун, он нарочно оставил её там... отец, помилуйте...

— Всё в порядке, — помахал рукой солдат, довольный успехом. — Ещё немного — он заснёт и будет спать несколько часов. Комплект не снимайте сутки, пусть весь выработается. Это не настоящий таго, обойдётся.

И здесь Форт сломался. Он понял, о чем просит Шук.

«Ну, господа, так не пойдёт! Обирать — обирайте, но этого я не потерплю. Теперь берегитесь. Парень и девка — МОИ!»

Его опалил жгучий стыд за вчерашнее решение — смириться со всем, отдать всё в обмен на свободу. Но совесть за свободу не отдашь. К псам эти подлые торги!

— Всё, хватит с меня, — сказал он, ни к кому не обращаясь.

— Простите, отец, я не понимаю...

— Потом поймёшь. Помоги-ка оттащить его.

Пока Форт с солдатом волокли Шука под купол и устраивали на спальнике, автомат встряхнулся по-собачьи, встал и побежал к катеру. Проворно взобравшись по трапу, он шмыгнул в отсек за решёткой и засел между упаковками так, что с пилотского места его не было видно.

Форт расплатился за лекарство, ещё порасспросил про таго и простился с Канэ Тэинии.

— Лети, солдат, лети, — сказал он вслед катеру. — Счастливого пути.

Солнце закатилось; наступил день 4 бинна 1298 года Нового Царства. По графику дежурить в участке должен был второй солдат Муа Тумэнии, но командир великодушно отпустил его домой — мол, сам посижу, бумагами займусь. Довольный Муа и Канэ отсалютовали на прощание с понимающими тонкими ухмылками — знаем, знаем, зачем остаёшься, хозяин. Каждому в фазе трудно удержаться, если рядом так призывно пахнет.

Несколько забот мешали Толстому сосредоточиться на волнующих мужских мыслях. Уполномоченный «Вела Акин» заметил точно — Юг территории как-то смутно лихорадило. На дежурной перекличке участков зоны 7 прозвучало, что в восьмой зоне убит тюремный стражник. Знакомые из восьмой передавали, что со дня йо прошлой недели над зоной кружили военные катера и беспилотники, прочёсывая местность по квадратам, а светло-синие разведчики садились и обшаривали логова пустынных бродяг. Дали установку: «Задержать эйджи живьём». Инопланетчика из грязных миров, значит. А каков он? Фото не дали — мол, ловите всех, после разберёмся. Потом режим готовности отменили — должно быть, нашли. Но звёздные из «Вела Акин» сочли благоразумным выждать, пока армия оттянет своих лазутчиков из территории.

Мамаша Эну вчера заявилась: «Господин хозяин, дочь пропала!» «За вертихвосткой должен быть глаз да глаз! — строго ответил он. — Её видели с Пронырой Шуком, вот с него и спрашивай». — «Так и он сгинул!» — «Ладно, впишу в розыск исчезнувших». Дурная мать завыла — о-о-о, горе! жалость какая — непутёвая была дочура, но ведь работала и баны приносила!.. Ничего, пусть поревёт. Как стихнет дельце вокруг Фойта, Эну можно будет предъявить: «Вот, нашёл! Лично спас от поругания! За такое-то счастливое спасение всю жизнь благодарить положено».