Книга Оборотни космоса, страница 127 – Людмила Белаш, Александр Белаш

— Позвольте поинтересоваться, какой породы ваша свинка? — вежливо спросил Гира.

— У меня свин. Жёсткошерстный, черепаховый.

— О, это древняя порода.

— Да, — с удовольствием подтвердила Медеро. Луду ей подарили на выставке Общества, и Меде стала единственной держательницей породистой свинки в квартале.

— А у меня простая, двуцветная.

— Простые тоже очень славные, — поспешила утешить мальчика Медеро, — они добрые и почти не болеют.

— Я хотел завести бойцовую, но мама... — Тут Гира замялся, отводя взгляд. — Меня отговорила. За ними нужен особый уход.

— Ваша мама умная и предусмотрительная.

Тут — неясно отчего — губы у мальчика задрожали, а глаза заблестели сильнее; он несколько раз моргнул, чтобы скрыть подступившие слёзы.

— Она была... красивая, умная...

«Ой-е! — В груди у Медеро похолодело. — Зачем я про маму?! Вдруг эта наогэ служила в армии? наверное, на войне её... Надо было читать список павших, его рассылали! А я о свинке убивалась. Оу, как неудобно! Надо скорей извиниться!»

— Простите меня великодушно... — Мягкие ушки её пристыженно поникли.

— Не за что, — снисходительно повёл рукой сын клана. — Вы не могли этого знать.

Гира крепился изо всех сил. Ещё не хватало расплакаться в присутствии офицеров. Что тогда скажут отцу? он в госпитале страдает, а тут ему сообщат: «Ваш малый на церемонии вёл себя малодушно, недостойно». Собранность и выдержка, вот чем наоси отличаются от всяких-разных. Никто здесь не увидит его слёз, иначе и фамилию носить не стоит, а зваться надо просто никак.

Служители Общества забрали свинок — поместить в коробки для дарения. Зал постепенно наполнялся. Элегантные девицы встречали приходящих и провожали к местам на помостах. Медеро даже устала угадывать, кто есть кто, — а так хотелось после рассказать домашним и подружкам, кого она видела в главном зале Общества!.. В беде её выручил Гутойс Гира. Большеглазый кой тихо называл имена присутствующих — уж он-то знал! хоть и не всех.

— А этот? — шептала Меде, тихонько указывая на кого-нибудь. — Ну, вон, такой квадратный...

— Джан Лалиян, генерал воздушных десантников.

— А тот, серенький?

— Это сам Сёган, а не «серенький».

Медеро ахнула в ладошку: «Я-то ему: поглядите, моей свинки сын! И он мне: чисть их щёточкой...»

Гира почтительно раскланялся со старейшинами нао-братьев. Как дети, он и Медеро должны были стоять у стеночки и вежливо помалкивать, ожидая, пока с ними заговорят старшие. Благодарение Радуге, после Сёгана к Медеро больше не обратился никто из важных персон, а то бы у неё язык прилип к нёбу. Подошла дама Мичел, спокойно и негромко повторила детям порядок церемонии. Медеро только кивнула.

Им вернули свинок, пересаженных в лёгкие прозрачные переноски. Обеспокоенный и перепуганный свин весь подобрался, прижал уши и втянул голову.

«Должно быть, я тоже так выгляжу», — решила Медеро и выпрямилась, раскрыла пошире глаза и сложила губки бантиком.

— Прошу всех занять места, — пропела дама Мичел, выйдя на середину. — Объявляю вход кандидата в Большие Друзья Свинок.

Зрители — вот что значит выучка, полученная с детства при отработке эвакуации! — без суеты, но моментально оказались на своих плетёнках. Однако военные, оказавшись у отведённых им мест, остались стоять, положив правые руки на эфесы кортиков. Гира глубоко вздохнул, глаза его засияли. Ой-яаа, не каждую ночь доводится видеть, как генералы оказывают кому-то воинские почести!..

Приближался стук шагов. Меде удивилась. Странно!.. среди обычного звука подошв выделялись ни на что не похожие мерные, медленные удары.

— Всем офицерам, — заговорил кряжистый Джан Лалиян, — к общему приветствию... готовься!

Кортики одновременно были вынуты из ножен и замерли, сияя, остриями вниз.

Медеро никак не ожидала, что кандидатом окажется Рослый! Эйджи вошёл сильным, широким шагом. Он был огромен, почти под потолок, гладок и по-своему красив. Ноги его, как колонны храма, несли сильное тело великана и терялись в складках светло-синих длинных брюк.

— Салют — отдать! — скомандовал генерал десантников. Офицеры, как один, вскинули кортики. Земляне сказали бы, что приём похож на «взять клинок подвысь».

— Эксперту — салют! — трижды дружно грянули голоса. Казалось, от возгласов рухнут стены.

— Это он... — прошептал Гира на ухо Медеро, почти касаясь его губами. — Который убил Зверя!

Конечно! тот самый! она узнала его почти сразу. Огромный рост, фигура и то впечатление невероятной силы, которое поразило её при первой встрече. Но — убил Зверя? разве это возможно?!.

«Ничего себе — небольшая церемония!.. — огляделся Форт. — Мы не будем собирать много народа, проведём всё тихо, по-семейному... да?»

На вручение сертификата и зверюшек Форт оделся в лёгкий капитанский костюм. Пусть тут все, от малявок до старушек и от ди-джеев до президентов, ходят в шортах, но никто не заставит его выйти на парад в футбольных трусах и с голыми коленками. И как в воду смотрел — весь зверинец в сборе. Чинно сидят на плетёнках, фосфорически поблёскивая зрачками. Так сказать, цвет града собрался поглазеть на избавителя. И повод сыскался очень подходящий.

— От имени нао и граждан... — звонко начала дама Мичел.

Форт старался не отвлекаться на мелочи, записать и сохранить в памяти главное. Будет что вспомнить!

Разумеется, сегодня Pax куда-то запропастился. То ли по протоколу двум Рослым вместе быть не полагается, то ли симпатяги-эльфы предусмотрительно отослали Пятипалого по срочному делу в затхлый городец на периметре. Форта не покидало опасение, что его слова благодарности будут истолкованы как клятва и присяга нерушимой верности граду Эрке. И не отопрёшься потом — вон сколько свидетелей. Кто их поймёт, как они воспринимают сказанное вслух...

Медеро говорила чётко и ясно. Всего два раза запнулась. Хорошо, что телевидения не было, — никто не узнает, как она оплошала, и обсуждать не будут.

Одна Радуга, подпирающая свод небес, знает, чего Медеро стоило не зарыдать, когда она передавала свина в большие — и, как она всей душой надеялась, добрые — руки Рослого по имени Эксперт.

Меде была так восхищена, что потеряла дар речи и ничего не смогла ответить на его выражение признательности — лишь часто встряхивала ушами. Может ли человеку сразу привалить столько радости? Рослый — и не какой-нибудь, а великий герой! — принял её заявление, гостил у неё в доме, а теперь при всех директорах и генералах назвал её «замечательной девочкой»! Пусть ещё кто-нибудь похвастается таким знакомством!..

На обратном пути мамаша засыпала её вопросами и заботами:

— Как? сам Сёган присутствовал?! А ты его видела?.. и каков он? Ах, какая ж ты невнимательная!.. У тебя носок спустился, дай поправлю.