Книга Пятый свидетель, страница 74 – Майкл Коннелли

— Просто прекрати, — ответила она.

Вся моя агрессия, весь драйв и желание вмиг сплыли по психологическому стоку. Ее слезы и требование остановиться окончательно выбили меня из колеи. Я перекатился на край кровати, прикрыл глаза рукой, но все равно продолжал ощущать на себе ее взгляд.

— Что?

— Что с тобой сегодня? Это как-то связано с Андреа? Ты вымещаешь на мне то, что произошло в суде?

Я почувствовал, как она встала с кровати.

— Мэгги, ну разумеется, нет! Суд не имеет к этому никакого отношения.

— Тогда что?

Но прежде чем я успел ответить, дверь ванной закрылась и, прекращая дальнейшее выяснение отношений, зашумел душ.

— Объясню тебе за ужином, — произнес я вслух, хотя она, конечно, не могла меня слышать.

«Дэн Тана» был забит, но Кристиан сразу подошел к нам и быстро провел в отдельную кабинку в левом углу. На протяжении тех пятнадцати минут, что заняла дорога в Восточный Голливуд, мы с Мэгги почти все время молчали. Я попробовал было затеять необязательный разговор о дочери, но Мэгги отвечала неохотно, и я оставил попытки, решив возобновить их в ресторане.

Мы оба заказали стейк «Хелен» с гарниром из пасты, Мэгги — с соусом «Альфредо», я — «Болонезе». Мэгги попросила принести ей красное итальянское вино, я — бутылку минеральной воды с газом. Когда официант ушел, я протянул руку через стол и накрыл ладонью запястье Мэгги — на сей раз нежно.

— Прости, Мэгги. Давай попробуем сначала.

Она отдернула руку.

— Холлер, ты мне так ничего и не объяснил. Это была не любовь. Я не понимаю, что с тобой происходит. Ты не должен ни с кем так обращаться, тем более со мной.

— Мэгги, думаю, ты немного преувеличиваешь. Тебе ведь сначала понравилось, ты сама знаешь.

— А потом ты начал делать мне больно.

— Прости. Я никогда не хотел причинить тебе боль.

— Не пытайся сделать вид, будто это ерунда. Если ты хочешь, чтобы мы когда-нибудь еще были вместе, лучше объясни прямо сейчас, что с тобой происходит.

Я тряхнул головой и перевел взгляд на переполненный зал. По телевизору, висевшему над барной стойкой, делившей помещение пополам, показывали игру «Лейкерсов». За счастливчиками, успевшими захватить табуреты, в три ряда толпились стоячие зрители. Официант принес напитки, что, как я думал, давало мне еще несколько минут на раздумья, но Мэгги продолжила, как только он отошел от стола:

— Говори же, Майкл, или я заберу свой ужин и уйду. Возьму такси.

Я сделал длинный глоток и посмотрел ей в лицо:

— Это не имеет никакого отношения ни к суду, ни к Андреа Фриман, ни к кому бы то ни было другому, кого ты знаешь. Этого достаточно?

— Нет, не достаточно. Говори.

Я поставил стакан и сложил руки на столе.

— Циско нашел тех двух бандитов, которые на меня напали.

— Где? Кто они?

— Это не важно. Он не стал вызывать полицию и сдавать их.

— Ты хочешь сказать, что он просто их отпустил?

Я рассмеялся и покачал головой:

— Нет, он с двумя своими помощниками из «Святых» задержал их. Для меня. На их «базе». Чтобы я мог сделать с ними все, что захочу. Что захочу. Он сказал, что мне это необходимо.

Она протянула руку поверх клетчатой скатерти и сжала мою ладонь.

— Холлер, что ты сделал?

Несколько секунд я смотрел ей в глаза.

— Ничего. Задал несколько вопросов, а потом велел Циско их отпустить. Я узнал, кто их нанял.

— Кто?

— В это я вдаваться не собираюсь, это не важно. Но знаешь что, Мэгги? Когда я лежал в больнице, не зная, сумеют ли врачи спасти мое скрученное яичко, единственное, о чем я мог думать, — это как я жестоко отомщу этим негодяям. У меня перед глазами стояли картины пыток с полотен Иеронима Босха. Ну, всякие там средневековые ужасы. Мне так хотелось расправиться с ними. И вот у меня появилась такая возможность: поверь мне, эти парни просто исчезли бы потом… А я их отпустил… А потом мы оказались с тобой, и я… — Она откинулась на спинку стула и уставилась в пустоту, в ее взгляде смешались печаль и отвращение. — Мерзость, правда?

— Лучше бы ты мне этого не рассказывал.

— Ты имеешь в виду тебе как прокурору?

— Именно.

— Но ты же настаивала. Наверное, мне следовало придумать историю о том, как взбесила меня Андреа Фриман. Это бы тебя устроило, да? Когда дело касается мужчин и женщин, ты это можешь понять.

— Не говори со мной покровительственно, — сердито зыркнула она на меня.

— Извини.

Мы стали молча наблюдать за людьми в баре. Они пили и были счастливы. По крайней мере внешне. Официанты в черной униформе, напоминающей смокинги, протискивались с подносами между столиками.

Когда еду принесли нам, у меня почти пропал аппетит, несмотря на то что передо мной в тарелке лежал лучший в городе стейк.

— Можно мне задать тебе еще один, последний вопрос об этом? — спросила Мэгги.

Я пожал плечами, не видя смысла в дальнейшем обсуждении, но не найдя нужным возражать:

— Спрашивай.

— Можешь ли ты быть уверен, что Циско и его подручные действительно отпустили тех парней?

Я вонзил нож в мясо, и кровь забрызгала тарелку. Стейк был идеально недожарен. Подняв голову и посмотрев ей в лицо, я признался:

— Наверное, не могу.

Вернувшись к мясу, я краем глаза видел, как Мэгги сделала знак помощнику официанта.

— Упакуйте мне это с собой и поймайте такси, пожалуйста.

— Конечно, сию минуту.

Парень убежал с тарелкой.

— Мэгги, — позвал я.

— Мне нужно время, чтобы все это обдумать.

Она встала.

— Я могу тебя отвезти.

— Нет, не стоит.

Не отходя от стола, она открыла кошелек.

— Перестань. Я расплачусь.

— Уверен?

— Если такси не окажется поблизости, поищи дальше по улице, возле «Палм». Там наверняка есть.

— Хорошо. Спасибо.

Она вышла за дверь и остановилась, ожидая, когда вынесут ее ужин. Отодвинув тарелку, я задумчиво уставился на недопитый ею бокал вина. В таком состоянии я пребывал и пять минут спустя, когда вдруг снова появилась Мэгги с коробкой, в которую был упакован ее стейк.

— Пришлось вызвать такси, — сказала она, поднимая бокал и делая глоток. — Оно вот-вот приедет. — И после небольшой паузы добавила: — Давай поговорим, когда у тебя закончится процесс.

— Хорошо.