Онлайн книга «Три стороны моря»
|
— Твой избранный вернется домой, у него есть свой остров, и тоже небольшой. «Ты взяла все от него, и вдвоем вы все взяли от моря», — говорил Дионис ей накануне. «Они вышвырнут его. Как жаль, что я не сумела скрыть, кто мой избранный!» — отвечала тогда Афина. «Что ж, это урок», — говорил Дионис. — Я обещаю не препятствовать возвращению Одиссея на Итаку, — заявил Посейдон. И, не сдержавшись, добавил: — Если он вовремя уберется… — Если хочешь, Ника, я могу переработать легенды о нем… — скромно сказал Аполлон, не удостаивая правом авторства Диониса. «Но учти, — говорил ей Дионис по дороге на Олимп, — если ты хочешь что-то еще выиграть, пусть твой Одиссей вернется домой в одиночестве. Что за достижение, коль он обрушится на Итаку отрядом, которого боятся несколько морей? А вот один… Подумай!» — Хорошо! — Афина встала, и синий цвет, цвет разума, очутился в центре между Отцом и бессмертными. — Мой избранный оставит остров, оставит власть и вернется к жене своей Пенелопе, чтобы не смущать вас. Он вернется домой сам, без помощи и без друзей, которых я оставляю на ваше попечение. «Бакх прав, это верная комбинация», — подумала она. — Я восславлю твое решение отдельной поэмой, — сказал Аполлон. — Вставь туда строфу о том, как Одиссей хочет пахать родную землю, — попросила Деметра. — ХВАТИТ! Я СЛУШАЛ ВАС, ВЫ НИЧЕМУ НЕ НАУЧИЛИСЬ! Дионис опустил взгляд к винограду, Гера потупилась, Аполлон внимательно смотрел на Отца. — СТАРОЕ ВРЕМЯ КОНЧИЛОСЬ. ВЫ — КОМАНДА ГРЕБЦОВ, А НЕ КУПАЛЬЩИЦЫ НА ОТДЫХЕ! ТОЛЬКО ЕДИНСТВО, НЕ ПРОСТО СОГЛАСИЕ, А ЕДИНСТВО, СОВМЕСТНЫЕ ТОЧНЫЕ ДЕЙСТВИЯ ПОМОГУТ НАМ ПОБЕДИТЬ И НАСЛАЖДАТЬСЯ, КАК РАНЬШЕ. МЫ ПЕРЕХОДИМ В АТАКУ! ВЫ ДВОЕ… ДА, ВЫ! Арес и Афродита послушно вскочили. — ВЫ ИЗОБРЕЛИ СЕБЕ НОВЫЕ ЗЕМЛИ, ЗАЧЕМ? ТЫ ХОЧЕШЬ СОЗДАТЬ ГОРОД ВОЙНЫ, ЧТОБЫ ЯВИТЬСЯ И ЗАВОЕВАТЬ ДРУГИЕ ГОРОДА, ЖИТЕЛИ КОТОРЫХ, ПО-ТВОЕМУ, БОЛЬШЕ ЛЮБЯТ ТВОИХ БРАТЬЕВ И СЕСТЕР ПО ПАНТЕОНУ? И МЕНЯ! ТЫ ПОЛАГАЛ, Я НЕ ЗНАЮ? А ТЫ, О ЧЕМ ДУМАЛА ТЫ, ИЗОБРЕТАЯ ГОРОД РАЗВРАТА В СТРАНЕ ДИКИХ ГАЛЛОВ? Аполлон сидел тихо-тихо… Он-то столько всего придумал… И он тоже хотел ухватить за каблук Италию. — ЭТО ПРАВИЛЬНАЯ ИДЕЯ! — продолжал Отец. — НО НЕ ЗАТЕМ, ЧТОБЫ ИЗБАВИТЬСЯ ОТ НИХ… Все посмотрели на Афину и Диониса. — Я ОБЪЯВЛЯЮ НОВЫЙ ПРОЕКТ. МЫ УБЕРЕМ ДЕМОНОВ СЕВЕРНЫХ ЛЕСОВ. МОЙ ПРОЕКТ ПОЗВОЛИТ НЕ ВОЛНОВАТЬСЯ ИЗ-ЗА ТЫСЯЧЕЛЕТИЙ. Я НАЗОВУ ЕГО… ЕВРОПА. — Как?! — не выдержала Гера. — Эта девчонка, которая просилась переплыть Геллеспонт? — ЕВРОПА! ЭТО БЫЛА МИЛАЯ ДЕВУШКА, ТЫ ЗРЯ ЕЕ УНИЧТОЖИЛА. Гера потеряла дыхание от ярости. Она не могла скрыть выражение бессильной злости и обиды. Гермес даже пожалел ее. «Так вот как он отомстил мне! — кричала в душе Гера, не решаясь произнести вслух. — Я знала, что он не забудет мне ту девку, но так!» Она еще не догадывалась, что месть очень и очень надолго, что имя смертной, над которой Гера надругалась из ревности, ей придется слышать, слышать и слышать. Хуже того: ей придется самой повторять это имя, всякий раз пробуждая внутри отвратительные воспоминания. Она не сомневалась, что план ее супруга-брата будет удачен, как все его начинания. — Послушай, — тихонько обратилась Афина к Дионису, — а зачем тебе самому жить со своей избранной на острове? Ты же не можешь сделать ее бессмертной. — Я поделюсь с ней силой, — отвечал Дионис так же вполголоса. — Но тогда у тебя будет меньше силы. И что это даст? — Она будет жить, как мы, не меняясь. — За счет твоей силы? — Ну да. — А потом? — Потом она умрет. В красоте и молодости. — А слава? — Мне не нужна слава. — А храмы, а бессмертие?! Дионис загадочно улыбнулся. — Но она же не нимфа, она врет! Она смертная. Почему тебе не выбрать нимфу, а ее оставить избранной? «Почему ты делаешь то, что нельзя понять! Почему меня это так волнует?» Но сказала она другое: — Мы не живем с людьми. Это слабость. Это как-то… — Непристойно? Или непривычно? Дионис быстро прикоснулся к ее руке, сияние вспыхнуло и погасло. — Мы должны расширять ареал влияния, послушай Отца, — произнес он с еле-еле различимой иронией. — А я должен чем-то отличаться от безупречного Аполлона. Одиссей стоял на скале, на острове Калипсо, там, где его подсмотрел Аполлон. Потом он сел, потом снова встал. Это было ни с чем не сообразно, нелепо, он не поверил сначала. «Мы жили на острове богов, Одиссей, — сказала ему Елена, Калипсо, нимфа, назови как угодно, его любимая, для которой он разрушил Трою, чтобы добыть ее оттуда, словно орех. — Семь лет счастья. Больше они тебе не дают». Она так и произнесла: «тебе». Больше они тебе не дают. «Я клянусь водами Стикса!» — добавила она. Да что мне воды Стикса?! «Кого ты больше любишь, Одиссей? Меня или ее?» — спросила Афина глубокой ночью. Она не пришла сама, она привиделась в кошмаре. — Мне привычно являться к вам, — небрежно бросил юнец, вертя в руках позолоченную палку. Одиссей встретил его на северном склоне. — К нам? Как ты очутился на острове? — спросил Одиссей. — К вам, людям… Остров Огигиа, как его прозвали финикийцы, или Калипсо, как зовет его твоя хозяйка. Одиссей обхватил голову руками, он ведь был хитроумен. — Горе мне, — мрачно, бесслезно, зло проговорил он. — Странно, я так похож на горе? — поинтересовался Гермес. Вечером, прощально предоставляя ему свое тело, оскорбительно веселая Калипсо шептала: — Ты видел трех богов, Одиссей! Тебе повезло! Бессмертные разрешили тебе это… Сидя, стоя, проклиная судьбу на скале, он понял: человек существует, он доволен собой, потому что не знает — существовать и хотеть чего-то, какой-то своей человеческой ерунды, тебе, человеку, позволяют бессмертные. Как только ты это слышишь, это ужасное «тебе разрешили счастье» — счастье исчезает, тонет к Посейдону. Это так обидно, что ни о чем не хочется помнить. «В пятый день Одиссея отправила нимфа в дорогу, Платьем одевши его…» Да, примерно так оно и было. Как только Одиссей покинул остров, смертная, дерзко назвавшая себя нимфой, приготовилась ждать. |