Онлайн книга «Джип, ноутбук, прошлое»
|
– Ну по-крупному – нет. Это правда, Руслан никогда не горел азартом картежной игры. Как времяпрепровождение – да, как страсть – нет. Наверное, ему просто было жалко проигранных денег. – Все равно, любимый муж, я тебя с деньгами играть в карты не отпущу. – Я и сам не собирался с собой денег брать. Одно дело – говорить правду, что играть не можешь, потому что денег нет, и другое – нагло врать в глаза. Так что со мной к Владимиру Андреевичу едут только сорок пять копеек. Четвертак и два гривенника, как в фильме «Убрать перископ». Вернее… Руслан подкинул мелочь на ладони: – Две по пятнадцать, десятка и пятак. – С тобой все ясно. А мы с Аней что будем делать? – Вы, мои милые девочки, будете сидеть в номере и носу отсюда не высунете. Чтобы я не искал, седея, вас по всей Луге. Юля и Аня синхронно вздохнули. – Папа, а книжку читать можно? – Нет! Один раз уже почитала, еле отбоярились. Хорошо еще, – Руслан чмокнул жену в макушку, – Юля сообразила что соврать. – А врать – нехорошо, – вставила Аня. – Нехорошо. Поэтому не бери пример с папы и мамы. Они знают, когда можно врать, а когда нельзя. – Значит, если никто не увидит – читать можно? – Не стоит. Там и так заряда минут на сорок осталось. – Пап, а почему здесь розеток нет? И лампочек? – Потому что нет электричества. – А почему его здесь нет? – Анют, ну я-то откуда знаю? Не провели. Рабочие забастовали и столбы пропили. – Папа! – Аня, – вмешалась Юля, – света нет, потому что мы – в прошлом. Здесь еще не везде свет есть. Вот только, Руслан, как мы будем здесь сидеть в темноте и без книг? – Ну почему в темноте? Вон на столе лампа стоит керосиновая. На столе действительно была лампа, с вытянутым, слегка закопченным стеклом и зеленым абажуром, похожим на летающую тарелку. – Руслан, – Юля укоризненно посмотрела на мужа, – я понятия не имею, как ее зажигать. – Вот как раз пока разберетесь, время и пройдет. Удачи! – Ну, Руслан Аркадьевич, так не делается. Пригласили в карты играть – так изволь играть. Господин Громов Руслану сразу же не понравился. Хотя и выглядел он вполне солидно – черный костюм, толстая золотая цепь поперек живота, не такого уж и большого, густая ухоженная борода, – но вспоминались при взгляде на него «Тит Титыч», «Кабаниха» и «Что мне не по ндраву будет…». Этакий купец-самодур. Впрочем, таких хамов во все времена было достаточно. Вспомнить хоть начальника отдела с прежней работы или декана. – Нет денег – под запись. С полкопеечки бы начали… Для иллюстрации своих слов Громов закрутил на столе в блестящий шарик крохотную монетку величиной с советскую копейку. С одной стороны – хитрый вензель, видимо означающий инициал нынешнего императора, с другой – надпись «1/2 копейки. 1909». Действительно – полкопейки… Руслан сидел и спокойно улыбался. Ругаться он не хотел, а когда один молчит – спор быстро сходит на нет. – Ты, Андрей Валерьевич, – пробасил Ратников из своего кресла, – на Руслана Аркадьевича не дави. Чай не в лавке своей, не с приказчиком – с гостем иностранным разговариваешь. – Ни в жизнь не поверю, что у человека, у которого есть такое авто, – нет денег. – Есть, есть у меня деньги, – только чтобы успокоить Громова, проговорил Руслан, – только я здесь, а деньги – в Нью-Йорке. – Большие деньги? – заинтересовался Громов. – Может… – Андрей! – Ратников уже просто рявкнул. – Неприлично о денежных делах… – А ты на меня не кричи! Не на своих кузнецов орешь! – А я думал, вы – кузнец, Павел Юрьевич, – перебил Руслан недовольно запыхтевшего Громова. – Мастер я кузнечный, Руслан Аркадьевич. В кузнице при паровом лесопильном заводе господина Андронова. В воображении возникла картина дощатого забора, за которым дымят высокие трубы, а у калитки стоят рабочие, в кепках и накинутых на плечи пиджаках. В этом месте, видимо, наслоилось осознание того, что он – в царской России, и сложились два факта – «рабочие» и «царская Россия», давшие в сумме… – Забастовки у вас бывают? Ратников дернулся. – Слава богу, – широко перекрестился он, – с пятого года не было. Стачки этим летом были, но забастовок – нет. – Требуют… чего-то? В последний момент Руслан успел поймать себя за язык и не спросил: «Требуют царя свергнуть?» Кто знает, как здесь относятся к таким заявлениям. А чего еще могут требовать рабочие – Руслан не знал. – Как всегда, – вздохнул Ратников, – заработную плату прибавить, штрафы уменьшить, рабочий день укоротить… – Длинный день? – спросил Руслан. Ну чтобы что-то спросить, раз уж поднял тему. С зарплатой и так понятно – она всегда слишком низкая, никто еще не выходил на площади с требованиями: «Снизьте нам зарплату, не знаем, что с деньгами делать». Со штрафами – наоборот, непонятно, что там за штрафы такие. А вот рабочий день… Какой он у них? – Ну, как длинный… По норме, не больше одиннадцати с половиной часов в сутки. «Ничего себе – норма… Или это посменно?» – Подумаешь, норма… – отозвался с дивана Громов. – У меня и по двенадцать часов приказчики работают – и ничего, не устают, не жалуются. – Жалуются они у тебя, Андрей Валерьевич. Ты же их даже на обед не отпускаешь, – покачал головой Ратников. – И что? Небось не устают. Ничего утомительного… – А отдыхать им когда? В воскресенье? «Ах да, здесь же суббота – рабочий день…» – Вот еще – в воскресенье отдыхать. У нас в городе в выходной день все равно делать нечего, только водку пить, так пусть работают. Я о покупателях забочусь – они, чай, тоже в воскресенье купить чего-то захотят. А кто устает – расчет в зубы, и вперед. Я никого не цепи не держу. «Благодетель… – подумал Руслан. – Вот глаза закроешь – и точно как будто с Молоньевым разговариваешь, начальником отдела. Тому дай волю – и приковал бы… Надо же, оказывается, начальники в наши времена, те, которые в туалет отпускают по графику, берут пример с вот таких Громовых начала прошлого века. Сто лет прошло – а ничего не изменилось». – Господа, господа, – в комнату, раздвинув шторы, вошел Владимир Андреевич и служанка с подносом. – Не ссорьтесь, давайте по коньячку. Он ловко разлил по бокалам. – Берите «николашку», – хихикнул журналист. На тарелке лежали дольки лимона полукругом, посыпанные молотым кофе и сахарной пудрой. |