Книга Наследство империи, страница 8 – Наталия Ипатова

Ну это все касается граждан, а мне куда? Кирилл огляделся, отыскивая менеджера или на худой конец сотрудника безопасности, который объяснил бы ему, какие меры предусмотрены в отношении гостей планеты. Не один же он тут. На крайняк вон «Балерина» стоит. Ну, не в смысле «вон она», но кто мешает вернуться на свой собственный борт и предаться безделью в обществе очередной книги? О, сейчас ведь Галакт-Игры идут! Трансляция круглосуточная, знай только выбирай виды спорта.

В сущности, можно было бы и свинтить отсюда: в каше, которая заваривалась, Кирилл едва ли мог рассчитывать на добросовестный ремонт, но... А вот фига ли он оплатил все их археологические поборы, включая канальный? Кроме того, у него возник тут некий призрачный интерес, и покуда возможность — некая туманная возможность, которую он не до конца сформулировал даже в собственном воображении, — не исчерпана и не отменена... В общем, почему бы ему и не поболтаться поблизости? Брюс, к слову, замечательно контактен.

— Вы владелец ТГС14/68, который стоит в пятом ремонтном доке?

Кирилл внутренне напрягся. Таможенные службы обеих Федераций имели массу оснований поискать на нем жабры и крепко взяться за них, но не в этот раз. Перед таможней Нереиды он был гол, как новорожденный. И чист.

— А? Да, я, а-а-а... что, собственно?..

— Ваш транспорт конфискован согласно Положению о чрезвычайной ситуации.

— Постойте... погодите, вы не можете! ТГС... «Балерина» — собственность лица, не являющегося гражданином Федерации Новой Надежды, а следовательно, относительно нее — суверенная территория.

— Законы Нереиды допускают конфискацию любого личного транспорта в случае глобальной катастрофы, — спокойно ответила офицер, незаметным движением опуская налицо щиток из прозрачного пластика. Предусмотрительно. Ожидает, что сейчас на нее слюной брызгать начнут. — Нам необходимо поднять на орбиту все население планеты. До единого человека. Мы нуждаемся в любом транспорте, который хотя бы теоретически способен взлететь. Вы вправе обжаловать приказ Комитета в инстанции любого уровня, но сейчас в первую очередь имеют значение соображения безопасности... и общечеловеческой морали.

Угу. Мораль общечеловеческая, а грузовик-то мой! Ничто никогда не звучит равнодушнее, чем слова «глобальная катастрофа» в устах официального лица Нереиды. Разве только «общечеловеческая мораль». Кирилл оттолкнулся обеими ладонями, словно признавая поражение в споре, но в тот же миг вновь стремительно наклонился над стойкой. Ага, вот ты и ногу над кнопкой вызова занесла!

— Вы не понимаете! «Балерина» — грузовик, она не предназначена для перевозки людей. Там рубка, крошечный кубрик и неотапливаемый трюм, половину которого занимает гравигенератор. Вы не можете переоборудовать ее так скоро, как вам это необходимо. Взгляните мои технические характеристики.

— Я видела ее характеристики. Ваш транспорт будет использован в качестве орбитального склада предметов первой необходимости, в частности — питьевой воды. Погрузка, — офицер мельком глянула на терминал, — завершена. Присутствовать на борту — ваше неотъемлемое право, но вам придется смириться с обществом эмиссара ЧС.

«О да. Это чтобы я не смылся, увозя весь груз драгоценных пластиковых бутылочек».

Кирилл буквально взвыл:

— «Балерина» серьезно повреждена, она нуждается в ремонте. Действует только одна репульсорная турбина. Ей не подняться с грузом!

— Это уже техническая, а не юридическая проблема. В случае необходимости мы поднимем грузовик на буксире. Поспешите, если не желаете, чтобы это произошло без вас.

Кирилл мгновенно взмок. Он был совершенно ошеломлен: ему никогда и в голову не приходило, что у него могут вот так, запросто, без какой-либо процедуры, отнять «Балерину». Она была его Империей и местом, где он оставался беспрекословным и единовластным, как Зевс-Громовержец. Это было важно!

Они вскрыли коды полицейским ключом и делают там что хотят. Ситуация болезненно повторялась, и не оставалось ничего другого, кроме как... Кирилл сжал и разжал кулаки, потом несколько раз постучал по воздуху ребром ладони... кроме как взять себя в руки.

— Я прекрасно понимаю ваши чувства...

Кирилл только плечом дернул:

— Не надо меня понимать! Натали, извините, я должен. У вас все будет в порядке?

— Разумеется.

Волосы ее поблескивали от влаги. Ее дом на пляже Раквере, скорее всего, уже не существует. Меняю всех эмиссаров ЧС Нереиды на женщину с ребенком.

— Это наша третья эвакуация, — встрял Брюс. — Нет ничего скучнее.

— Четвертая, — поправила Натали. — Одну ты не можешь помнить. Нас распределили на яхту «Белаква», вы можете связаться с нами по радио на специальной волне, которую укажет ЧС. Увидимся.

— Он свойский парень, и он не кто попало.

— Не болтай глупостей, — рассеянно одернула его мать.

Брюс пожал плечами.

— Я-то их только болтаю, — сказал он. — А кое-кто их делает. Последний, между прочим, в Галактике самодержец мог бы быть твоим. Возможность следует рассмотреть, прежде чем отвергнуть. Что-то мне подсказывает, будто дед с бабушкой не стали возражать.

— Поговорим об этом после, — взмолилась Натали, втайне надеясь, что «после» матримониальное настроение Брюса рассеется, — люди же кругом.

— Да им до нас никакого дела нет. Ты, в общем, смотри: я на него капкан расставил. Кто, кроме меня, о тебе позаботится?

Натали не ответила, потому что была занята: выбирала, куда поставить ногу в проходе, сплошь заставленном баулами с «самым необходимым».

Глупая идея. Настолько глупая, что глупо даже думать на эту тему. В присутствии Кирилла Натали чувствовала себя словно в перекрестье сотни прожекторов, и, сколько она помнила, так было всегда. Кажется, будто каждый твой жест нелеп, а каждое слово вызывает свист. Император. Чертовски странно думать о нем, как о парне с грузовиком и чувством юмора. В тридцать семь стараешься избегать сложностей.

Не то чтобы ей по-прежнему никто не был нужен, не то чтобы у нее имелось стойкое предубеждение против местного офицерства и не то чтобы среди них не нашлось холостых, но... чтобы войти в этот круг, пришлось бы пройти мимо Харальда. Скорее всего, ему это не понравится. А уж насколько это не понравится Адретт!..

Я не собственность Эстергози... но, глядя на Брюса, так легко усомниться.

— Ты как цирковая лошадь, мам, — хихикнул сзади сын.

Еще бы. Глядишь на стюардессу, что провожает нас па отведенные места, как на собственное отражение, дюжину лет дремавшее в Зазеркалье: одиннадцатисантиметровый каблук, напряженная голень, изогнутая стопа...

Впрочем, это уже перебор. Стюардесса Нереиды, напрыгавшись за день через все эти сумки, — да ведь не только в прыжках заключались ее обязанности! — уже переобулась в тапочки и накинула джемпер вместо форменного жакета. Да и круп свой эта юная леди едва протискивала меж рядами кресел.