Онлайн книга «Драконовы сны»
— Чего-чего? — опешил травник. — Это как? — Ну, вывернутый. Так говорят, если кому-нибудь специально «ставят» ноги-руки, разрабатывают сухожилия, суставы. Ну, там, танцорам, акробатам. У нас один такой работал… с нами… — здесь Линора на мгновенье помрачнела, но затем тряхнула головой и уже спокойно закончила. — Олле звался. Прирождённый был акробат, от бога. — Занятно, — пробормотал Жуга, почёсывая щёку тупой стороной бритвы. — Занятно… — Я помогла тебе? — Да. Наверное, помогла. Я как-то и вправду не обращал на это внимания. — А этот дракон, — Линора наморщила лоб. — Рик… — Он не Рик, — оборвал её травник. — Это Телли зовёт его — Рик. — Телли зовёт? — переспросила та. — Ты хочешь сказать, что не можешь угадать его имени? — Разумеется, могу, — с непонятным раздражением ответил тот, — но оно такое, что я забываю начало, прежде чем угадываю до конца! Кстати, — он обернулся к ней, — всё хотел спросить, зачем ты поменяла имя? Нора — надо же… — Так, — пожала плечами та. — Не хотелось вспоминать о прошлом. — А твой браслет… — Я продала его. И ожерелье тоже. — Понятно. Жуга ополоснул напоследок лицо, встал и спрятал бритву. Подхватил одеяло, завязал мешок. Нахмурился — какая-то мысль вертелась в голове, вызывая чувство чего-то незаконченного, и он, так и не вспомнив, махнул на неё рукой. — Пошли к костру. Скоро остальные проснутся. — Жуга… — Что? — обернулся тот. — Я хотела сказать… Я не хотела забывать тебя. Просто… просто я не могла иначе. — Ну что ж… — помедлил он. — Спасибо и на том. * * * В путь вышли рано. Снег сменился мелким моросящим дождиком, подмёрзшая за ночь дорога раскисла в холодную грязь. Шли медленно. Дракончик шастал по кустам, то отставая, то забегая вперёд, но на дорогу, как и предсказывал Телли, почти не выходил. Лишь однажды он выскочил и буквально у них на глазах задавил и слопал кролика, вызвав этим у Вильяма приступ тошноты. Дорога шла вдоль леса узкой серой лентой. От ближних зарослей тянуло сыростью и холодной прелью, изредка попадались кусты ежевики и жимолости с давно опавшими ягодами. На дальних всхолмьях впереди темнели полосы и квадраты сжатых полей, то и дело маячили силуэты ветряных мельниц. Крылья были неподвижны — урожай давно был смолот и уложен в закрома, а мельницы, которые откачивали воду из болотистых низин (таких здесь было большинство), остановились до весны: вода уже замерзла. — Будь проклята эта слякоть! — пробормотала Нора, с трудом выдёргивая увязший в грязи сапог, сердито запахнула поплотнее стёганую куртку и поёжилась. — Скорей бы Цурбааген. Полжизни отдала бы за горячую ванну с мылом. Как думаешь, Арни, долго ещё? — Через пару дней придём… если чего не случится, — он с неприязнью покосился на Жугу и сплюнул. — По болотам было бы быстрее. Травник пропустил его заявление мимо ушей, даже не оглянулся. А вскоре дорога сделала поворот, и разговор прекратился сам собой — у перекрёстка, на ветвях раскидистого дерева висели, чуть качаясь, три почерневших и наполовину сгнивших тела, для сохранности обмазанных смолой. Когда путники поравнялись с деревом, одно из тел порывом ветра развернуло к ним, и стали видны расклёванное воронами лицо и выпавший язык. Одной руки у трупа не хватало. Теперь уже Линоре стало дурно. Арнольд же, наоборот, заинтересовался и подошёл поближе. Под деревом обнаружилась табличка — просмолённая верёвочка, на которой она висела, давно оборвалась. — Эй, Вилли, — позвал Арнольд. — Прочти-ка, что тут накарябано. Вильям неохотно подошёл поближе. Прищурился, разбирая надпись. — «Ро… Розенкранц, Гильденштерн и Йорик Однорукий. За разбой и воровство». — прочёл он и брезгливо сморщил нос. — Дались тебе эти висельники. Пошли отсюда. — Хм, надо же, — пробормотал силач, вертя в руках дощечку. — То-то я гляжу, рожа, вроде бы, знакомая. Бедный Йорик… — он повернулся к барду. — Между нами, я знал его, Вильям. Мы вместе стояли на мосту у Шельды, вот там он руку туркам и оставил. Я слышал, что он промышлял где-то в этих краях. Вот ведь как встретиться довелось… Да. Ну ладно. Пошли, в самом деле, пока сами не провоняли. — Холодно, — поёжился Вильям. — Может, устроим привал, погреемся? — Ну не здесь же… Всех остальных эта идея тоже как-то не вдохновила, и продрогшая компания в угрюмом молчании двинулась дальше по дороге. Теперь уже никто не пенял травнику на то, что он отсоветовал идти через болото. А мили через две навстречу им вдруг потянуло дымом, и вскоре взорам путников предстала небольшая круглая поляна с фургоном у обочины дороги. Горел костёр, чуть в стороне паслась стреноженная лошадь. — Вот подходящее местечко, — заметил Вильям. — Жалко, правда, уже занято. Но может, мы не очень их стесним, если устроимся рядом? Спросим? — Я бы не советовал, — покачал головой Жуга. — Люди здесь и так после войны озлобленные, да ещё разбойники эти… — Предоставьте это мне. — Вильям лихо заломил берет, поправил плащ, подошёл и стукнул в борт фургона. — Эй, люди добрые! У вас тут можно обогреться? — он сунул голову под полог. — Есть кто живой? Послышался глухой удар и бард мешком осел на землю. — Я те обогрею, я вот те с'час обогрею! — донеслось оттуда. — Проваливай отседа, пока башку не снесла, висельник поганый! Из фургона выбралась дородная бабища в драной безрукавке, переступила через лежащего Вильяма и двинулась навстречу остальным, потрясая сломанной оглоблей. — Ну, кто ещё погреться хотит? А?! — гневно подбоченясь, вопросила она, остановилась и уперла оглоблю в землю. — Ишь чего удумали, знаю я вас… А ну, пошли отседова! Пошли, пошли, кому сказала! А то сейчас вот муж придёт, он с вами разговоры разговаривать не будет! — Э! Э!.. — Арнольд попятился, с трудом сдерживая смех. — Потише, мамаша, чего ж вы орёте-то так? Мы всего-то… Договорить он не успел — в кустах истошно завопили, и через миг на поляну выскочил тощий грязный мужичонка, весь изодранный от бега через лес, споткнулся, бухнулся на четвереньки и проворно пополз к костру. Все замерли кто где стоял, а ещё через мгновенье кусты разлетелись, и на поляну, радостно вертя хвостом, вприпрыжку выломился Рик. Тётка выронила дубину. — Господи Исусе… Крестьянин, сжавшись, спрятал голову в руках и тихо подвывал. Дракон помедлил, затем подошёл и игриво подтолкнул его носом. — Не мучай меня, о чудовище! — запричитал тот, не открывая глаз. — Сгинь, пропади, нечистая сила! — Сам ты чудовище! — фыркнул Тил. — Рик! А ну иди сюда, безобразник. Иди, кому сказал! |