Онлайн книга «Россия за облаком»
|
– Какая стрельба? Я вчера утром уезжал, всё было тихо. Может, охотники? – Хорошо, если так. Но вообще, вы поосторожнее, особенно если кто-то начнёт Савостиными интересоваться. – Примерно как вы… – не удержался Горислав Борисович. – Вот именно, как я. А вы в этом случае постарайтесь поставить меня в известность. Телефон я оставлю. – С детства не любил играть в казаки-разбойники. – Поймите, это не игра. Раз мы вас нашли, может найти и ещё кто-то. И он уже с вами цацкаться не станет. – Кто? Мафия? Ей что, нужны гривенники, которые я из прошлого приносил? – Не обязательно мафия. Скажем, явится не безобидный Тимурчик, а настоящие террористы. Кавказская война не стихала весь девятнадцатый век. И если какой-нибудь Шамиль получит современное оружие, я не возьмусь предугадать, что произойдёт. – Я откажусь перевозить оружие. – У них есть очень верные и мучительные способы заставить вас сделать что угодно. – Всё равно ничего не получится. Ходить по времени – как песню сочинять – можно только добровольно. – Хорошо, если так. То есть это нам хорошо, а вам – без разницы. Замучают – и все дела. С исламистами шутки плохи. Потому я и примчался, когда о Тимурчике услыхал. Испугался за вас. Хотя всё хорошо, что хорошо кончается. У вас какие планы на ближайшее время? – Не знаю, – честно сказал Горислав Борисович. – Хочется бросить всё и уехать в деревню, но надо разбирать эту помойку. – Знаете что, – предложил майор, – давайте сделаем так: мне сегодня всё равно ехать на базу, так я позвоню, чтобы мне машину сюда подогнали, сам тем временем помогу вам здешнее дерьмо по-быстрому выгрести, а потом подкину вас в деревню. – Это очень далеко, – предупредил Горислав Борисович. – Что я, не знаю? Бывал у вас в Ефимках… не так это и далеко, для бешеной собаки сто вёрст не крюк. – Ну если вас не затруднит… – Если бы затруднило, я бы не предложил. Майор поднялся, прошёл в комнату, куда Горислав Борисович так и не осмелился заглянуть, распахнул окно и там. – Н-да! Они тут весело жили. Бельё грязное стирать будете или выбрасывать? – Выбрасывайте, всё выбрасывайте! – ответил Горислав Борисович, осторожно, кончиками пальцев, неся к мусоропроводу изгаженную окурками тарелку. За полчаса Горислав Борисович перемыл посуду, а майор выгреб кучу грязи и вымыл пол. Горислав Борисович подумал мельком, что майор взял на себя самую грязную часть работы, чтобы между делом провести досмотр, но он тут же отогнал эту мысль. Главное – помощь; самому Гориславу Борисовичу было бы выше сил сдирать с постели заёрзанные простыни и выметать из-под кровати побывавшие в деле презервативы. Машина, которую подогнал пожилой, очень гражданского вида шофёр, оказалась не милицейской «Волгой» и не иномаркой, а обычной «Ладой», правда, последней модели. И скорость она держала такую, что становилось понятно: сто вёрст и впрямь не крюк. На трассе их пару раз останавливали, майор послушно тормозил, не выходя наружу, демонстрировал удостоверение, после чего гаишник козырял и отступал в сторону. Никогда ещё Горислав Борисович не ездил в деревню с такими удобствами. Он-то привык ночь трюхать на поезде, да ещё и в общем вагоне, а потом трястись до Ефимок на круговом автобусе. А тут – раз! – и с доставкой на дом. До поворота на Ефимки оставалось километров пятнадцать, когда в майорском кармане замурлыкал телефон. – Слушаю, – скорости майор не сбавил, машина продолжала подминать последние асфальтированные километры. – Что значит – пропали? Ищите! Всех на ноги поставить! Землю ройте, но чтобы найти! Я скоро приеду, будем разбираться. Горислав Борисович ожидал, что майор развернёт машину, а быть может, и высадит его посреди шоссе, но майор только прибавил скорость. Очень хотелось спросить, что случилось, но Горислав Борисович не решался и ждал. – Доигрались! – зло бросил майор. – Савостины пропали. – Куда? – А это у вас бы спросить: куда они могли деться? – Это смотря кто. Никита – человек взрослый, он может куда угодно умотать, хоть на Курилы. Колька тоже бойкий парень, он даже в Москву, не спросясь родителей, гонял. Вот Платон – этот без дела с места не стронется, а Фектя и вовсе за двадцать лет дальше райцентра не выезжала. Да вы у Шурки спросите, она уж точно дома – с ребёнком-то! – Нету Шурки, и никого нет. Изба на замке. – Как никого? А скотину они на кого оставили? – Насчёт скотины – не знаю. Там сейчас наши люди работают, доедем – узнаем. Телефон вновь мурлыкнул. – Слушаю! Чёрт!.. Анализы срочно! Чья кровь, чтобы немедленно! Знаю я, что нет данных о савостинской крови… Вы сначала выясните, это человеческая кровь или там баранов резали. Скотина-то у Савостиных тоже пропала? Кстати, Александра недавно в роддоме лежала. Что, ей там анализов не делали?.. Вот и действуйте. Лицо у майора было такое, что Горислав Борисович пикнуть боялся. – Значит, так, – твёрдо сказал майор. – Можете плакать, можете ругаться, но домой я вас не отпущу до тех пор, пока не буду уверен, что вам ничто не грозит. «Обманывает… – с неожиданной прозорливостью подумал Горислав Борисович. – Разыгрывает спектакль с телефонными звонками, а на самом деле в Ефимках всё в порядке». – Что там случилось? – задал он вопрос, которого только что страшился. – Я должен видеть своими глазами. – Сейчас доедем – всё увидите. А ночевать поедете к нам на базу. Горислав Борисович обречённо кивнул. Впереди показался знакомый, не обозначенный на картах поворот. Майор, не ожидая подсказки, свернул на просёлок, машина качнулась на первом ухабе. «Дорогу знает, – отметил Горислав Борисович. – Значит, давно за мной следят». В Ефимках, точно так же, не спрашивая дороги, майор подъехал к дому Горислава Борисовича. – Проверьте, всё ли в порядке, не пропало ли чего, а потом сходим к Савостиным. «Кому тут воровать?» – хотел сказать Горислав Борисович, но промолчал. Если за ним следят, то и пропасть могло что угодно. А он-то, дурак, ключ за притолокой оставлял! На крыльце стояла прикрытая блюдечком крынка молока. Обычно Фектя приносила ему парное. Неужто и впрямь уехали, зная, что уезжают? Вот так, в одночасье собрались… Если бы их увозили силком – хоть майорские люди, хоть кто другой – вряд ли похитители позволили бы оставить молоко уехавшему соседу. Молоко успело спростокваситься. Значит, вчерашнее, вечерней дойки. Горислав Борисович в это время сидел в райцентре на вокзале, ожидая поезда. Думал, как будет призывать к порядку «абитуриенток», и знать не знал, во что выльется его поездка. |