Книга Адский дом, страница 23 – Ричард Матесон

Пока Барретт пытался перевязать кровоточащий палец носовым платком, опрокинулся серебряный кофейник и покатился к нему, разливая кофе. Барретт дернулся в сторону, уклоняясь, поскользнулся на картофельном пюре, не удержался и рухнул на правый бок. Кофейник упал со стола и отскочил от его левой икры. Барретт закричал от ожога. Эдит попыталась встать и помочь ему, но ее стул качнулся, и она потеряла равновесие. Мимо щеки пролетели нож и вилка.

Флоренс сжалась на своем стуле, когда другое блюдо заскользило по столу, направляясь к Барретту. Он, еле дыша, отполз в сторону. Блюдо рухнуло рядом и краем крышки ударило его в подбородок. Эдит удалось встать на ноги.

— Под стол! — крикнул Фишер.

Флоренс соскользнула со стула и упала на колени. Фишер шмыгнул под стол. Над головой начала раскачиваться люстра, и амплитуда ее колебаний быстро возрастала.

Не успели они укрыться под столом, как ожили все предметы на монастырском столе у восточной стены. Тяжелое потертое серебряное блюдо пролетело через помещение и с оглушительным звоном ударилось об их стол. Эдит закричала. Барретт машинально обернулся к ней и вновь продолжил перевязывать палец. На них устремилась серебряная чаша, она ударилась о ножку стола и закружилась, как волчок. Флоренс посмотрела на Фишера. Он стоял на коленях, вытаращив глаза, лицо его застыло в маске страха. Флоренс хотела помочь ему, но была слишком ошарашена. В животе свернулся холод.

Все потрясенно смотрели, как туда-сюда начал раскачиваться обеденный стол. Упал серебряный сливочник, и сливки растеклись по полу пятном цвета слоновой кости. Рядом упала серебряная сахарница, а стол продолжал с возрастающей яростью раскачиваться, его ножки топали по полу, как конские копыта. Вдруг он сдвинулся, и Барретт едва успел отдернуть руку, которая была бы несомненно раздавлена. Стулья начали опрокидываться, ударяясь на полу друг о друга, их стук напоминал ружейные выстрелы.

И вдруг стол устремился прочь, скользя по натертому паркету. Он ударился о каминную решетку и согнул ее. Под потолком все люстры неистово раскачивались. Одна из них оторвалась и полетела в сторону, создав ливень искр, когда с силой ударилась о каменный камин и отскочила на стол. Серебряный канделябр пролетел через зал и опустился на пол рядом с Барреттом, ударив его в бок. Вскрикнув от боли, Барретт упал.

— Нет! — закричала Эдит.

И вдруг все движение прекратилось, не считая затухающих колебаний люстр. Эдит в тревоге склонилась над мужем.

— Лайонел! — Она дотронулась до его плеча, и он сумел кивнуть.

— Бен, вам нужно убраться из этого дома.

Удивленный ее словами Фишер повернулся к Флоренс.

— Такое не для вас, — сказала она ему.

— Что за чертовщину вы несете?

Флоренс обернулась за поддержкой к Барретту.

— Доктор, — начала она, но остановилась, заметив, как он смотрит на нее, в то время как Эдит помогала ему встать. — Вы в порядке?

Он не ответил и лишь застонал, прислонившись к столу. Эдит испуганно посмотрела на него.

— Лайонел?

— Все будет в порядке.

Он наконец обмотал палец носовым платком Порез был глубокий и болел. Все тело пронизывала боль — в руке, груди, подбородке, лодыжке, а особенно в боку. Нога болела ужасно.

Флоренс посмотрела на него. Почему он так уставился на нее? И вдруг ей показалось, что она поняла.

— Я сожалею, что говорила так злобно, — сказала она. — Но, пожалуйста, поддержите меня в одном. Я думаю, это важно, чтобы Бен... чтобы мистер Фишер покинул этот дом.

Барретт сжал зубы от боли.

— Теперь пытаетесь выжить нас обоих? — пробормотал он.

Флоренс удивленно взглянула на него.

— Помоги, пожалуйста, добраться до комнаты, — попросил Барретт жену.

Эдит с легким кивком протянула ему трость и взяла под руку.

Флоренс не поняла.

— Что вы имели в виду, доктор Барретт?

Он обвел взглядом разгромленный зал.

— Надо полагать, это очевидно.

В потрясенном молчании Флоренс смотрела им вслед, а когда они ушли, обернулась к Фишеру.

— Что он говорит? Будто бы это я...

Он отвернулся.

— Бен, это неправда!

Фишер побрел прочь и на ходу обернулся к ней.

— Это вам лучше покинуть этот дом, — сказал он. — Это вас используют, а не меня.

* * *

18 ч. 48 мин.

Барретт осторожно сел.

— Моя сумка, — прошептал он.

Эдит отпустила его руку и, поспешив к испанскому столику, вытащила маленькую черную сумку, где муж держал аптечку первой помощи. Быстро вернувшись к постели, она поставила сумку рядом с ним. Лайонел медленно и осторожно, сжав зубы от боли, разматывал носовой платок.

При виде глубокого кровоточащего пореза Эдит зацокала языком.

— Ничего страшного, — сказал ей Барретт. Порывшись в сумке, он достал аптечку и, открыв ее, вытащил пакет с сульфамидом и разорвал его. — Налей мне воды, пожалуйста.

Эдит зашла в ванную, а Барретт вынул из аптечки коробочку с бинтами и распечатал ее. Когда вернулась Эдит, он протянул коробочку ей.

— Перевяжешь?

Она кивнула и протянула ему стакан с водой. Взяв из черной сумки баночку с таблетками, он принял одну и запил водой.

Эдит, сморщившись, начала бинтовать.

— Нужно наложить швы, — сказала она.

— Не думаю, — сквозь зубы ответил Барретт и зажмурился. — Бинтуй потуже.

Когда с перевязкой было закончено, он поднял левую штанину. На икре виднелся темно-красный ожог. Эдит в ужасе осмотрела его.

— Нужно показаться врачу.

— Наложи бутезин-пикрат.

Она в нерешительности посмотрела на него, потом опустилась рядом на колени и намазала ожог желтой мазью. Барретт зашипел сквозь зубы и зажмурился.

— Ничего, все хорошо, — сказал он, зная, что жена смотрит на него.

Эдит перебинтовала ему ногу и помогла лечь. Барретт со стоном улегся на левый бок.

— Я весь — скопление синяков, — сказал он, пытаясь превратить это в шутку.

— Лайонел, поехали домой.

Он отпил еще воды и, протянув ей стакан, откинулся на подушки, которые Эдит подложила под спину.

— Со мной все в порядке.

— А что, если это повторится снова?

Барретт покачал головой.

— Не повторится. — Он взглянул на жену. — Впрочем ты можешь уехать.

— И бросить тебя здесь?

Он поднял правую руку, словно заявляя под присягой: