Книга Царь горы, страница 56 – Вадим Панов

— Вздор!

К последнему раунду шоу рыцарь изрядно потускнел. Он старался говорить одновременно с ведущим, пытался перекричать, донести свою мысль… Но получалось только хуже. Опытный Задир тонко улавливал возникающие в разговоре паузы и мгновенно заполнял их «стреляющими» фразами, создающими нужный эмоциональный фон у зрителей. Выражаясь языком боксеров, шас мог бы без труда нокаутировать фон Добба, но предпочел победу по очкам.

— Анатоль, — задушевно проворковал Кумар, — вы проявили себя прекрасным ученым, выдающимся знатоком прошлого. Вы изучили массу материалов. Неужели вы сами не считаете, что Орден должен извиниться перед Красными Шапками?

— Не считаю! Я уже доказал, что нам не за что извиняться…

— В вас говорит имперское прошлое. Мы искренне надеемся, что Великий Дом Чудь сможет побороть…

— Зачем ты смотришь эту ерунду?

Князь не часто покидал свой кабинет. Раз или два в год он в одиночестве бродил по сумрачным переходам и залам Цитадели, иногда подолгу стоял в каком-нибудь помещении, иногда выходил на крышу. В кабинете Сантьяги владыка Темного Двора появлялся чаще, примерно один раз в два месяца, но исключительно по делам. Воспитанный комиссар относился к этим визитам спокойно и никогда не показывал повелителю, что ему помешали. Вот и сейчас Сантьяга слез со стола и выключил телевизор только после того, как вошедший с минуту назад князь подал голос.

— Добрый день.

— Зачем ты смотришь эту ерунду?

— Я должен знать, какие настроения царят в Тайном Городе. Это моя прямая обязанность.

— Смотреть телевизор?

— В том числе.

Князь прошуршал что-то неразборчивое.

— Совершенно с вами согласен, — улыбнулся комиссар.

Повелитель Темного Двора медленно прошел по кабинету, на мгновение замер у картины: хрупкий чел, пытающийся уцепиться за огромный айсберг.

— Де Гир в ярости, — негромко поведал князь. — Он сумел найти меня в моих размышлениях и вызвать на разговор.

— Я всегда говорил, что великий магистр замечательный маг.

— Де Гир недоволен.

— Я его понимаю.

— Прекрати нападки на чудов.

— Франц плохо информирован, — развел руками Сантьяга. — Я не имею отношения к происходящему.

— Все равно прекрати.

Комиссар поджал губы:

— Это все, о чем вы хотели поговорить?

Закутанная в черный плащ фигура остановилась возле письменного стола. Сантьяга знал, что князь не доверяет его креслу, выполненному в стиле «хай-тек», и гадал, сохранилась ли эта неприязнь. Сохранилась. Повелитель Великого Дома Навь остался стоять.

— Как развивается проект?

— Как и предполагалось. Захар и наемники сумели подключить ФБР к нашей игре и организовать Борису большие неприятности. Нью-йоркский клан дезорганизован, истинный кардинал под арестом.

— Борис сдался челам?

— У него не было выбора. — Комиссар улыбнулся. — Кардинал поступил мудро. К сожалению, оставшись без вожака, Луминары пропустили еще один мощный удар, и теперь подорван не только боевой дух клана, но и его силы.

— Два дня активной работы, и ты поставил на колени истинного кардинала. Тебе не кажется, что следовало заняться масанами раньше?

— Не кажется, — спокойно ответил Сантьяга. — Мы ведь не хотим истребить их всех. Мы хотим их приручить.

— Хорошо. — Князь не часто позволял себе спорить со своим главным интриганом. — Почему, в таком случае, ты не предпринял аналогичные шаги в отношении Густава?

— Потому что они бы не принесли результата. На кита не охотятся с удочкой.

— Но теперь кит предупрежден.

— Густав не спрячется.

— Ты уверен?

— Поговорив с Александром и понаблюдав за событиями в Нью-Йорке, Густав окончательно понял, что началась последняя драка за власть над Саббат. За настоящую власть над Саббат. Победитель получит все. Более того: победитель войдет в историю как вождь, прекративший гражданскую войну и похоронивший Раскол. Имя победителя масаны будут славить многие века, а может — вечно. На кону очень хороший приз, поэтому Густав не отступит.

— А если он поймет, что мы поддерживаем Бруджу, и решит, что у него нет шансов? В этом случае он может спрятаться, подобно Пабло Робене.

Сантьяга улыбнулся и, вновь усевшись на столешницу, отрицательно покачал головой:

— Во-первых, Густав честолюбив и умен. Он наверняка продумал план действий, способный привести его на вершину, и не отступит. Во-вторых, кто вам сказал, что мы поддерживаем Бруджу?

Из-под капюшона донеслось нечто вроде сопения.

— Согласен, в настоящее время барон Александр интенсивно действует в наших интересах. Но не следует забывать, что он был одним из идеологов Раскола, и доверять ему… на мой взгляд, несколько неосмотрительно.

— У меня такое чувство, будто план, который ты поведал мне некоторое время назад, не был настоящим, — проворчал князь.

— План может измениться, — пожал плечами комиссар. — Все зависит от обстоятельств.

— И куда приведут изменения?

— Может поменяться все, кроме конечной цели, — холодно произнес Сантьяга. — Мы знаем, чего хотим, и мы этого добьемся. Все остальное — детали, которые станут ясны только по мере развития проекта.

Повелитель Нави помолчал.

— Хочешь сказать, что все уже решено? И что бы они ни делали, ты добьешься успеха?

— Им не следовало начинать игру, — вновь улыбнулся комиссар. — Ведь правила придумывали мы.

Князь выдержал еще одну паузу.

— Густав не побежит, будет драться до конца. И?

— Саббат должен возглавить настоящий герой. Стать таковым в глазах масанов можно только одним способом: победив соперников в бою. Титул истинного кардинала — это отличное подспорье, но если его обладатель продемонстрирует охотникам личную доблесть, его позиции станут неуязвимы.

— Ты хочешь, чтобы Захар лично устранил Густава, — понял владыка Темного Двора.

— Это идеальный случай, и мы работаем над его достижением.

— А в не идеальном? Что будет, если Густав доберется до Бруджи, и ты не сумеешь помешать ему убить барона?

— Мы все равно не останемся без истинного кардинала, — пообещал Сантьяга. — Уверен, Густав согласится обменять вторую Драконью Иглу на Алое Безумие. Ему некуда будет деваться. В противном случае, мы расколем Луминаров.

— Но в Захаре нет крови Бруджа. Алое Безумие достанется кому-то другому.